Митьки, стр. 8
Впрочем, во многих из этих случаев речь идёт не только о «митьковской музыке», но и о «музыке, любимой митьками» Этот нюанс учтен в следующем разделе труда А.Флоренского – «Митьки и литература». Не касаясь круга литературных интересов отдельных митьков, ибо он очень разнообразен, автор указывает на вершины собственно митьковской литературы. Это Зощенко, прежде всего, «Рассказы о Ленине», поваренная книга Е.Малаховец (раздел «Водки разные»), рассказы Н.Лескова, винные этикетки и т. д. Флоренский ограничивается перечислением, не вдаваясь в рассмотрение истоков и направленией митьковской литературы, видимо, предоставляя эту благодарную задачу последующим исследователям. Так же поступлю и я, указав лишь на книгу, должную стать настольной для каждого митька – «Антон-Горемыка».
На литературе Флоренский обрывает свое повествование, не сооблазнившись даже замечательной темой «Митьки и кино», зато отметив весомый вклад митьков в развитие отечественного плавания.
Реферат по статье А Филиппова «Митьки и сестрёнки»
После нескольких абзацев безудержного восхваления движения митьков А.Филиппов берёт быка за рога и выдвигает главный тезис:
«Относительно такого важного общечеловеческого вопроса, как отношения мужчин и женщин, хочется сказать сразу: кроме физиологического различия полов, у митьков нет ничего общего с общечеловеческим пониманием этого вопроса.»
Будучи несколько обескуражен этой фразой, я обратился за разъяснениями к А.Филиппову, но после разъяснения так и не понял, откуда же в таком случае у митьков берутся дети и где в таком сам А.Филиппов шатается по ночам.
«Как только митёк скатывается на общечеловеческое понимание этого вопроса, он перестает быть митьком; бывший митёк начинает есть всех братков с говном и пропадает неизвестно где, – где, без сомнения, жирует.»
После этого предупреждения в стиле Саваноролы Фил оставляет свой грозный тон и начинает задушевное повествование о близких ему вещах.
«Женщины (это слово в лексиконе митьков отсутствует) делятся в понимании митьков на две категории: девки и сестрёнки».
(Замечу, что слово «женщина действительно напрочь отсуствует в лексиконе Фила, он пишет это незнакомое ему слово так: «женьщина)
Первый раздел – «Девки».
«Под девками, – сразу оговаривается автор, – отнюдь не понимается известный образ поведения, ничего обидного в этом определении нет.»
Метко приведенное, видимо, фольклорное четверостишие сразу определяет и отношение митьков к девкам, и идеальный способ его существования:
Далее следует строго определение девок:
«К девкам относятся лица женского пола от 10 до 50 лет, привлекшие внимание митька и доставившие ему поверхностное удовольствие своим внешним видом или поведением (в этом смысле девки подобны коту-оттяжнику в первой части „Митьков) В единственном числе слово «девки почти не употребляется как и силу стадного поведения объектов, так и в силу того, что митёк в связи с дефицитом времени предпочитает общаться с несколькими девками сразу.“
Последующие рассуждения А.Филиппова показывают, что под «доставлением поверхностного удовольствия» он понимает только одно: процесс совместного алкогольного опьянения. Основательное знание темы помогает автору нарисовать (не без цели рекламы) поистине за душу хватающую картину.
С каким-то разбойничьим восторгом автор постоянно поминает «бисерные кошелечки» девок, опустошаемые А.Филипповым во имя движения. Разухабистые сцены распития «дамского вина» («Дамским вином» – поясняет Фил, – является любое вино, выпиваемое вместе с девками за их счет) уводят автора всё дальше от надрывной ноты, открывшей его труд. Митьки в его описании начинают походить на веселых, бесшабашных ребят вроде панков, любящих выпить и погулять.
Я пишу эти строки поздним вечером на троллейбусной остановке – а рядом веселится такая вот компания. Они агрессивно хохочут, плюются во все стороны, пьют из горла, обижают прохожих… Не митьки это, нет! Митьки стояли бы тихонько, плевали себе под ноги, переговаривались бы печальными голосами, только изредка повышая их при передаче друг другу бутылки, и это митьков бы обижали прохожие. Впрочем, я невольно перегибаю палку в другую сторону; лик митька разнообразен – это Гамлет, Антон-Горемыка и Фальстаф в одном лице.
А. Филиппов раздел «Митьки и девки» посвящает одной, близкой ему ипостаси митька – оттяжке, но последняя фраза раздела показывает и другую сторону медали:
«Митёк, что ни оттягивается, то мучается, а что ни мучается, то оттягивается. Чтобы спастись от мук, он прибегает к оттяжке, принимая во имя их ещё большие муки, а следовательно, стараясь унять их ещё большими оттяжками и т. д.»
Второй раздел труда – «Сестрёнки»
«В отличие от девок сестрёнка – это подруга митька, делящая с ним многие муки и оттяжки (но далеко не всё). Кроме этого, сестрёнка должна разделять взгляды митька; таким образом, она является уже почти полноправной участницей движения.
Существует единственный путь обращения девок в сестрёнки – оттяжка. Девки (чаще всего обращение происходит скопом) должны устроить митьку достойную оттяжку, да не одну. Затем девчоночки сдают экзамен, то есть очередную оттяжку митька устраивают в присутствии других, необращаемых девок, прославляя при этом движение митьков. Если у сторонних девок пробудится живой интерес к митькам и они своими бисерными кошелечками примут активное участие в оттяжке, экзамен можно считать сданным».
В этом определении сестрёнок (которое вряд ли получит признание со стороны эмансипированных сестрёнок) переходную стадию от девки к сестрёнке Фил обозначает как «девчоночку». Однако это вряд ли правомерно. Наиболее меткое определение «девчоночки» принадлежит самому Ф.Филиппову:
«Девчоночка» – промежуточное название девки, употребляемое лишь во время стояния с ней в очереди (самостоятельного значения не имеет)»
Приведу весь оставшийся текст раздела целиком, уже немного осталось: «Сестрёнки в награду, как знак принадлежности к высшей категории, получают любовь и уважения митька, а иногда и почетные титулы: «одна ты у меня сестрёнка, «любимая и «единственная сестрёнка. (Эти титулы употребляются к трем разным сестрёнкам).
По неизвестным причинам самое распространенное имя среди сестрёнок – Оленька. Феномен этот необъясним, но почти у каждого митька есть сестрёнка Оленька, имющая один из трёх титулов.
Спорным моментом этого в целом содержательного раздела является антифеминистический настрой, помешавший автору заметить такой любопытный нюанс: высшим сестрёночным титулом после «одной ты у меня», «любимой» и «единственной» является «братушка!» что казалось бы подтверждает подчиненное по отношению к митьку положение остальных сестрёнок. Но любопытно, что сестрёнка называет митька (удостоившего её высшим титулом: «сестрёнкой!»
Вряд ли можно так же безоговорочно принять суеверный тезис о сестрёнках Оленьках, хотя их действительно навалом и среди них есть даже жены митьков (жены митьков тоже могут добиться титула «сестрёнка» – но им это, конечно, труднее…) Последний раздел работы Фила имеет интригующее, обеспечивающее успех у читательской массы название: «Митьки и секс»