Не будите спящего дракона! Сага о Драконах. Трилогия, стр. 167

— А тебя как? — сверкнула глазами девочка, отодвигаясь от меня еще дальше.

— Света.

— Све-та, — по слогам произнесла собеседница, словно пробуя мое имя на вкус.

— Есть хочешь? — вспомнила я добрую старую традицию, которую воспитала во мне мама.

Девочка явно заинтересовалась:

— А что есть?

— Каша, молоко, мед. Выпечкой в деревне угостили.

— Пирожками с повидлом? — загорелся ребенок.

— Есть немного, если мои братья их не съели.

— Давай! — отчаянно махнула рукой девочка. — И молока побольше возьми, если только оно не то, что ваша спутница надоила.

Я вновь подавила улыбку и пошла в дом. Там по-прежнему было сонное царство. Обогретый и отпоенный отварами Микола сладко спал, отвернувшись к стене. Лада скорбно сопела на лавке в уголочке, бормоча во сне, что этот фасон свадебного платья ей не подходит и ее будущий пятый муж просто монстр, но по сравнению со мной очень даже ничего. Однако! Вот уж не знала, что я хоть каким-то боком фигурирую в сновидениях Лады, пусть и кошмарах. Пойду-ка лучше отсюда. Быстренько собрав продукты для внепланового пикничка, я вышла на крыльцо.

— А я уж думала, ты не вернешься! — сказала банница.

— Почему? — изумилась я.

— Да так, — пожала плечами девочка. — Не обращай внимания. Пирожки есть?

— Конечно!

Мы скоренько разложили еду и принялись за перекус. Обычно я по вечерам не ем, но тут что-то зверски захотелось.

— Ну что, за нас? — Я подняла кружку молока в импровизированном салюте.

— За нас! — улыбнулась банница, и мы чокнулись глиняными кружками.

— А за что ты Ладу в козий хлев послала? — спросила я.

— Что? — невинно хлопнула ресницами банница, но я заметила, как она стушевалась.

— Да ладно, не притворяйся. Я знаю, кто ты.

Девочка еще больше смутилась, вся как-то подобралась и, сложившись в компактный комочек, тихо уточнила:

— Бить будешь?

— Нет, мне просто интересно, за что ты с ней так.

— Не хочу оправдываться, но твоя спутница ужасно хамит незнакомцам. Она обозвала меня малолетней дурой ни за что ни про что, и я решила сделать из нее взрослую дуру.

— А Микола тебе, чем не угодил? За что ты с ним так?

— А почему он мою баньку разрубил и какой-то хлев построил?! Мне она, между прочим, от отца в наследство досталась, а тому от деда. Фамильная реликвия, так сказать. И дядюшку моего он обижает, отстроил новые хоромы, гоняет бедного и даже не благодарит за это! А ведь он у меня уже старый, трудно за домом и таким хозяйством присматривать!

— А деревню почему терроризируешь?

— А чего надо мной вся наша братия смеется? Сапожник без сапог! Домовой старосты, сволочь, издевается.

— И ты одна ведешь священную войну со всей деревней?

— Да какая это война, — скромно потупилась банница, и кончики ее ушей предательски заалели. — Так, баловство одно.

— Слушай, а если мы поговорим с Миколой и представим вас друг другу, ты станешь примерной девочкой?

— А он будет нас уважать и подкармливать?

— Думаю, если хоть раз увидит вживую, то да.

— Хорошо, только ты ему про коз не говори, ага? Не хочу портить отношения со своим будущим работодателем.

— Может, он тебе и новую баньку отгрохает.

— Было бы неплохо! — вздохнула банница. — Меня, кстати, Кали зовут.

— Приятно познакомиться. — Я подлила ей в кружку молока.

— Взаимно, — кивнула девочка. — Странно, ты меня даже опоить не пытаешься!

— А надо? — ухмыльнулась я.

— Не-а, — улыбнулась собеседница. — А что с дядей делать? Ему уже действительно трудно по хозяйству справляться. Я, конечно, помогать пытаюсь, да у меня квалификация другая.

— А детей у него нет?

— Есть, да все в город подались на вольные хлеба, говорят, тут деревня, перспективы никакой. Ограниченные возможности.

— А если написать им письмо и предложить одному вернуться? Сказать, что есть вакансия домового в большом процветающем хозяйстве? Микола говорил, его козлы и козы на всю округу известны. И не только породой, но и целебным молоком, из которого производится одна из самых дорогих и эксклюзивных марок козьего сыра.

— Гадость несусветная! — поморщилась девочка.

— И не говори, — согласилась я. — Но народу почему-то нравится.

— Достаточно пары богатых извращенцев и такой же пары богатых тупиц, чтобы создать новое веяние, — вдруг по-взрослому заявила Кали. — Ладно, пойду с дедом переговорю.

И куда-то упорхнула, просто растворившись в воздухе. Только пятки сверкнули.

— Ну и чему ты мою племянницу учишь? — вдруг раздался сзади скрипучий, сварливый голос.

— Здравствуйте, господин домовой, — сориентировалась я. — Не желаете ли молочка?

— А какое молочко? — Дед материализовался из воздуха. Невысокий, худенький, сморщенный. Этакий божий одуванчик, если б не горящие лукавые глаза.

— Коровье, и пирожки еще остались. Уважьте, угоститесь.

Старичок для виду помялся, но видно было, что мои слова ему польстили. Он присел рядышком и шустро цапнул самый большой пирожок. Я налила ему молока в кружку Кали. Домовой принюхался, шумно поведя носом, и отхлебнул.

— Хорошо! — прищурился он, одним укусом заглатывая полпирожка. Вот тебе и беззубый старичок.

— А ты, гляжу, и сама молоко за милую душу трущишь!

— Да, дядька, я заметила, что она его не хуже нечисти лопает. — Из воздуха возникла взъерошенная банница.

— А она и есть хуже нечисти, — ухмыльнулся домовой. — Правда, княжна?

— Княжна?! — изумилась девочка. — Это ты дракон?

— А что, это очень плохо?

— А автограф дашь? — загорелась банница. — Ну надо же! Я пила молоко с настоящим драконом! Все в деревне обзавидуются!

Домовой улыбнулся в усы и с гордостью взглянул на племянницу.

Где-то через полчаса проснулись братья, а за ними и Микола. Переговоры с домовым прошли более чем успешно.

Господин Лукшский согласился отстроить новую баню, выплачивать по серебрушке в месяц за работу и каждый вечер проставлять свежее козье молоко. Оставив больного заботам домового и банницы, мы направились дальше.

С одной стороны, путешествовать на ночь глядя — сомнительное удовольствие, с другой — нам очень нужно поскорее добраться до Гвиневеры и посоветоваться с ней. Больше отклоняться от маршрута не имеет смысла. Все равно пятого Дракона своими силами мы не нашли, хотя и проверили основные точки. Может, теперь провидица что путное посоветует?

Норри построил портал, ориентируясь на деревню Коноплянка. Это та самая деревня, что находится около конопляных эльфийских полей. Мы там около месяца провели, восстанавливая испорченное имущество. Но местные жители до сих пор на нас косо посматривают и кулаки рефлекторно сжимают. Эльфийское правительство тогда высказало своим крестьянам-работникам большое нечеловеческое «фи» и наказало рублем, так что драконов в деревне поминают так, что мне до сих пор икается.

2

Из портала мы вышли точно на окраине конопляного поля. Норри хоть и поспал немного, но сразу побледнел и осел на землю. Все-таки два магических перехода за день, да еще с прочим колдовством — многовато. Зато сейчас отдохнем, а там до Луары рукой подать.

Заночевать мы решили прямо на конопляном поле. Не столько по старой памяти, сколько в целях экономии сил и времени. Заглянуть в замок Лерри, конечно, заманчивая перспектива, но вряд ли мы оттуда уйдем быстро и сразу.

А в деревню лучше не соваться, так как местные жители, несмотря на все исправительные работы, до сих пор не могут простить наши с оборотнями полевые эстафеты. Я прямо спиной чувствую, как у них руки чешутся приласкать нас чем-нибудь увесистым.

В другую, соседнюю деревню тоже лучше не соваться, ибо там слишком много ушастых блондинистых отпрысков, и рогатые мужья да женихи поминают Норри так, что ему не только икается, но еще и знаменитые уши горят.