Гнездо Горной Королевы, стр. 32

Королевский осмотр, как и в первый раз, затянулся. Мелко перебирая челюстями, Мать словно пробовала дочернюю ауру на вкус. Затем медленно, очень медленно опустила она голову и коснулась своими челюстями меньшего ротового отверстия Отпрыска, на краткую долю мгновения дотронувшись до него словно поцелуем.

– Она избрана! – воскликнул Острогал, его проникновенный воркующий голос был исполнен невысказанного ужаса. – Избрана! Сейчас она пьет материнскую отрыжку, которая сделает ее всесильной. После этого ее поместят в отдельную Королевскую Камеру, где она быстро достигнет своих настоящих размеров. Не пройдет и двадцати дней, как, окруженная крылатыми Принцами-консортами, вырвется она во главе своей армии из Гнезда, и алая борозда завоевания перережет надвое мой мир, и так будет продолжаться, пока чудовища наконец не насытятся, а Королева не совокупится со всеми крылатыми Принцами. Только тогда опустятся они на землю, и в почве моей беззащитной родины будет свито новое Гнездо Смерти. О мой истерзанный войной народ! Горе моей отчизне, чарующей глаз!

Коронация завершилась материнским поцелуем, после чего признанную Наследницу – уже не сопротивляющуюся, точно умиротворенную или спящую, – вынесли прочь.

– Быстрее! – выкрикнул я, и Барнар, вторя мне, тут же завопил:

– Пошли посмотрим, куда они ее понесли! – Наши честолюбивые надежды и тут совпали, ибо нам обоим в одно и то же мгновение представилось, какое неисчислимое богатство оказалось бы в руках любого, кто смог бы последовать в арьергарде армии Пожирателей, завоевывающих подземный мир. Какое сопротивление устоит перед их напором? И какие сокровища, презренные гигантами, не выпадут только из расколотых сундуков и не будут лежать, соблазняя глаз своим блеском, лишенные всякой охраны?

– Успокойтесь! – увещевал нас мудрый обрубок. – Я понимаю, как хочется вам оказаться поблизости, когда она пустится в свой Полет Гнездования. Но не волнуйтесь, благосклонные мои господа! Все Королевские Инкубаторы расположены совсем недалеко от Родильной Камеры. Вы легко найдете ее снова и последуете за ней, когда вернетесь… на крыльях.

– Ну что же, – сказал я. – Похоже, что нам всем теперь по пути. Есть ли какая-нибудь причина, которая мешает нам отправиться в дорогу?

XVI

У выхода из Гнезда, мы знали, свет подземного мира затмевал свет туннелей. На всем долгом пути вниз это был самый опасный участок. Мы продолжали уворачиваться, нырять в расселины, стремительно кидаться вперед, и все это время мысль о том, что ждет нас там, впереди, не покидала нас ни на мгновение. Останется ли наша оранжевая окраска невидимой для Пожирателей и после того, как мы покинем голубоватый сумрак Гнезда? В прошлый раз, когда мы с Барнаром выезжали верхом на Фуражире, само наше положение гарантировало безопасность. Однако теперь, когда мы пешком топаем по дну туннеля, куда обычно устремляют свои взоры все Пожиратели в поисках паразитов, послужит ли слой краски, покрывавший наши тела, такой же надежной защитой? Прежде чем начать беспокоиться о том, как уцелеть в царстве демонов, следует подумать о том, как вообще выйти из Гнезда.

Позади остался полный день, который мы провели на марше, и тяжелый сон в узкой каменной расщелине, а также еще один почти полный день довольно-таки быстрой (судя по общей одеревенелости наших мышц) ходьбы, когда во время небольшого привала, пока мы отдыхали, сгрудившись вплотную друг к другу на корточках, Барнар вдруг сказал:

– Нет сомнений, мы уже близко. Запах чувствуете? Ибо характерный запах Гнезда, хотя и чрезмерно резкий и даже удушливый местами, был все-таки животворным запахом, ароматом громадной духовки, в которой, точно пышные хлебы, поднимается сама жизнь; однако теперь к нему совершенно отчетливо примешивался ядовитый запах падали, который, как холодная рептилия в теплую живую утробу, вполз сюда из царства демонов.

И мы зашагали вдоль последнего отрезка спуска с чувством обреченности, от которого неприятно холодеет в животе, как бывает всегда, когда знаешь, что так же не властен поменять траекторию своего движения, как выпущенная из лука стрела.

Миновав поворот, мы очутились в атриуме, грохотавшем сотнями и сотнями ног, омытом багровым светом, который лился из выхода, громадного неправильной формы отверстия в противоположной стене. За ним простиралась подернутая кровавой дымкой пустыня царства демонов.

– Можете еще бежать изо всех сил? Полмили, даже больше? – обратился я к Бантам и Костарду. Состояние троицы было именно таково, как и можно было предполагать с самого начала: глаза стеклянные от усталости, ноги – одна сплошная мозоль, дыхание свистящее. Тем не менее все они, включая и мягкотелого Ха Оли, ответили задорным кивком, и я проклял их в душе. Так и норовят возложить на нас ответственность за свою смерть! Ибо – да ошпарит их Котел! – мы с Барнаром скорее останемся в аду навечно, чем позволим им задержать себя хотя бы на один шаг! – Тогда прижмитесь к стене, – проскрежетал я, – склянки в руки и вперед]

Дорога шла вниз, и это облегчало нам задачу, а также помогал ужас, который накатил откуда-то со спины и буквально приподнял нас над землей, точно большая волна. От гигантов, которые мчались вниз одновременно с нами, тоже исходила какая-то увлекавшая нас вперед сила, точно ветер, который они поднимали, проносясь мимо. Но все равно мы прорывались сквозь винно-красный воздух, точно сквозь воду, наши ноги и сердца с трудом преодолевали лобовое сопротивление усиливающегося страха. Я не мог поверить, что нас не заметили, несмотря на то что Пожиратели проскакивали мимо, взбивая коленями воздух, и не обращали на нас внимания.

– Быстрее! Почти добежали! – Я обернулся, чтобы крикнуть, и увидел Землекопа, который догонял нас с полным ртом мусора, но вдруг бросил свою ношу и подозрительно скосил глаза на Ха Оли и Ша Урли, замыкавших арьергард.

Ужас нахлынул на меня, остановил и развернул лицом к опасности. Банты все еще были должны нам пятьдесят мер золота, и, случись нам потерять эту парочку, с бестолкового Костарда такую сумму не взыщешь. Бросившись назад к ним на выручку, я заревел что было мочи: «Быстрее! Быстрее!» – а потом, оказавшись с Землекопом лицом к лицу, запустил своей «пахучей склянкой» прямо ему между глаз.

Склянка взорвалась, обрызгав гиганта своим содержимым, а я, не дожидаясь исхода, повернулся к нему спиной и бросился бежать, спасая свою жизнь.

Землекоп грохотал прямо за мной, его челюсти едва не касались моего тыла (обернуться я не осмеливался, но чувствовал давление воздушной струи, которую гигант толкал перед собой), как вдруг сзади раздались звуки какой-то возни, и я почувствовал, что ускользаю от преследователя.

Немного не добежав до порога, я набрался храбрости и посмотрел назад. Двое Фуражиров тащили упирающегося Землекопа в своих челюстях. Смотреть, как они пыхтели, было смешно, ведь Землекоп и сам не намного уступал размерами среднему Фуражиру. Но вдвоем они все же справились и, пошатываясь под тяжестью своего груза, потащили его вверх по туннелю, уверенные (под влиянием запаха), что возвращают заблудившегося младенца в безопасную детскую.

Выпрыгнув из входного отверстия Гнезда, мы заскользили вниз по отвесному склону адской стены. Небольшую вечность камень пожирал нас заживо. Но наконец, как и обещал Острогал, трещина, пересекающая наш путь, прекратила этот безумный полет.

Сначала глубины расселины с трудом хватало, чтобы спрятаться в ней упав на четвереньки, но постепенно, продвигаясь вниз по склону, мы обнаружили, что она становится глубже. Наконец мы смогли, сидя на корточках, перевести дыхание. Фуражиры, выливаясь из Гнезда, перескакивали через наши головы, громко клацая когтями о камень. Я вынул Острогала из чехла на моем бедре, чтобы поговорить с глазу на глаз.

– До сих пор все твои предсказания сбывались, о усеченный демон. Надеюсь, и дальше будет так же, в противном случае тебя ждет быстрое превращение в золу.