Воскресшие боги, или Леонардо да Винчи, стр. 14
Девушка присела на невысокий край колодца.
Лицо у нее было странное, равнодушное и неподвижное, как у древних изваяний: низкий лоб, прямые брови, слишком маленький подбородок и глаза прозрачно-желтые, как янтарь. Но больше всего поразили Джованни волосы: сухие, пушистые, легкие, точно обладавшие отдельною жизнью, – как змеи Медузы, окружали они голову черным ореолом, от которого лицо казалось еще бледнее, алые губы – ярче, желтые глаза – прозрачнее.
– Ты, значит, тоже слышал, Астро, о брате Анджело? – сказала девушка.
– Да, мона Кассандра. Говорят, он послан папою для искоренения колдовства и всяких ересей. Как послушаешь, что добрые люди сказывают об отцах-инквизиторах, мороз по коже подирает. Не дай Бог попасть им в лапы! Будьте осторожнее. Предупредите вашу тетку...
– Какая она мне тетка!
– Ну, все равно, эту мону Сидонию, у которой вы живете.
– А ты думаешь, кузнец, что мы ведьмы?
– Ничего я не думаю! Мессер Леонардо подробно объяснил и доказал мне, что колдовства нет и быть не может, по законам природы. Мессер Леонардо все знает и ни во что не верит...
– Ни во что не верит, – повторила мона Кассандра. – В черта не верит? А в Бога?
– Не смейтесь. Он человек праведный.
– Я не смеюсь. А только, знаешь ли, Астро, какие бывают забавные случаи? Мне рассказывали, что у одного великого безбожника отцы-инквизиторы нашли договор с дьяволом, в котором этот человек обязывался отрицать, на основании логики и естественных законов, существование ведьм и силу чертей, дабы, избавив слуг сатанинских от преследований Святейшей Инквизиции, тем самым укрепить и умножить царство дьявола на земле. Вот почему говорят: быть колдуном – ересь, а не верить в колдовство – дважды ересь. Смотри же, кузнец, не выдавай учителя, – никому не сказывай, что он не верит в черную магию.
Сначала Зороастро смутился от неожиданности, потом стал возражать, оправдывая Леонардо. Но девушка перебила его:
– А что, как у вас летательная машина? Скоро будет готова?
Кузнец махнул рукой.
– Готова, как бы не так! Все сызнова переделывать будем.
– Ах, Астро, Астро! И охота тебе верить вздору! Разве ты не понимаешь, что все эти машины только для отвода глаз? Мессер Леонардо, я полагаю, давно уже летает...
– Как летает?
– Да вот так же, как я.
Он посмотрел на нее в раздумье.
– Может быть, это вам только снится, мона Кассандра?
– А как же другие видят? Или ты об этом не слышал?
Кузнец в нерешительности почесал у себя за ухом.
– Впрочем, я и забыла, – продолжала она с насмешкою, – вы ведь тут люди ученые, ни в какие чудеса не верите, у вас все механика!
– Ну ее к черту! Вот она мне где, эта механика! – указал кузнец на свой затылок.
Потом, сложив руки с мольбою, воскликнул:
– Мона Кассандра! Вы знаете, я человек верный. Да мне и болтать невыгодно. Того и гляди, брат Анджело самих притянет. Скажите же, сделайте милость, скажите мне все в точности!..
– Что сказать?
– Как вы летаете?
– Вот чего захотел! Ну нет, этого я тебе не скажу. Много будешь знать – рано состаришься.
Она помолчала. Потом, заглянув ему прямо в глаза долгим взглядом, прибавила тихо:
– Что тут говорить? Делать надо!
– А что нужно? – спросил он дрогнувшим голосом, немного бледнея.
– Слово знать, и зелье такое есть, чтобы тело мазать.
– У вас есть?
– Есть.
– И слово знаете?
Девушка кивнула головою.
– И полечу?
– Попробуй. Увидишь – это вернее механики!
Единственный глаз кузнеца загорелся огнем безумного желания.
– Мона Кассандра, дайте мне вашего зелья!
Она засмеялась тихим, странным смехом.
– И чудак же ты, Астро! Только что сам называл тайны магии глупыми бреднями, а теперь вдруг поверил...
Астро потупился с унылым, упрямым выражением в лице.
– Я хочу попробовать. Мне ведь все равно – чудом или механикой, только бы лететь! Я больше ждать не могу...
Девушка положила ему руку на плечо.
– Ну, Бог с тобой! Мне тебя жаль. В самом деле, чего доброго, с ума сойдешь, если не полетишь. Уж так и быть, дам я тебе зелья и слово скажу. Только и ты, Астро, сделай то, о чем я тебя попрошу.
– Сделаю, мона Кассандра, сделаю все! Говорите!..
Девушка указала на мокрую черепичную крышу, блестевшую за стеной сада в лунном тумане.
– Пусти меня туда.
Астро нахмурился и покачал головой:
– Нет, нет... Все, что хотите, только не это!
– Почему?
– Я слово дал не пускать никого.
– А сам был?
– Был.
– Что же там такое?
– Да никаких тайн. Право же, мона Кассандра, ничего любопытного: машины, приборы, книги, рукописи, есть и редкие цветы, животные, насекомые – ему путешественники привозят из далеких стран. И еще одно дерево, ядовитое...
– Как ядовитое?..
– Так, для опытов. Он отравил его, изучая действие ядов на растения.
– Прошу тебя, Астро, расскажи мне все, что ты знаешь об этом дереве.
– Да тут и рассказывать нечего. Ранней весною, когда оно было в соку, пробуравил отверстие в стволе до сердцевины и полою длинною иглою вбрызгивал какую-то жидкость.
– Странные опыты! Какое же это дерево?
– Персиковое.
– Ну, и что же? Плоды налились ядом?
– Нальются, когда созреют.
– И видно, что они отравлены?
– Нет, не видно. Вот почему он и не впускает никого: можно соблазниться красотой плодов, съесть и умереть.
– Ключ у тебя?
– У меня.
– Дай ключ, Астро!
– Что вы, что вы, мона Кассандра! Я поклялся ему...
– Дай ключ! – повторила Кассандра. – Я сделаю так, что ты в эту же ночь полетишь, слышишь, – в эту же ночь! Смотри, вот зелье.
Она вынула из-за пазухи и показала ему стеклянный пузырек, наполненный темною жидкостью, слабо блеснувшей в лунном свете, и, приблизив к нему лицо, прошептала вкрадчиво:
– Чего ты боишься, глупый? Сам же говоришь, что нет никаких тайн. Мы только войдем и посмотрим... Ну же, дай ключ!
– Оставьте меня! – проговорил он. – Я все равно не пущу, и зелья мне вашего не надо. Уйдите!
– Трус! – молвила девушка с презрением. – Ты мог бы и не смеешь знать тайны. Теперь я вижу, что он колдун и обманывает тебя, как ребенка...
Он молчал угрюмо, отвернувшись.
Девушка опять подошла к нему:
– Ну хорошо, Астро, не надо. Я не войду. Только открой дверь и дай посмотреть...
– Не войдете?
– Нет, только открой и покажи.
Он вынул ключ и отпер.
Джованни, тихонько привстав, увидел в глубине маленького сада, окруженного стенами, обыкновенное персиковое дерево. Но в бледном тумане, под мутно-зеленым лунным светом, оно показалось ему зловещим и призрачным.
Стоя у порога, девушка смотрела с жадным любопытством широко открытыми глазами; потом сделала шаг вперед, чтобы войти. Кузнец удержал ее.
Она боролась, скользила между рук, как змея.
Он оттолкнул ее так, что она едва не упала. Но тотчас выпрямилась и посмотрела на него в упор. Бледное, точно мертвое, лицо ее было злобно и страшно: в эту минуту она в самом деле была похожа на ведьму.
Кузнец запер дверь сада и, не прощаясь с моной Кассандрой, вошел в дом.
Она проводила его глазами. Потом быстро прошла мимо Джованни и выскользнула в калитку на большую дорогу к Порта Верчеллина.
Наступила тишина. Туман еще сгустился. Все исчезало и таяло в нем.
Джованни закрыл глаза. Перед ним встало, как в видении, страшное дерево с тяжелыми каплями на мокрых листьях, с ядовитыми плодами в мутно-зеленом лунном свете – и вспомнились ему слова Писания:
«Заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть.
А от дерева познания добра и зла, не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь».
Книга III
ЯДОВИТЫЕ ПЛОДЫ
Герцогиня Беатриче каждую пятницу мыла голову и золотила волосы. После крашения надо было сушить их на солнце.