Остров Локк, стр. 30

– Они несли что-нибудь?

– Большой тюк одеял, – растерянно смотрела на меня старушка. – Сказали, что вы, мистер Том, распорядились просушить…

Эвелин подхватила меня под руку и помогла сесть на скамью у стола. Все молча столпились вокруг. Помню, что в этот миг я испытывал отчаянный стыд за свою слабость, но пересилить её не мог.

Тихо удалившиеся куда-то Джоб, Джейк и Робертсон вернулись и подошли ко мне. Левые руки у всех троих, повыше запястий, были почему-то перевязаны. Я удивлённо поднял на них глаза. Робертсон протягивал мне какую-то сразу напугавшую меня вещь. Усилием воли я заставил себя собраться, всмотрелся и понял, что этот предмет – кусок белой ткани, мокро расцвеченный тремя пятнами крови.

– Мистер Том, – дрогнувшим голосом произнёс кто-то из них. – Клянёмся кровью. У нас нет больше способа заверить вас в том, что мы не знали о затее Глэга и Даниэля.

Повисла тишина. Мгновение, другое я сидел, уставившись на этот бело-красный лоскут, затем вскочил, выхватил его у Робертсона и бросился к дальней площадке пещеры. Там я вскинул его вверх и закричал вслед удаляющемуся плоту:

– Стив! Глэг! Даниэль! Вы пролили эту кровь! Это вы!

ВОЙНА

Плот остановился у обгорелых останков корабля, навстречу к нему от острова шла шлюпка. Вот уже вместе они двинулись в нашу сторону. Сначала я не обратил внимания на маленькую деталь, делающую эту и без того страшную картину просто зловещей. Её увидел Нох.

– Так я и думал, – сказал он вдруг, протягивая мне подзорную трубу. – Флаг, мистер Том!

Я ещё раз посмотрел на недобрую флотилию и всё понял. Над шлюпкой, на верхушке короткой мачты вяло шевелился чёрный флаг. В середине на нём были нашиты вырезанные из белой материи человеческий череп и две скрещенные кости.

– Чёрный Роджер [37], – упавшим голосом произнёс Джейк.

– Ради Бога, джентльмены, что это значит?! – воскликнула Алис.

– Это значит, что к нам идут пираты, – ответил ей Джейк.

– Зачем?

– Известное дело, – промолвил Нох. – Убивать и грабить.

А над нами, с вершины скалы, уже не символом надежды, а вестником беды поднимался к небу чёрный столб дыма.

Однако нужно было что-то делать.

В толкотне и спешке внесли в крепость все вещи, посуду, котёл, стулья. Дверь закрыли и подпёрли кольями. Затем женщины, дети и Бигли отправились в дальнюю комнату, к Жуку, а мы, шестеро мужчин, при свете факела сгрудились возле запертого входа.

– Они будут воевать? – угрюмо, вполголоса, спросил Бэнсон.

– Они уже воюют, – в тон ему отозвался Джейк.

– Но, может быть, на убийство они не решатся?– неуверенно предположил я.

– Мы жили с ними, – тяжело взглянул на меня Робертсон. – И очень хорошо их узнали. Еду отберут. Женщин заставят быть их жёнами. Всех заставят на себя работать. Кто будет противиться – убьют.

Снова тишина. Все посматривали то на меня, то себе под ноги.

– Я буду драться, – тихо сказал я.

– Мы решение приняли, – так же тихо обронил Джейк, подняв перед собой перевязанную руку. – Мы в команде.

Стоящий с ним рядом Робертсон молча кивнул.

– Я в команде, – твёрдо сказал Бэнсон. И, подняв широкое, со странным выражением довольства, лицо, добавил: – Я тоже буду драться.

– Вот и славненько, – удивительно спокойным голосом проговорил Нох. – Давайте, джентльмены, готовиться.

Он быстро достал из кучи деревяшек два шеста, длиной ярда по два, и принялся делать им навершия, к одному привязывая мой зелёный тесак с Крысой, к другому – ту самую абордажную саблю, отданную мне Глэгом, и которую, виновато пряча глаза, принесли откуда-то близнецы. Другого оружия не было. С этим мы затаились у двери.

Ждать пришлось недолго. Со стороны озера, приглушённый стеной и дверью, донёсся звук выстрела. Спустя несколько минут на лестнице зазвучал топот, послышались голоса. В дверь дважды сильно ударили.

– Эй! – весело прокричал Стив. – Кто это забрался в наш домик?

– И кто это кушает нашу еду? – это уже Герберт.

Сразу же после этого раздался целый град весёлых выкриков – разбойники нашли бочонок с ромом, забытый нами под столом.

– Эй, мистер Том! – снова подал голос Стив. – Или впустите нас в домик, или мои ребята сломают дверь, но тогда уже они будут очень сердиты!

Мы замерли за дверью, крепче сжав древка своих самодельных протазанов [38].

– Даю вам десять минут!

По ту сторону двери звякали кружки. По эту – напряжённое молчание и полумрак. Кто-то хрустнул пальцами.

Вдруг в голове моей пронеслась отчаянная мысль.

– Джейк! – шепнул я. – Возьмите!

Я сунул ему древко с зелёным клинком на конце и добавил:

– Держите дверь, во что бы то ни стало. Нох, Робертсон, быстро со мной!

Не вслушиваясь, а твёрдо зная, что двое бросились следом, я метнулся к инструментам. Выхватив из кучи два лома, я протянул один Робертсону, а Ноху крикнул:

– Пустой бочонок, только сухой внутри, быстро!

Старик мгновенно исчез, а мы подбежали к каменной кладке, где были замурованы две бочки с порохом. Когда-то я досадовал, что они попались нам среди провианта: выбросить жалко, а хранить – опасно. Сейчас же в них было, как я надеялся, наше спасение.

– Бей! – коротко сказал я и обрушил лом на каменную стенку.

Спустя несколько минут кладка была разрушена настолько, что можно было добраться до бочек. Мы сбили верхние обручи с одной из них и сняли крышку. Нох уже стоял с пустым бочонком, прижимая его к животу.

– Сыпь! – задыхаясь, просипел я.

Шесть рук принялись стремительно метать в бочонок чёрный, шипучий порошок. В мгновение ока он наполнился, и мы потащили его к двери. Установив его перед самой дверью, я приказал:

– Теперь – все назад, к дальней площадке. Бэнсон, успокойте женщин и детей, на всякий случай приготовьтесь спустить их в корзине в океан. Если кто-то из пиратов прорвётся, плывите на их остров. Там есть вода и фрукты. Не думаю, чтобы у них оставались силы догонять вас. Джоб, Джейк, Робертсон, возьмите протазаны и спрячьтесь в какой-нибудь комнате. Задержите всех, если кто уцелеет, пока не отплывут женщины и дети. Потом прыгайте сами. Бэнсон подберёт вас внизу. Нох, скорее новый факел!..

Снова резкий стук в дверь, я даже вздрогнул.

– Эй, мастер! Время вышло!

Стив говорил властным, хозяйским голосом. За дверью похохатывали.

– Или мастер не знает? Но ведь у мастера есть серебряные часы, пусть он на них посмотрит.

– В последний раз! – глумливо взвизгнул Герберт, вызвав новый взрыв хохота.

Я шагнул вперёд, резко клацнул железным засовом, толкнул дверь. Голоса смолкли. В глаза хлынул почти ослепивший меня солнечный свет. В проёме выросла высокая фигура Стива в зелёном, расшитом золотом камзоле (не один я поживился на корабле), за поясом – два моих пистолета, шпага на роскошной перевязи.

– Всем стоять! – громко сказал я.

В дверь просунулись чьи-то головы, блеснул ствол мушкета. Герберт нарочито испуганно заойкал, его поддержали издевательским смехом. Из тяжело дышащих ртов пахнуло ромовой вонью.

– Вы подняли Чёрного Роджера, – перебил я их веселье. – Отныне вы вне закона. Сейчас вы вернётесь на берег…

– Что-о?! – заревел Герберт, протискиваясь в дверь сбоку от Стива.

– Или вы думаете, что это не порох?! – зло заорал я в ответ.

Схватив полную пригоршню чёрного порошка, я подкинул его в воздух перед собой. Он взметнулся плотным облачком, и в это облачко я сунул горящий факел. Мгновенно оно превратилось в огненный шар. Пламя хлопнуло, горячая волна ударила в грудь и лицо. Едко запахло пороховым дымом. Стив вскинул руку к лицу, попятился.

– Сейчас вы вернётесь на берег. После этого придёт один человек – один и без оружия. На переговоры. Всё. Теперь даю вам десять секунд. Если вы не уберётесь, от места, где мы стоим, ничего не останется.