Естественные (ЛП), стр. 1

Дженифер Линн Барнс

Естественные

Естественные — 1

Часть первая: Осознание

Ты.

У тебя был выбор: большой выбор. Может, она будет той, кто остановит тебя. Может, она будет другой. Может ее будет достаточно.

Единственная вещь, которая важна — это то, что она особенная.

Ты думаешь, это в ее глазах — не цвете: ледяном, прозрачно-синем. Не в ресницах, или в форме, или в том, как она не нуждается в подводке, чтобы они стали похожи на кошачьи.

Нет, это то, что скрыто за ледяным синим, то, что скрыто от остальных. Ты чувствуешь это каждый раз, когда смотришь на нее. Уверенность. Знание. Этот блеск в глазах она использует, чтобы уверить людей в том, что она все знает.

Может, она...

Может, она действительно видит вещи. Может, она знает все.

Может, она все то, что сама утверждает и даже больше. Но наблюдая за ней, считая ее вздохи, ты улыбаешься, потому что в глубине души знаешь, что она не собирается останавливать тебя.

Ты на самом деле не хочешь, чтобы она остановила тебя.

Она хрупкая.

Идеальная.

Отмеченная.

И та единственная вещь, эта так называемая телепатия, которая не поможет тебе.

Глава 1

Время тянулось вечность. Чаевых оставляли мало, и большинству моих коллег тоже оставалось желать лучшего, но c'est la vie, que sera sera, можете использовать клише из любого другого языка, на ваш выбор. Это была летняя подработка, и это держало Нонну подальше от меня. Работа была отличным поводом не встречаться с моими тетями, дядями и домохозяйками кузинами, и чувство неудобства, когда они хотели предложить мне работу в их ресторане /мясном магазине /юридической конторе/ бутике. Учитывая размер семьи моего отца, его бесчисленной родни (и очень итальянской), то возможности были бесконечны, но я запретила себе работать на них. Я была проблемой каждого и ничьей.

Подросток должен быть проблемным.

— Заказ готов!

С привычной легкостью, я схватила тарелку блинов (по бокам с беконом) левой рукой, а правой двойной буррито на завтрак (с перцем сбоку). Если осенью плохо сдам ИТЗ, то меня ждало неплохое будущее в дрянной закусочной.

— Блины с беконом. Буррито с перцем, — я поставила тарелки на стол. — Принести вам еще что-нибудь, джентльмены?

Прежде чем хоть один из них открыл рот, я знала, что эти двое хотят сказать. Парень слева собирался попросить еще масла. А парень справа?

Он собирался попросить еще стакан воды, прежде чем мог подумать об этих перчиках.

Десять к одному, что они даже не нравились ему.

Парни, которым нравится перец, не заказывают их с буррито. Мистер Завтрак Буррито просто не хотел, чтобы люди назвали его слабаком — или другим словом, не начинающимся на С.

Эй, там, Кэсси, сказала я себе строго. Держи это при себе.

Как правило, я ругаюсь мало, но у меня была вредная привычка перенимать причуды других людей. Заприте меня в комнате с кучей англичан, и я выйду оттуда с британским акцентом. Это было не намеренно — я просто тратила много времени на протяжении нескольких лет, копаясь в головах других людей.

Профессиональные издержки.

Не мои. Мамины.

— Могу я взять еще несколько этих пакетиков с маслом? — спросил парень, тот, что слева.

Я кивнула — и ждала.

— Еще воды, — проворчал парень справа. Он вздохнул и уставился на мою грудь.

Я выдавила из себя улыбку.

— Я сейчас вернусь, — мне удалось удержаться, чтобы не добавить извращенец в конце, но и только.

Я все еще надеялась, что парень под тридцать, который притворяется, что любит острую пищу, пялится на грудь официантки подростка, и будто тренируется для Олимпийский Игр по гляделкам, может быть в равной степени столь же эффектным, когда дело дойдет до чаевых.

С другой стороны, подумала я, когда подходила к стойке, он может оказаться одним из тех парней, которые смущают маленькую ершистую официантку лишь чтобы доказать, что они могут это.

Рассеяно, я складывала детали ситуации в уме: то, как был одет мистер Завтрак Буррито, его вероятная профессия, и факт, что его друг, который заказал блины, носил более дорогие часы.

Он будет спорить, кто оплатит счет и оставит мало чаевых.

Я надеялась, что ошибаюсь — но было совершенно ясно, что нет.

Другие дети провели свои предшкольные годы, заучивая буквенный алфавит. Я же учила другой.

Поведение, личность, окружение — моя мама называла ПЛО, они были помощниками в ее работе. Мыслить таким образом, это не то что вы можете с легкостью отключить — даже когда вы достаточно взрослые, чтобы понять, что ваша мама врет людям, когда она говорит им будто она психолог, и когда брала у них деньги, это тоже было обманом.

Даже сейчас, когда она ушла, я не могла прекратить считывать людей, это было, как дышать, моргать и отсчитывать дни до моего восемнадцатилетия.

— Столик для одного? — низкий, озадаченный голос вытолкнул меня в реальность. Владелец голоса выглядел как типичный парень, который был бы уместнее загородном клубе, чем в закусочной. Его кожа была идеальной, а волосы искусно спутаны. Несмотря на то, что он произнес слова как вопрос, они не были им — не совсем.

— Конечно, — сказала я, хватая меню. — Идите за мной.

Более близкое наблюдение показало мне, что Загородный Клуб был моим ровесником. Ухмылка играла на его губах, и он шел развязно, как звезда школы. Лишь посмотрев на него, я почувствовала себя как деревенщина.

— Этот подойдет? — спросила я, подведя его к столику у окна.

— Да, — сказал он, скользнув в кресло. Вскользь он осмотрел помещение с непробиваемой уверенностью. — У вас много посетителей в выходные?

— Конечно, — ответила я. Я почувствовала, что начинаю терять способность говорить сложными предложениями. Судя по выражению лица парня, он тоже это почувствовал. — Я дам вам минуту просмотреть меню.

Он не ответил, и я потратила свою минуту, чтобы забрать счета Блинов и Завтрака Буррито, вместе. Я полагала, что если разделю счет пополам, то могу, в конечном счете, получить больше чаевых.

— Я приму заказ, когда вы будете готовы, — сказала я с фальшивой улыбкой.

Я развернулась к кухне, и в окне увидела, что парень смотрит на меня. Это не был взгляд: я готов заказать. На самом деле я не была уверена, что это было, но каждая клеточка моего тела говорила мне, что это что-то. Краткое ощущение, что это было ключевой деталью, которую я упустила в этой ситуации с ним, не уходило. Парни как этот обычно не едят в таких местах.

Они не пялились на девчонок, как я.

Настороженно размышляя, я пересекла комнату.

— Вы решили, что вам нравится? — спросила я. Невозможно было избежать принятия заказа у него, поэтому я позволила моим волосам упасть на лицо, укрывая меня от него.

— Три яйца, — сказал он, фокусируя карие глаза на том, что я не скрыла волосами. — Еще блины и бекон.

Мне не нужно было записывать заказ, но неожиданно захотелось взять ручку, просто чтобы держаться за что-то.

— Какие яйца? — спросила я.

— Ты скажи мне. — Слова парня удивили меня, и я подняла глаза.

— Извини?

— Угадай, — сказал он.

Я уставилась на него сквозь пряди волос, до сих пор прикрывающие мое лицо.

— Ты хочешь, чтобы я угадала, как тебе приготовить яйца?

Он улыбнулся.

— Почему нет?

И этим вопросом был принят вызов.

— Не жаренные, — сказала я, думая вслух. Яичницу слишком часто заказывали, а этот парень был тем, кому нравится немного отличаться. Не слишком, поэтому исключаются вареные — по крайней мере, в таком месте, как это.

Глазунья была слишком беспорядочная для него, а прожаренная с двух сторон недостаточно.