Утро, день, ночь, стр. 5

На ленч Стенфорд повел Софию в «Ди Вакка», ресторан на пляже. Заказывал, естественно, Стенфорд.

– Мы начнем с malloreddus «Хлопья из муки, полученной из твердых сортов пшеницы.». Потом porceddu «Поросенок, приготовленный с миртом и лавровым листом.». Пить будем «верначчию», а на десерт возьмем sebanas «Маленькие оладьи со свежим сыром и пропущенной через мясорубку цедрой лимона, залитые мелом.».

– Bene, signer «Хорошо, синьор (испан.)». – Официант удалился, почувствовав, что имеет дело со знатоком местной кухни.

Стенфорд повернулся к Софии и почувствовал, как у него екнуло сердце. Двое мужчин, сидевших за столиком у входа, пристально смотрели на него. Оба были в темных костюмах, несмотря на яркое солнце. Они даже не притворялись туристами. «Они следят за мной или это совершенно посторонние люди, – подумал Стенфорд. – Похоже, у меня разыгралось воображение. Надо бы успокоиться».

– Я никогда не задавала тебе этого вопроса, – услышал он голос Софии.

– Чем ты, собственно, занимаешься?

Стенфорд улыбнулся. До чего приятно общаться с человеком, который ничего о тебе не знает.

– Я удалился от дел. Ушел на покой. Теперь вот путешествую, наслаждаюсь жизнью.

– И все один? – сочувственно спросила она. – Должно быть, тебе бывает очень тоскливо. Ему с трудом удалось подавить смех.

– Да, случается. Я рад, что сейчас со мной ты. Она погладила его по руке.

– Я тоже, саго.

Уголком глаза Стенфорд заметил, что двое мужчин уже ушли.

После ленча Стенфорд, София и Дмитрий вернулись в город. Стенфорд вошел в первую же телефонную будку.

– Соедините меня с банком «Лионский кредит» в Париже…

– Удивительный человек. – София не отрывала глаз от Стенфорда.

– Другого такого нет, – согласился Дмитрий.

– Вы с ним давно?

– Два года.

– Вам повезло.

– Я знаю. – Дмитрий направился к телефонной будке, встал чуть правее ее и услышал слова Стенфорда:

«Рене? Ты знаешь, почему я звоню… Да… Да… Сделаешь?… Чудесно! В его голосе послышалось облегчение. – Нет…, не здесь. Давай встретимся на Корсике… Отлично… После нашей встречи я смогу вернуться домой… Спасибо тебе, Рене».

Стенфорд повесил трубку. Постоял, улыбаясь, затем вновь взялся за трубку и позвонил в Бостон. Ответил женский голос:

– Приемная мистера Фитцджералда.

– Это Гарри Стенфорд. Соедините меня с ним.

– О, мистер Стенфорд! Извините, но мистер Фитцджералд в отпуске. Не может ли…

– Нет. Я возвращаюсь в Штаты. Передайте ему, что я хочу встретиться с ним в Роуз-Хилл в понедельник, в девять утра. Пусть захватит с собой экземпляр моего завещания и нотариуса.

– Я попытаюсь…

– Не пытайтесь. Сделайте, дорогая. – Он вновь повесил трубку и постоял какое-то время, глубоко задумавшись. Из телефонной будки он вышел, уже приняв решение.

– У меня есть кое-какие дела, София. Иди в отель «Питрицца» и подожди меня там.

– Хорошо, – игриво ответила она. – Только не задерживайся.

– Не задержусь.

Мужчины проводили ее взглядом.

– Возвращаемся на яхту, – бросил Стенфорд Дмитрию. – Мы отплываем.

Дмитрий изумленно уставился на него.

– А как же…

– Найдет себе другого кавалера, он и отвезет ее домой.

Когда они вернулись на яхту, Стенфорд сразу же поднялся на мостик к капитану Вакарро.

– Идем на Корсику. Готовьтесь к отплытию.

– Я только что получил уточненный прогноз погоды, синьор Стенфорд. К сожалению, обещают сильный шторм. Нам было бы лучше переждать…

– Я хочу, чтобы мы незамедлительно вышли в море, капитан.

Капитан Вакарро замялся.

– Надо ли испытывать судьбу, сэр. Это libeccio – юго-восточный ветер. Нас встретят высокие волны, шквальные порывы ветра.

– Ничего страшного. – Встреча на Корсике решала все проблемы. Стенфорд повернулся к Дмитрию. – Договорись о вертолете. Пусть заберет нас с Корсики и доставит в Марсель. Позвони из телефона-автомата.

– Да, сэр.

Дмитрий Камински сошел на пристань и зашагал к телефонной будке.

Двадцать минут спустя яхта «Голубые небеса» взяла курс на Корсику.

Глава 4

Его идолом был Дэн Куэйл «Вице-президент США в 1988-1992 гг.», и в своих рассуждениях он часто ссылался на него.

– Мне без разницы, что о нем говорят, он единственный политик, защищающий истинные ценности. Семья – вот основа основ. Без крепкой семьи эта страна полетит в тартарары. Все эти молодые парни и девки, живущие в грехе, рожающие детей, – это катастрофа. Неудивительно, что преступность растет как на дрожжах. Если Дэн Куэйл будет баллотироваться в президенты, я наверняка отдам за него свой голос. – Грустно, конечно, что он не имел права голосовать, все из-за этого идиотского закона, думал он, но из политиков только Куэйл заслуживал избрания на пост президента.

Детей у него было четверо: восьмилетний Билли и три девочки – Эми, Кларисса и Сюзан, соответственно десяти, двенадцати и четырнадцати лет. Чудесные дети, и он обожал их компанию. На уик-энды он просто не принадлежал себе. Все свое время он отдавал детям. Жарил для них мясо, играл с ними, водил в кино и на стадионы, помогал с домашними заданиями. Все соседские дети тоже обожали его. Он чинил им велосипеды и игрушки, приглашал на пикники, которые устраивал для своей семьи. Его прозвали Папой.

В то солнечное субботнее утро он сидел на трибуне, наблюдая за бейсбольным матчем. Мягкое солнце, редкие белоснежные облака, плывущие по синему небу, и его восьмилетний сын Билли, выглядевший куда взрослее в форме Малой лиги и с битой в руках. Рядом с Папой сидели три дочери и жена. «Ну до чего же все хорошо, – радостно думал он. – И почему другие семьи не могут быть такими же, как наша?» Игра подходила к концу, счет был равный, Билли готовился отбить мяч.

– Задай им перцу, Билли! – крикнул Папа. – Пусть попотеют.

Билли ждал мяч, но тот летел быстро и низко. Билли взмахнул битой и промахнулся.

Подача перешла к сопернику. С трибун, заполненных родителями и друзьями игроков, неслись радостные крики и горестные стоны. Билли потерянно наблюдал, как команды меняются местами.

– Все нормально, сынок, – выкрикнул Папа. – В следующий раз не промахнешься!

Билли попытался улыбнуться и последовал за остальными игроками, но Джон Коттон, тренер команды, остановил его.

– Уходи с поля! – бросил он.

– Но, мистер Коттон…

– Быстро. Вон отсюда.

Отец Билли с изумлением наблюдал, как его сын покидает поле. «Это же невозможно, – думал он. – Билли надо дать еще шанс. Я поговорю с мистером Коттоном и все ему объясню». В этот момент зазвонил сотовый телефон. Он ответил после четвертого звонка. Номер знал только один человек. «Ему же известно, что я терпеть не могу заниматься делами в уик-энды», – мелькнула злая мысль.

Он неохотно выдвинул антенну, нажал кнопку, бросил в микрофон: «Слушаю».

Говорил только его собеседник. Папа слушал, время от времени кивая.

– Да, – наконец произнес он. – Я понял и позабочусь об этом. – Он убрал телефон.

– Все в порядке, дорогой? – спросила жена.

– Нет. К сожалению, нет. Меня вызывают на работу. А я собирался пригласить вас завтра на пикник. Жена взяла его за руку.

– Не волнуйся, дорогой, – по голосу чувствовалось, что она очень его любит. – Твоя работа важнее.

"Не важнее семьи, – мысленно возразил он. – Дэн Куэйл меня бы понял.

– Внезапно зачесалась рука. – С чего бы это? – почесываясь, подумал он. – Пожалуй, надо обратиться к дерматологу".

Джон Коттон работал помощником менеджера в местном супермаркете. Крупный мужчина лет пятидесяти с небольшим, он согласился тренировать команду Малой лиги, потому что в ней играл его сын. Эту игру его команда отдала. Из-за Билли.

Супермаркет закрылся, и Джон Коттон шагал к своему автомобилю, когда к нему подошел незнакомец со свертком в руке.