Песнь Сюзанны, стр. 33

— По моему разумению, огонь слишком медленно разгорается, парни, — заметил Джон, забираясь на разгрузочную платформу. Подсобку заполнял дым от расстрелянной гранаты, но пули продолжали лететь сквозь него. Джон не обращал на них ни малейшего внимания, и Роланд поблагодарил ка за то, что на их пути оказался такой хороший человек. Такой мужественный человек.

Джон достал из кармана брюк прямоугольную серебристую коробочку, откинул крышку и большим пальцем вертанул маленькое колесико. Над коробочкой возник приличных размеров язык пламени. Вот эту горящую коробочку Джон и бросил в подсобку. И в том месте, где она упала в дизельное топливо, ярко вспыхнул огонь и начал быстро распространяться по подсобке.

— Что с вами такое? — бушевал Андолини. — Возьмите их!

— Приходи сам и возьми нас! — крикнул Роланд. Он уже спрыгнул с разгрузочной платформы и дернул Джона на штанину. Джон последовал его примеру и упал бы, если б Роланд не поддержал его. А Чип — магазинщик именно в этот момент решил отключиться, со стоном, похожим на вздох повалился на замусоренную землю.

— Да, приходи! — поддакнул Эдди, слезая с платформы. — Возьми Шустрика, возьми паршивого Шустрика, не посылай мальчишек делать мужскую работу, слышишь меня? Сколько у тебя было парней, два десятка? А мы все стоим на своих ногах! Так что приходи! Приходи и возьми нас сам! Или ты хочешь до конца своих дней лизать жопу Балазару?

Новые пули полетели сквозь дым и пламя, но охотники, оставшиеся в магазине, не выказывали желания форсировать огненное озеро. Никто не появлялся и из-за углов.

Роланд указал на правую голень Эдди, куда попала пуля. Эдди поднял руку с оттопыренном большим пальцем, но брючина ниже колена потемнела от крови, а при каждом шаге в сапоге хлюпало. Боль же пульсировала в такт сердцебиению. Однако, он все больше склонялся к тому, что кость не задета. «Может, — признавался себе, — причина в том, что я хочу в это верить».

К первой сирене присоединились две или три новых, и все они приближались.

— Вперед! — провизжал Джек. Чувствовалось, что он на грани истерики. — Вперед, трусливые сучьи дети, возьмите их!

Роланд полагал, что оставшиеся в живых плохиши могли атаковать их двумя минутами раньше, может, тридцатью секундами раньше, если бы Андолини лично возглавил атаку. Но теперь о лобовой атаке не могло быть и речи, и Андолини не мог не понимать, что, поведи он своих людей вкруг любого из углов магазина, Роланд и Эдди расстреляли бы их, как глиняных птичек в ярмарочном тире. Единственное, что ему оставалось, это осада или обходной маневр через лес, но и первый, и второй варианты требовали времени, которого у Андолини не было. Впрочем, не мог он и оставаться у магазина. В этом случае ему пришлось бы иметь дело с местными полицейскими или пожарниками, в зависимости от того, кто подъехал бы первым.

Роланд подтянул к себе Джона, чтобы перейти на шепот.

— Нам нужно немедленно убираться отсюда. Ты нам поможешь?

— Ага, думаю, да, — ветер переменился. Воздух втягивало в магазин через разбитые витрины и выдувало через дверь черного хода, благо стена, отделявшая магазин от подсобки приказала долго жить. Клубы черного, маслянистого дыма от горящего дизельного топлива заполняли двор. Джон закашлялся, замахал рукой, разгоняя дым. — Следуйте за мной. И смотрите под ноги.

Джон поспешил через заваленный мусором двор. Переступил через разломанный ящик, проскользнул между ржавой мусоросжигательной печью и грудой еще более ржавых железяк. На одной из них Роланд увидел слова, которые встречались ему в его странствиях: «ДЖОН ДИР». [53]

Роланд и Эдди шли спиной вперед, прикрывая Джона, то и дело оглядываясь, чтобы не споткнуться. Роланд не терял надежды, что Андолини все-таки решится на последнюю атаку, и он убьет его, как однажды уже убил. Случилось это на берегу Западного моря, а теперь он вновь попался на пути стрелка, десятью годами моложе.

«Тогда как я, — думал Роланд, — чувствую себя на тысячу лет старше».

Однако, слова эти были далеки от истины. Да, теперь он страдал, наконец-то, от болезней, свойственных преклонному возрасту. Но у него был ка-тет, существование которого зависело от него, не просто ка-тет, но состоящий из стрелков, они вдохнули в него новую жизнь, чего он никак не ожидал. Вновь появились люди, которых он хотел сберечь и защитить, которые стали дороги ему никак не меньше Темной Башни. Вот он и надеялся, что Андолини поведет своих бандитов в последнюю атаку. Потому что чувствовал: убив Андолини в этом мире, он убьет его навсегда. Этот мир был другим. Более реальным, чем все другие миры, включая его собственный. Он чувствовал это каждой косточкой, каждым нервом. Роланд вскинул голову и увидел то, что и ожидал: облака, вытянувшиеся в линию. Из замусоренного двора в леса уходила тропка, начинающаяся меж двух гранитных глыб. И здесь Роланд увидел елочкообразные тени, накладывающиеся друг на друга, но все равно указывающие направление. Ему пришлось присмотреться, чтобы увидеть их, но, раз увидев, он понял, что ошибки быть не может. Как и Нью-Йорк, в котором они нашли мешок на пустыре и где Сюзанна увидела бродячих мертвяков, это был настоящий мир, тот самый, в котором время бежало только в одном направлении. Они смогли бы попасть в будущее, если б нашли дверь, как, он в этом не сомневался, попали туда Джейк и Каллагэн (Роланд тоже помнил стихотворение, написанное на заборе, и теперь понимал, как минимум, бы его часть), но вот вернуться в прошлое возможности у них не было. Это был настоящий мир, где поговорка «Сделанного не вернешь» являлась абсолютной истиной, наиболее близкий к Темной Башне. И они по-прежнему находились на Тропе Луча.

Джон уводил их в лес, вниз по склону, подальше от поднимающихся столбов черного дыма и нарастающего воя сирен.

4

Они не прошли и четверти мили, как Эдди заметил среди деревьев синие блики. Ноги скользили на усыпавших тропу сосновых иголках, и когда им осталось преодолеть последний пологий склон, ведущий к длинному, узкому и неописуемо красивому озеру, Эдди увидел, что с одной стороны тропы чьей-то заботливой рукой поставлен поручень. Привела тропа к маленькому пирсу, вдающемуся в озеро. У пирса чуть покачивалась на воде моторная лодка.

— Это моя, — пояснил Джон. — Я пришел в магазин за продуктами и ленчем. Не ожидал никаких приключений.

— Что ж, зато получили их по полной программе.

— Это точно. Будьте осторожны, а то остаток пути придется преодолевать на пятой точке, — Джон ловко добрался до озера, держась за поручень для подстраховки и, скорее скользя, чем переступая ногами. Эдди заметил, что башмаки у него старые, изношенные, какие, в основном, и носили в Срединном мире.

Спустился следом, стараясь не нагружать раненую ногу. Роланд замкнул колонну. Внезапно за лесом прогремел взрыв, внезапный и резкий, совсем, как первый выстрел из винтовки большого калибра, только куда более громкий.

— Это пропан Чипа, — пояснил Джон.

— Не понял? — Роланд вопросительно посмотрел на него.

— Газ, — ответил Эдди. — Он хотел сказать, газ.

— Ага, газ для плиты, — Джон забрался в лодку, схватился за шнур стартера. Навесной компактный двадцатисильный мотор завелся сразу, с пол-оборота. — Залезайте, ребята. Пора нам отсюда сматываться, — добавил он.

Эдди не заставил просить себя дважды. Роланд задержался на мгновение, чтобы трижды постучать себя по горлу. Эдди вспомнил, что Роланд прибегает к этому ритуалу всякий раз, когда предстоит пересечь открытую воду, и решил, что при случае надо спросить стрелка, что сие означает. Но такого шанса ему не представилось; прежде чем вопрос этот вновь пришел ему в голову, между ними проскользнула смерть.

5

Плоскодонка легко и грациозно буквально летела над водой, как и любая легкая лодка с мощным мотором, догоняя собственную тень под бездонным голубым летним небом. За их спиной облако черного дыма пачкало эту синеву, поднимаясь все выше и выше, расширяясь с каждой минутой. Десятки людей, в большинстве своем в шортах, плавках или купальниках, стояли на берегах маленького озера, повернувшись к дымовому облаку, ладонями прикрывая глаза от солнца. Лишь некоторые удостоили взглядом проплывающую мимо моторку.