Юлий Цезарь, стр. 35
СЦЕНА 5
Другая часть поля.
Входят Брут , Дарданий , Клит , Стратон и Волумний .
Остатки жалкие друзей, на отдых!
Статилий поднял факел, 29 господин мой,
Но не вернулся: в плен взят иль приколот.
Присядь же, Клит. Приколот, да, сейчас
Прикалывают нас. Послушай, Клит.
(Шепчет ему.)
О, господин? Нет, ни за что на свете.
Молчи.
Нет, я скорей убью себя.
Дарданий, слушай.
(Шепчет ему.)
Чтоб я это сделал?
Дарданий!
О Клит!
О чем ужасном Брут тебя просил?
Убить его. Смотри, он размышляет.
Переполняет душу Брута скорбь
Так, что она из глаз его струится.
Волумний добрый, на одно лишь слово…
Что хочешь ты сказать?..
Вот что, Волумний,
Тень Цезаря ко мне являлась дважды
Средь мрака ночи, — в первый раз у Сард
И прошлой ночью в поле у Филипп.
Я знаю, что мой час пришел.
Нет, Брут!
О нет, не ошибаюсь я, Волумний.
Ты видишь, что свершается на свете:
Врагами загнаны мы к ловчей яме.
Звучит боевой сигнал.
И лучше прыгнуть нам в нее самим,
Чем ждать, пока столкнут. Волумний добрый,
Ты помнишь, в школе мы учились вместе.
Прошу тебя во имя старой дружбы,
Держи мой меч — я брошусь на него.
Не дружеская то услуга, Брут.
Снова боевой сигнал.
Беги, мой господин. Нельзя здесь медлить!
Прощайте все, и ты, и ты, Волумний. —
Стратон, все это время ты дремал.
Прощай и ты, Стратон. — Сограждане,
Я рад сердечно, что ни разу в жизни
Людей мне изменивших не встречал.
Прославлюсь я несчастным этим днем,
И больше, чем Октавий и Антоний,
Достигшие своей победы низкой.
Прощайте все; язык мой досказал
Повествование о жизни Брута.
Перед глазами ночь. Покоя жажду,
Я заслужил его своим трудом.
Боевой сигнал. Крик за сценой: «Бегите! Бегите! Бегите!»
Беги, мой господин!
Сейчас! За вами!
Клит , Дарданий и Волумний уходят.
А ты, Стратон, останься с господином.
Ведь ты как будто человек достойный
И не лишенный искры благородства.
Ты отверни лицо и меч дерзки,
Я брошусь на него. Стратон, согласен?
Дай руку мне. Прощай, мой господин.
Прощай, Стратон. О Цезарь, не скорбя,
Убью себя охотней, чем тебя!
(Бросается на свой меч и умирает.)
Боевой сигнал. Отступление. Входят Октавий , Антоний , Мессала , Луцилий и войско .
Кто этот человек?
Служитель Брута. Где же Брут, Стратон?
Не будет он в плену, как ты, Мессала,
И победитель может сжечь его.
Брут лишь самим собою побежден.
Никто его убийством не прославлен…
Не сдался Брут живым. Спасибо, Брут,
Ты подтвердил Луцилия слова.
Беру к себе всех, кто служил у Брута.
Скажи — согласен ли ты мне служить?
Да, коль на то Мессала согласится.
Мессала, согласись.
Как умер Брут, Стратон?
Он бросился на меч, что я держал.
Октавий, так возьми к себе на службу
Того, кто Бруту до конца служил.
Он римлянин был самый благородный
Все заговорщики, кроме него,
Из зависти лишь Цезаря убили,
А он один — из честных побуждений,
Из ревности к общественному благу.
Прекрасна жизнь его, и все стихии
Так в нем соединились, что природа
Могла б сказать: «Он человеком был!»
За эту доблесть мы его как должно,
Торжественно и пышно похороним,
Положим прах его в моей палатке,
Все воинские почести отдав.
Войска на отдых! И пойдем скорее
Делить счастливейшего дня трофеи.
Уходят.