Ноэль (СИ), стр. 6
– Ты понимаешь, что тут написано? – голос Лукаса прозвучал неожиданно, и сам он оказался совсем рядом.
Неделег поднял голову от страницы, строчки уже расплывались перед глазами в скудном свете сильно склонившегося к западу солнца.
– Понимаю, – согласился он и задумался, почему это так удивляет неплохо образованного графа.
– Мой прадед был чудаком и выучился на лекаря. Для графа это не зазорно, но странно. Ездил в разные страны, привозил диковинки и книги. Я вот даже разобрать не могу, что здесь написано. Буквы чудные.
– А что, разве вас не учат другим языкам? – удивился Неделег и только потом спохватился, что совсем ничего не знает о том, как дают образование детям в обычных семьях. Некромантия такой дар, что требует самоотдачи и дисциплины с младых ногтей. Шесть языков, включая три мертвых и нужных только для правильного прочтения заклинаний и понимания их смысла, – это нормально и всего лишь необходимый минимум.
– Я же не маг, – пожал плечами совсем не обидевшийся Лукас, – только странно это.
– Что?
– То, что ты ничего не помнишь о себе и вдруг знаешь чужие языки.
Неделег прикинул, как бы получше вывернуться.
– Я и родную речь помню. Забыл бы все, то и говорить бы не смог и даже ходить. Лежал бы овощем, если бы выжил вообще. Слушай, не сочти за обиду, но просто любопытство: а ты раньше селяночек тискал?
Лукас оторопел от смены темы и неожиданно для себя кивнул. Потом спохватился и нахмурился:
– Если ты думаешь, что будучи женат, я предаюсь греху…
– Нет! – Неделег запротестовал искренне и горячо, он совсем не это имел в виду. – Ты же живешь в здешнем замке уже сколько лет. И что, ни разу не завалил девушку в стожок?
– Шесть лет, – Лукасу разговор был неприятен, – и за все время было один раз. Она умерла потом. Я не хочу об этом вспоминать!
– Прости, я не хотел…
– Идем спать, – буркнул Лукас и широкими шагами вышел из библиотеки.
Неделег против воли чувствовал себя виноватым, что разбередил чужую рану. Только вот как сказать ему, что девушка жива? Родила себе девочку и живет под боком. Как же так, что они не встретились в деревне, ведь Лукас там бывает, пусть и не часто. Неужели Мари каждый раз прячется где попало, стараясь не попасться на глаза отцу дочери?
Он вошел в спальню и застал Лукаса стоящим у окна. Напряженная спина и скрещенные на груди руки говорили о многом.
– Прости, – Неделег подошел и прижался к широкой спине, так знакомо и приятно пахнувшей горячим мужским телом. – Я постараюсь впредь держать в узде свое неумное любопытство. Пойдем спать.
– Ты ни в чем не виноват, – Лукас обернулся, но не сделал попытки обнять в ответ, – и имеешь право знать обо мне все.
Лежа в кровати, уткнувшись лбом мужу между лопаток, Неделег думал, как много сил потребуется, чтобы приручить мужа. Похоже, к постельным радостям он был довольно равнодушен. Уложить его на спину и заставить раздвинуть ноги даже и думать не стоит, все же в браке Лукас старший. Может быть, когда-нибудь потом, а пока стоит научить его получать удовольствие от тела младшего мужа. Неделег ничего не имел против нижней позиции, а из Лукаса вполне может выйти отличный верхний. И никуда им обоим от этого не деться – магия брачного ритуала все равно будет толкать их друг к другу.
И еще одна мысль не давала покоя, прорываясь время от времени и отгоняя другие, более приятные: что-то не так было с историей про селянку. Мари и ее поступки выпадали из нее как разбитое стеклышко из витража, и Неделег чувствовал, что чего-то не понимает во всех этих недомолвках и умолчаниях. А не понимать он не любил и знал, что рано или поздно все равно докопается до истины.
Глава 5
Он сидел на знакомой скамейке, как всегда привалившись спиной к стволу. Ежедневные прогулки на протяжении почти двух месяцев укрепили мышцы и вернули вместе со здоровым румянцем на щеках и россыпь веснушек на нос.
Мари привыкла к ежедневным визитам, и если первое время пряталась в доме и девочке запрещала выходить, то потом привыкла. Оттаяла. И это во многом ее стараниями здоровье почти пришло в норму. Волшебный овсяный отвар с медом!
Неделег потом вычитал в одном из фолиантов, что это одно из лучших общеукрепляющих средств. Удивительно, но в графском замке меда не было. Овса сколько угодно, а меда не было.
На лужайке пред домом Изет играла с котенком. Неделег делал вид, что внимательно следит за забавами, оправдывая свое сидение на скамье.
– Изет, не мучай кошку! – Мари выглянула из дома и погрозила пальцем.
– Я не мучаю! – откликнулась девочка.
Неделег склонен был согласиться, что все как раз наоборот – разыгравшаяся кошечка нападала на босые ноги Изет, царапая их в кровь.
Мари выставила на порог глиняную плошку, в которую налила из кувшина молоко.
– Софи, Софи, обед! – Изет побежала к дому. – Мамочка, и мне молочка!
Дверь за обеими закрылась, и Неделег остался на улице один, если не считать котенка, жадно припавшего к миске. Почти идиллия. Иногда он не понимал своих порывов. Тот, прежний Неделег Моро как будто сдавал позиции, уступая первенство кому-то другому. Понять, хорошо это или плохо, как долго будет продолжаться и чем завершится, тоже пока было нельзя. Победит ли более сильная личность или же отступит под напором молодости и, чего греха таить, бесшабашности? Или возникнет некто третий, некое соединение старого некроманта и того, чье юное тело неохотно принимало чужеродный дар, рождая на свет новую личность, графа Ноэля Де Вера? Он склонялся к мысли, что так и будет. Дар некроманта пока едва заметно влиял на внешность юнца. Только очень пристальный взгляд мог увидеть, как появляются более темные крапинки в глазах, как постепенно волосы становятся скорее каштановыми, чем темно-рыжими. Перемены слишком незаметны и постепенны, и Неделег не боялся, что муж или старый слуга что-то поймут, догадаются. К тому же он был уверен, что таким жгучим брюнетом, как раньше, ему не стать. Вот просто был уверен, и все.
Он сомневался теперь, под влиянием двух своих личностей, что стоит забирать ребенка в унылый замок. Лишать Изет женской заботы и ласки глупо. Сейчас, зная мужа гораздо лучше, он не сомневался, что тот обязательно забрал бы дитя к себе, узнав, что девочка находится на попечении весьма условной родственницы – даже не тетки, а всего лишь жены старшего брата умершей от лихорадки матери. Но что они с Лукасом могут дать малышке? Оба имели весьма смутное представление о воспитании детей.
– Набегалась и уснула, – Мари подошла неслышно и остановилась в паре шагов от Неделга.
– Егоза, – согласился Неделег и встал – без малышки делать здесь было нечего. – Завтра приду.
Мари кивнула, принимая эти визиты уже как данность.
– Хорошо.
Путь, казавшийся в первые дни почти бесконечным, теперь занимал от силы полчаса. Приятная прогулка и возможность подумать, пока ноги сами шагают по утоптанной земле среди заброшенных полей. До лихорадки, выкосившей крестьян несколько лет назад, дела графа де Вер были не настолько печальны. Сейчас же работать на земле было почти некому. Оставшиеся в живых могли обработать лишь малую толику полей, кое-как кормились сами и не давали умереть с голоду графу.
Неделег рассматривал разные варианты помощи, но все они оказывались невыполнимыми либо из-за отсутствия денег, либо из-за нестабильного дара. Привлечь свои финансы как Неделег Моро он не мог хотя бы потому, что выбраться из этой глуши практически невозможно. Лукасу запрещено появляться в крупных городах и вообще покидать поместье дольше чем на три дня, отправиться в путь одному тоже не выход – придумать убедительную причину сложно. Сказать, что вернулась память, нельзя, вдруг когда-нибудь придется встретиться с теми, кто был знаком с юным магом. Глупо хлопать глазами, не зная своего же имени. Так что этот вариант пока отпадал, но быть бедным и выбиваться из сил, пытаясь хоть как-то прокормиться, господину Моро не нравилось. В прежней жизни он хоть и слыл аскетом, но в средствах никогда стеснен не был.