Мальчик по соседству (ЛП), стр. 27
Я даже не знаю. Я нежно ударяю ее в ответ.
– Хм, я не получил чертов Бэтмобиль.
Окей, переходим к более сложному. Мы оба мечтали достигнуть вершины в ледовой карьере. Но…
- Чтобы я делал, если бы не мог кататься?
Мэд останавливается.
– Я… не знаю, ты поймал меня.
- Я бы пошел учиться в школу архитекторов. Я поворачиваю листок, чтобы она видела, что я это действительно написал.
- У меня нет ответа на этот вопрос.
- Я знаю,- я забираю листок назад. – Ты никогда не думала о том, что бы делала, если бы не могла кататься?
Она смотрит на меня. Я прав. И когда я смотрю обратно в ее глаза, я вижу конец ее ответа. Она лучше бы умерла.
***
На следующее утро, мы смотрим как катаются Крис и Кейт. Они взяли пятую адаптацию Ча-ча-ча Конгеладо. Я всегда считал обязательные программы скучными, но и в короткой программе я не нашел ничего интересного. Пока я смотрел на наших друзей, я позволил себе побродить в своих мыслях… душ с Мэд.
- Они там,- Мэд сгребает мои руки и вырывает меня из моих мечтаний.
- Угу,- я переношу теплоту ее рук обратно в дымящуюся воду.
- Они выглядят взволнованными,- Мэд сильнее сжимает мою руку. – Они выглядят реально взволнованными.
Нехотя покидая свои фантазии, я вздыхаю:
– Не все достаточно удачливые, чтобы присоединиться к клубу «Бесстрашие» Мэд, - я все равно наклоняюсь и всматриваюсь в Крис и Кейт.
Они ожидают на другом конце дворца вместе с Игорем. Крис шагает, а Кейт держит оборку от юбки на своем платье. Странно, у них обычно все в порядке, и вчера все было однозначно хорошо.
Диктор называет их имена, и они выходят на лед с каменными коленями, что не меняется даже когда начинается музыка. Их катание технически правильное, но взгляды жесткие и натянутые, они даже в «целуемся и плачем» [61] идут, дергаясь.
В зависимости от баллов, люди обычно опять используют «целуемся и плачем». Но Крис и Кейт не делают ничего. Он одевает защиту на коньки, она дергает лапку плюшевого медведя. Они заканчивают четвертыми и покидают место все еще нервничая.
Интересно, жалеет ли Крис, что трахался вчера вместо того, чтобы визуально пробежаться по программе? Вот и причина, по которой у Игоря существуют правила поведения на соревнованиях.
Но я перехожу на другое, мы с Мэд уходим готовиться к нашей короткой программе.
***
Я видел Мэд в костюме Далилы до этого. Игорь всегда настаивает на репетициях в костюмах за пару недель до соревнования, во избежание известных-соответствующих-несуразных казусов, но сегодня на разминке у нас есть время оценить его.
Ее короткая, прозрачная юбка не дает места для воображения, и когда она вниз головой, держа руки на моих бедрах, приземляется с нашей поддержки, у меня открывается чертовски прекрасный вид.
Мэд ухмыляется мне, ее лицо краснеет:
– Видишь то, что тебе нравится? Берегись Самсон, ты знаешь, что я могу.
Используя свои пальцы, как ножницы, она разрезает воздух.
Я трясу головой.
– Нет уж. Я один раз уже позволил тебе отрезать свои волосы, и посмотри, к чему это привело.
Я не принадлежу к бесстрашному клубу Мэд, но на этот раз мы с Мэд – верная ставка для финальных двух дней и для национальных соревнований, даже если мы пропустим каждый элемент. Таким образом, я полностью успокаиваюсь, когда мы выходим на лед.
У короткой программы жесткие требования, и мы начинаем с тодеса вперед внутрь [62], сопровождаемый тройной подкруткой [63]. Я догоняю Мэд на льду на наших последовательных шагах, чувствуя ее даже без касаний и вне досягаемости одновременно.
Синхронный тройной тулуп, затем выброс в тройной флип. Дальше идет поддержка вертолет одной рукой [64] которая переходит в «свечку» [65], чтобы приземлиться. Мы заканчиваем комбинацией парных вращений. Музыка заканчивается, мы улыбаемся и кланяемся зрителям.
В «целуемся и плачем», я слушаю наши очки.
– За технические элементы, тридцать пять и семь. Святое дерьмо, Бэтмэн! Я прекращаю дышать.
– За компоненты программы, 28,38. Общий балл 60,95.
Мы не просто квалифицированы. Мы на первом месте. Я бью себя по груди, чтобы снова начать дышать. Мы с Мэд можем быть действительно готовыми для мирового чемпионата.
***
На следующий день, я захожу в комнату девочек. Ну, может, я думаю больше чем о мировом чемпионате. Возможно, технически это не часть плана. Черт. Как говорит Мэд, мы не Крис с Кейт. Не важно, как пройдет завтра, мы едем на национальный чемпионат, и я в прекрасном настроении. Мы сорвали шестьдесят баллов в короткой программе.
Мэд открывает, но Кейт нигде не видно. Прекрасно.
– Привет, Мэд. Ты…
Тяжелая рука хлопает меня по плечу, я поворачиваюсь и вижу Игоря. Его глаза бегают от Мэд ко мне и обратно.
– Кристофер и Кейтлин, не видели их?
- Нет.
Я бы поставил коньки на их нахождение [66], но я не вижу их.
- Мы катаемся завтра. Сегодня отдыхаем, да? Умственная концентрация, визуализация,- глаза Игоря щурятся, смотря на меня.
Подозреваю, что я застрял в душе с Мэд, правда, в своих фантазиях.
– Да. Эм, да, сэр. Я просто собирался спросить Мэд, не хочет ли она посмотреть на несколько пар ниже уровнем.
- Конечно,- говорит Мэд. – Дай только возьму пальто.
Мы направляемся к катку, и чувствуем взгляд Игоря в свои спины.
19
Мэдди
Мы с Гейбом останавливаемся на полпути от трибун.
-Мы отдыхаем сегодня, да?
Игорь смотрел на Гейба, когда тот спрашивал это. Он не знает о нас с Гейбом. Что он думает, Гейб собирается делать?
Я смотрю на Гейба. Он смотрит на меня и улыбается. Я знаю, что он хочет сделать, и это не имеет ничего общего с тем, что делают подростковые пары на разминке на льду. Над нами выключаются инфракрасные лампы, и я замерзаю. Я была бы не против, чтобы Гейб согрел меня прямо сейчас. Плотнее закутываюсь в пальто и дрожу.
- Хочешь, чтобы я принес чая?- спрашивает Гейб.
Я киваю. Когда он уходит, перескакивая сразу по две ступеньки, у меня в кармане вибрирует телефон. Я вытаскиваю его и открываю сообщение: Гарольд Циглер, папин менеджер по рекламе, прислал мне ссылку сегодняшнего выпуска местной газеты, снимок меня с Гейбом в Сэндвич шопе вчера.
Пару фотографий нашей короткой программы и заголовок:
Что-то большее в этой паре, чем кажется на первый взгляд?
Ух, ты.
Сообщение Гарольда гласит: Происходит что-то, о чем я должен знать?
А что-то происходит? Да, только я не знаю, что именно. Насмешка заключается в том, что помимо этой секретности, Гейб больше ничего не собирается делать.
Что вообще такое «мы»? Мы тайно встречаемся? У нас было только два свидания, Хэллоуин и вчера в Сэндвич шопе. Прямо сейчас это выглядит, как друзья с некоторыми секретами, но я не отвечу так Гарольду.
Я отвечаю: просто обед с лучшим другом.
И пялюсь на отправленное сообщение.
Гейб всегда был моим лучшим другом, даже больше чем Кейт. Ну в конце концов, я так думала. Но я думаю о игре в Сэндвич шопе. Я даже никогда не знала, что он любит архитектуру. А насколько много я вообще знаю о нем?
Я думаю о танцах, Гейб в свете прожектора, окруженный друзьями и поклонницами. А лучший друг ли я Гейбу?
Экран телефона затухает и становится черным. Я наверно должна показать Гейбу фотографию, но я не хочу.
Я кладу телефон в карман пальто и смотрю на лед, где диктор объявляет первую пару. Не нужно портить настроение Гейбу перед завтрашним выступлением. Фото может подождать до нашей произвольной программы.