Мой муж - Господин (ЛП), стр. 4

Дарья не была идиоткой. Эта вероятность определенно приходила ей в голову, а если и нет, то ее адвокат ожидал такого. Теперь, когда время истекало, мне нужно было работать очень усердно, чтобы убедить их. Все кусочки мозаики должны были идеально встать на свои места.

У меня было четыре месяца, чтобы найти жену.

Одна из этих случайных шлюх из спорт-бара едва ли подошла бы на эту роль. Не то чтобы у меня был другой выбор на данный момент. Но было бы не очень мудро довериться случайной незнакомке.

Пара глаз прожигала меня до коры мозга.

Воспоминания были туманны, и мне пришлось пару раз встряхнуть головой, чтобы привести их в порядок. Они горели злостью, и это вернуло мне память. Девушка из продуктового магазина. Она была очень зла на меня и, по какой-то причине, я едва мог вспомнить, почему.

Я смутно помнил, как агрессивно повел себя с ней. Немного… не побоюсь этого слова… высокомерно. Обычно я старался прикусить язык, потому что знал, как люди смотрят на меня. Я знал, какие предположения люди делают, когда видят кого-то с такой суммой денег, как у меня. Я давно понял, что это сложно скрыть. Люди всегда знали. Запах денег преследует тебя всюду, не зависимо от того, как ты одет. И прошлым вечером, я не делал усилий вести себя, словно я свой.

Неудивительно, что она возненавидела меня. Все ненавидят таких, как я, исключение — если им посчастливилось стать одним из нас.

Семейство Чейз было в списке Форбс с начала его основания. Мы практически стали понятием больших денег. Наша родословная мало что значила сегодня. И все же, я горд быть частью этой семьи. А почему нет? Мы сохраняли свой статус сотни лет — это однозначно чего-то стоит.

Но не для таких женщин, как она.

Впервые кто-то, кроме моей жены, преобладал в моих мыслях. Это странное чувство, бодрящее, словно ты сделал глубокий вдох свежего воздуха, после долгого заключения. Возможно, это была моя проблема. Я все это время искал кого-то, но мое сердце было не готово. Я мотивировал себя, убеждал, что действительно готов двигаться дальше. Этот контракт Дарьи был настоящим благословением. Он заставил меня встать, выйти наружу и найти кого-то, кто сделал бы меня счастливым.

До настоящего времени, я не понимал, как сильно лгал сам себе. Никто, кроме Дарьи, не занимал мои мысли уже долгое время.

Не знаю, что такого в этой девушке. Она лишь кричала на меня, сжимая свое мороженое в руке так, словно оно стоило миллион долларов. Может, так и было — для нее. Может, у нее был такой же плохой день, как и у меня. Возможно, поэтому она не смирилась с абсурдом того, что я наговорил.

Я усмехнулся себе. Хорошо, мне это нравилось. Мне нравилось, что я не запугал ее. Мне нравилось, что она не отступила. Все указывало на то, что она немного необузданна, решительна, не желала прогибаться под чьим-либо авторитетом, если это не служило ее намерениям.

Все равно, мне было интересно, фантазировала ли она о мужчине, достаточно сильном, чтобы контролировать ее. Это был бы ее выбор, но глубоко в душе она бы чувствовала себя принужденной. Она не была бы больше хозяйкой своих желаний, вызванных нуждой, которую бы она не до конца осознавала и не желала признавать. Той же нуждой, что приводила половину высокопоставленных бизнесменов, которых я знал, в подвалы по всему городу и заставляла их молить об унижении у женщин в кожаных корсетах. Они жаждали потерять свою власть, шаг за шагом. Нуждались в освобождении путем унижения.

Я не был одним из них. Мое освобождение находилось на другой стороне монеты. Я восхищался теми женщинами, понимал, почему они делали то, что делали, но их компания была не для меня. Мне нужно было противоположное.

Мне нужен был кто-то похожий на эту девушку из магазина, стоящую на коленях у моих ног, молящую о наказании.

Схватившись за край барной стойки, я затряс головой. Я не мог думать об этом. Последнее, что мне было нужно — заменить одержимость Дарьей на одержимость случайной женщиной, которую я никогда снова не увижу. В миллионном городе шансы, что мы столкнемся более одного раза, очень малы.

И все же, она, наверное, жила поблизости. Есть мало других причин, чтобы закупаться именно в том магазине. По случайности, он находится прямо напротив моего офиса, и я больше всего ненавижу изменять привычкам. Даже, если это значило иметь возможность закупаться в месте, не воняющим рыбой.

Она новенькая в городе. Должна быть. Я всегда видел тех, кто не принадлежит этому месту — кто приехал сюда ради чего-то экстраординарного, магического, как само Большое Яблоко, [11] и оказался ужасно разочарован в первую же минуту, выйдя из такси. Она одна из многих миллионов, кто продержится около шести месяцев прежде, чем собрать вещи и отправиться обратно в Оклахому, или Мичиган, или Техас.

Я возненавидел мысль, что больше не увижу ее.

Черт подери, Чейз. Соберись.

Я должен был остановить это. Чем больше времени я тратил на раздумья о некой незнакомке из продуктового, тем меньше времени у меня оставалось, чтобы найти претендентку в жены.

Но было что-то в этой девушке… 

Глава 3

Дженна

Приехав домой, я быстро погуглила, чтобы подтвердить увиденное. Миссис Торн на самом деле была Мэдди, моей соседкой по комнате в колледже — вдохновленной художницей, которая ела много арахиса и кусала губу, когда улыбалась. Я помнила ее очень стеснительной, особенно в кругу мужчин, но, очевидно, она вырвалась из своей скорлупы и привлекла внимание миллиардера.

Без сомнения, она вспомнит меня. Мы все же жили вместе четыре года и всегда ладили, несмотря на то, что никогда не были особо близки. Я всегда старалась стать ее ведомой, и временами успешно, но в большинстве случаев она провоцировала сама себя. Я дружески дразнила ее по поводу ее неловкости с парнями и привычки есть ужасные конфеты, но она говорила, что сигареты, которые я курила для развлечения, испортят мои зубы быстрее, чем любая однодолларовая сладость. Я курила их лишь потому, что они привлекали плохих парней, а еще я была отчаянно глупа тогда.

Я долгое время играла телефоном в руке, решая, что делать. Будет ли она счастлива услышать меня или будет обижена напоминанием о старой жизни, которую она оставила позади?

Наконец, я набрала номер местного филиала Торн Индастриз. Мне ответили после первого гудка.

Я прочистила горло.

— Могу я оставить сообщение для Мэдди Торн? Просто скажите, что звонила Джен. Джен Хэдли.

— Хотите оставить обратный номер? — Голос ассистентки был резким, но профессиональным. Я лишь надеялась, что она не смеялась надо мной.

— Да, пожалуйста. — Я продиктовала его на одном дыхании и повесила трубку.

Хорошо было бы иметь подругу в городе. Или хотя бы знакомую. Но ни в коем случае я не собиралась общаться с молодой Люсиль Блат. [12] Если Мэдди превратилась в некий стереотип городской клубной жизни, мне придется тихо устраниться.

И если ее муж окажется таким, как тот парень из магазина — что же, будем решать проблемы, по мере их поступления.

Я не совсем понимала, откуда знала, что этот придурок из продуктового богат. Просто знала. От него несло деньгами, большими деньгами, и я, в частности, хорошо это понимала. Немного осталось таких людей, как он. Не в этой стране, по крайней мере. Его семья, возможно, не чувствовала запаха тяжелой работы много-много лет.

Я выросла в окружении таких людей. Они приезжали лишь на лето или праздники, но, когда это происходило, их присутствие было безошибочно. Это ощущалось по всему городку, везде можно было почуять их запах. После недель, проведенных в приготовлениях к их приезду, мы тихонько запирались в наших потрепанных домах, изо всех сил стараясь не думать о семи тысячах квадратных футах чистой роскоши, на которую мы потратили неделю, убирая ее сверху донизу: выбивали пыль из подушек и ковров, пылесосили и мыли каждый квадратный дюйм. Когда они уезжали, мы заново повторяли процесс, и если нам везло, на прикроватном столике были чаевые.