Черный король, стр. 28

– То есть услуги барышни…

– Уже оплачены! – заверил американца брюнет. – Так что вперед, мой воин! Иди и возьми ее, как берут вражескую крепость!

Брюнет засмеялся и, по-прежнему держа американца под руку, вернулся с ним к дамам.

– Мой друг желает уединиться с вашей протеже, – весело сообщил он хозяйке дома. – Как говорится, у нас купец – у вас товар!

Мадам Жоли погрозила брюнету пальцем, а он засмеялся, радуясь удачному каламбуру.

Тело девушки было горячим и гибким, кожа – мягкой и бархатистой. Пильсбери разомлел от выпитого вина, тепла и приятного запаха, исходившего от тела Вари.

– Вы сказали, что вас зовут Гарри? – прошептала она, уклоняясь от его поцелуя.

– Я хочу, чтобы ты говорила мне «ты», – сказал Пильсбери, сжимая девушку в объятиях.

– Гарри, – повторила девушка и нежно провела ладонью по его щеке. – Ты красивый, Гарри.

Американец блаженно прищурил глаза.

«Эге, мой милый, да ты из тех, кому нравится звук собственного имени», – поняла девушка.

– Гарри, – повторила она, стараясь вложить в это слово как можно больше нежности. – Ты приехал из Англии, Гарри?

– Из Америки.

– О, я слышала, это очень далеко.

– Мне пришлось переплыть океан, чтобы встретиться с тобой.

– Вот как? Неужели у такого молодого и красивого джентльмена не нашлось нежной подруги на родине? Наверняка у тебя в Америке осталась невеста.

– Нет, Варя, невесты у меня нет. Я пока еще не могу жениться.

– Не можешь? Отчего же?

– Я дал себе слово, что не женюсь, пока не стану чемпионом мира.

Пильсбери снова прижал девушку к себе, покрывая поцелуями ее шею и плечи. Она засмеялась, шутливо хлопнула американца ладошкой по голове и слегка отстранилась.

– Гарри, подожди!

Пильсбери вскинул голову с сияющими глазами.

– Чего же ждать, любовь моя?

– Зачем ты приехал в Санкт-Петербург, Гарри?

Американец посмотрел на девушку удивленно.

– Я приехал на турнир. А почему ты спрашиваешь?

Ему показалось в полумраке, что девушка кусает себе губы.

– И у тебя нет здесь врагов? – спросила она.

– Нет. Но к чему эти вопросы?

– Я… – заговорила было Варя, но вдруг нахмурилась и снова закусила губу. – Нет, ничего. Просто я подумала: если у тебя уже есть в Петербурге друзья, значит, должны быть и враги.

Пильсбери на секунду задумался, пытаясь понять, что значат ее странные слова. Но он был слишком пьян, чтобы рассуждать, а потому прогнал неприятные мысли, улыбнулся и, склонившись к уху девушки, прошептал:

И снова принялся целовать Варю. Она со смехом высвободилась из его объятий. Пильсбери хотел возмутиться, но девушка спросила:

– Чьи это стихи, Гарри?

– Одного русского поэта, – ответил он.

– Красивые. «Ты светлая звезда таинственного мира», – тихо повторила она, и глаза ее затуманились. – Это красиво и печально.

– В этом суть поэзии, моя милая. Но хватит разговоров. Я хочу тебя! Я так сильно тебя хочу, что весь пылаю!

И снова Варя сделала попытку уклониться от его поцелуев.

– Что это значит? – недоуменно спросил Пильсбери. – Ты дразнишь меня?

– Нет, но я… Я хотела тебя спросить, Гарри…

– О чем?

– Ты правда так сильно хочешь меня?

– Больше всего на свете!

– Я не так уж хороша, Гарри. В заведении есть девушки гораздо красивее меня. Если хочешь, я их позову.

– Они мне не нужны. Я хочу только тебя!

– Но я…

– Только тебя, – повторил Пильсбери. – И прошу тебя, хватит разговоров.

Девушка хотела еще что-то возразить, но на этот раз американец был настойчив и довел атаку до конца. Тогда Варя расслабилась и тихо прошептала:

– Что ж, будь что будет.

И закрыла глаза.

Плохо жить в Санкт-Петербурге, когда не знаешь правил, по которым существует этот город. Человека наивного и неискушенного тут повсюду подстерегают опасности. И нужно не один раз «ошпариться» и «уколоться», чтобы научиться избегать этих опасностей, а может быть, и обращать их в свою пользу.

В ту ночь Варя не сомкнула глаз. Она лежала на кровати и смотрела в окно. На душе у нее было муторно. Молодой американец крепко спал у нее на груди, улыбаясь и посапывая во сне, как ребенок.

– Господи! Господи… – беззвучно шептала девушка. – Прости меня, грешную…

Время от времени Варя отводила взгляд от окна и смотрела на нежную щеку юноши. Взгляд ее становился еще тоскливее, а из груди вырывался тяжелый вздох. А один раз по белой щеке девушки скатилась крупная слеза, сверкнув в лунном свете, как драгоценный камень.

В эту же самую секунду на другом конце города открылась дверь, обитая зеленым сукном и медными бляшками, и в роскошно убранный кабинет вошел прилизанный человек с лицом хорька и повадками лисицы. Он плотно притворил за собой дверь, после чего повернулся к сидящему за резным столом человеку и сказал:

– Плохие новости.

Человек некоторое время изучал его лицо, потом разомкнул губы и лениво проговорил:

– Излагайте.

– Мне только что доложили, – сказал прилизанный грустным голосом. – Американец после банкета поехал в публичный дом. И там его свели с некой девицей по имени Варя.

– Так-так, – отозвался сидящий за столом человек, разглядывая на свет камень в одном из перстней. – Что дальше?

– До меня дошли слухи, что девица порченая, – ответил прилизанный с грустью в голосе.

– Да что вы! Это точно?

– Насколько я могу судить, да.

Сидящий за письменным столом человек опустил руку и вздохнул:

– Жизнь в России полна опасностей. Тем более для иностранца. Как жаль, что рядом с американцем не нашелся человек, который мог бы его предупредить.

– Вы правы, – грустно улыбнулся прилизанный. – Кстати, рядом с ним был какой-то человек. Именно он привез американца в публичный дом, и он «подсунул» ему испорченную девицу, если будет позволительно так выразиться.

– Вот как, – проговорил сидящий за столом человек. – Бывают же на свете негодяи. Вероятно, он сделал это из зависти. Успешные люди многих раздражают.

– Может быть, – согласился прилизанный. – Но мне кажется, что он выполнял чье-то поручение.

– Чье же?

Прилизанный вздохнул:

– Боюсь, что об этом никто и никогда не узнает.

– Рано или поздно все становится известно, – возразил сидящий за столом человек.

– Боюсь, что это не тот случай, – с той же печалью в голосе проговорил прилизанный. – Подозреваю, что этот человек, кем бы он ни был, наверняка получит награду за хорошо сделанное дело и за последующее молчание.

– Вы думаете?

– Мне хочется в это верить, – смиренно ответил прилизанный и поклонился.

Сидящий за столом человек усмехнулся. Его усыпанная перстнями рука открыла верхний ящик стола, достала оттуда белый конверт и швырнула его на стол.

– Это вам за то, что вы служите мне так же хорошо, как тот человек своему хозяину.

– Ваша щедрость не знает границ. Надеюсь, что я оправдаю ваше доверие.

Прилизанный с подобострастной улыбкой взял конверт со стола и спрятал его в карман.

Когда он ушел, сидящий за столом человек некоторое время смотрел на шахматную доску. Затем протянул руку и, сверкнув перстнем, уронил одного из четырех королей, выстроившихся на доске.

– Один король болезнь нашел… – тихо прошептали губы и растянулись в холодную, безжизненную усмешку.

3

Старому Вильгельму понравился Санкт-Петербург, как понравился бы любой город, где бы его хорошо понимали и где бы удовлетворяли его потребности. А потребности у Стейница были простые: отель, ресторан, книжная лавка – вот, пожалуй, и все.