Унесенные страстью, стр. 45

Эти двое были довольно-таки странными соперниками. Джорджина стояла, высоко вскинув голову, точно вообще не имела понятия, что такое страх. Она подбоченилась и одной ножкой нетерпеливо постукивала по палубе.

Чем больше говорила Джорджина, тем медленнее работал Эйкен. Эми сомневалась, чтобы Джорджина в ее состоянии это заметила. В конце концов он вразвалочку, не спеша прошел к борту, Джорджина – за ним по пятам. Эйкен спрыгнул на пирс с легкостью длинноногого человека и спокойно пошел прочь.

– Эй, не уходите, куда же вы? – крикнула ему вслед Джорджина. – Мак-Олух!

Эми ахнула. Джорджина была бесстрашной. Или бестактной. А может быть, и то и другое вместе. Эйкен обернулся так медленно, что, казалось, прошла целая вечность. Он стоял и смотрел на Джорджину; лицо его было непроницаемым. Девушка жестом королевы протянула ему руку.

– Помогите мне сойти, – приказала она.

Кое-кто из мужчин, стоявших на пристани, с интересом наблюдали за этой парой, прислонившись к стене сарая. Несколько рыбаков, занимавшихся ловлей омаров, замерли на своих плоскодонках, а грузчики бросили разговоры и повернулись к баркасу.

Эйкен не произнес ни слова, однако вернулся и стоял теперь, разглядывая ее руку.

Все произошло мгновенно. Холодный взгляд Эйкена скользнул с руки Джорджины на ее лицо. Эми видела, как он взял руку Джорджины.

Эми поняла, что сейчас произойдет. Но не Джорджина; она в это время пыталась разглядеть его на пристани, под бортом баркаса.

В мгновение ока Эйкен чуть пригнулся и вскинул Джорджину прямо на свое могучее плечо, руками обхватив ее ноги.

Девушка отчаянно закричала, но Эйкен не обратил на это внимания и спокойно, как ни в чем ни бывало, продолжал шагать по пирсу навстречу одобрительным возгласам и свисту рыбаков. Он приветственно помахал им рукой и скинул Джорджину на мостовую так, точно сбросил мешок с камнями.

– Похоже на двух разъяренных мулов в одной упряжке.

Эми обернулась на голос Калема. Его черные волосы растрепались на морском ветерке; он сбросил куртку и закатал рукава рубашки, ставя и убирая паруса. Руки его до локтей были темными от загара, под кожей бугрились мускулы; кисти сильные, будто созданные для того, чтобы управляться со снастями. Трудно поверить – но это были те самые руки, что так нежно касались ее щеки. Эми посмотрела на его подбородок, как обычно покрытый темной щетиной, однако губы его были сжаты в упрямую, твердую линию; такого она прежде не замечала.

Калем поправил очки на переносице – сколько раз Эми видела этот жест! Она знала, что он делает так, когда нервничает. Мысль о том, что он взволнован, пробудила в ней слабую надежду. Быть может, она не безразлична ему?..

Калем посмотрел на нее своими темно-синими глазами:

– Хочешь, я провожу тебя домой? Я придумаю что-нибудь в твое оправдание, если нужно.

– Мне не перед кем оправдываться.

Эми чувствовала на себе его взгляд и расправила плечи, но не смотрела на него. Она боялась заплакать.

Калем сунул руки в карманы.

– Мне нужно тут встретиться кое с кем, а потом плыть в Бат.

Во время выздоровления Эми Калем приходил в ее спальню и рассказывал ей о кораблях, приходящих из Шотландии, в частности и о том, который должен был вот-вот прийти, и о том, что он должен обеспечить прибывших на судне одеждой, едой и кровом. Калем давал этим людям возможность новой жизни на этой новой земле.

Если бы Эми не влюбилась в него раньше, она бы полюбила его, как только узнала, что этот мужчина умеет заботиться о ком-то еще, кроме себя. Он и в самом деле заботился о других. Калем Мак-Лаклен был благороден и честен, и вдобавок ко всему он был совершенно не похож ни на одного из тех мужчин, которых довелось знать Эми, исключая ее отца. Калем был похож на него, потому что в глубине души он был по-настоящему добрым человеком.

Кто-то окликнул его по имени, и оба они подняли головы. Несколько высоких, здоровых мужчин направлялись в их сторону.

Эми повернулась к Калему.

– Мак-Дональды, – сказал он.

– Те, с кем ты должен был встретиться?

– Да.

Девушка выпрямилась и протянула ему руку:

– Ну что ж, нам пора прощаться.

Калем смотрел на ее губы. У Эми мелькнула мысль, что Джорджина была права. Его менее всего интересует ее ум.

– Спасибо за все. – Эми вспыхнула, вспомнив об их поцелуях. Смутившись, она торопливо добавила: – За то, что вы спасли мне жизнь.

Калем только кивнул в ответ и взял ее руку в свои.

– Ты уверена, что не хочешь, чтобы я проводил тебя домой?

– Уверена.

– Я дойду с тобой до конца причала.

Они пошли рядом. Он спрыгнул на пристань, так же, как брат, потом обхватил ее руками за талию и, приподняв, так легко поставил на землю, будто она весила меньше перышка.

Они дошли до конца причала и там остановились в неловком молчании. У Калема был такой вид, будто он хочет что-то сказать, но он молчал.

Эми подняла на него глаза:

– До свидания, Калем!

– До свидания, Эми, малышка!

Девушка зажмурилась, когда он назвал ее так. Сердце ее отчаянно заколотилось, и стук его так громко отдавался в ушах, что она едва слышала, как те мужчины нетерпеливо зовут его.

– Мне нужно идти.

Голос его звучал хрипло.

Эми кивнула, но, не двигаясь с места, продолжала смотреть, как он удаляется от нее.

Глава 33

Джорджина шла по улицам Портленда, шагая гордо, уверенно. У нее не было ни цента при себе, ей даже не на что было нанять экипаж, но это не смущало ее. Она бы шла пешком сколько угодно, лишь бы вернуться домой.

Девушка прошла уже немало по широкому тротуару, прежде чем до нее донеслось беспрестанное громыханье повозки и цоканье конских копыт по мостовой рядом с ней. Она прибавила шагу. То же сделал и экипаж. Она пошла медленнее, и экипаж обогнал ее.

Джорджина остановилась, а вместе с ней и повозка, которой правил Мак-Олух.

Он широко улыбнулся ей:

– А я-то думал, что Джо Кабинет живет наверху, на холме, в каком-нибудь старом кирпичном доме с белыми колоннами и бархатными подушечками при входе для преклонения колен.

Джорджина собрала всю свою силу воли, стараясь идти как ни в чем не бывало.

– Джон Кэбот действительно живет на холме. Я же иду домой.

– Ах вот как! А я-то думал, ты бросишься стремглав прямо к его золотым дверям!

Джорджина остановилась.

– В подобном наряде? – Она широко раскрыла глаза. – Это немыслимо!

– Для меня ты и так хороша.

– Я просто выразить вам не могу, до чего польщена! Боюсь, что сейчас упаду в обморок от радости!

– Ну что ты, зачем же падать в обморок! Мне бы не хотелось, чтобы ты останавливалась, Джорджи. Мне нравится твоя походка. – Девушка промолчала. – Красивая, быстрая... Легкая и упругая ровно настолько, чтобы самое прекрасное в твоем теле волнующе покачивалось.

Джорджина резко остановилась и повернулась к нему. Эйкен тоже притормозил. Положив руку на спинку сиденья, он широко ухмылялся.

– А ну-ка, подъезжайте поближе.

Девушка ухватилась за край сиденья и уселась в повозку.

– Раз уж вам все равно нечего делать, можете отвезти меня домой.

Эйкен щелкнул вожжами и резко взял с места.

Джорджину качнуло, она ударилась о спинку сиденья, но промолчала. Эйкен принялся весело насвистывать. Нога Джорджины касалась ноги Мак-Олуха. Это ужасно раздражало ее, особенно когда ее бедро прижималось к его бедру при каждом толчке.

Он, разумеется, не пропускал ни единой выбоины или кочки на всем пути от центра города до ее дома. Повозку так сильно трясло, что Джорджина не отрывала глаз от дороги, чтобы успеть ухватиться за поручни и не упасть Эйкену на колени. Она сделала самое простое, притворившись, что ее это вовсе не беспокоит. Еще несколько минут – и она дома; потом ей уже не придется встречаться с Мак-Олухом. Никогда.