Хроники Сиалы. Трилогия (СИ), стр. 246

Изумруд я положил на гладкий пол, а затем ловко пнул его ногой. Камушек прощально мигнул мне зеленой звездочкой, скользнул по полу, попал под взгляд великанов и исчез в ослепительной вспышке.

— Ах ты!

Пришлось вновь заняться насущной проблемой проникновения на шестой ярус. Я перелопатил все бумаги, добытые в Закрытой территории. Обратил особо пристальное внимание на ту часть, что ранее представлялась ненужной и таскаемой с собой только для довеска. Куча невнятных набросков, изображающих архитектуру некоторых залов, непонятная вереница значков, выстроенных в цепочку, еще какая-то муть… М-дя. И в бумагах ни шиша. Тухлая была идейка. Но ведь разгадка где-то рядом! Нутром чую!

Когда я осторожно подбирался к великанам, то чуть не заработал себе косоглазие и вскипание мозгов. Одним глазом я старался смотреть на головы статуй и мысленно проводил по полу границу действия их огненного взгляда. Другим пытался заметить хоть какую-нибудь зацепку для разгадки. Наконец, пришлось остановиться, иначе мне грозила поджарка с последующим испепелением.

Теперь великаны оказались совсем рядом, и с того места, где я остановился, было прекрасно видно, что статуи не так уж и совершенны и резец мастера достаточно грубо обработал камень. И еще я заметил одну вещь, именно ту, ради которой стоило заработать косоглазие и даже геморрой. Каждый из великанов стоял на достаточно высоком круглом постаменте. В принципе ничего особенного, ну постамент, ну и что? Готов отдать на выбивание еще один гномий зуб, если эти постаменты при должном хотении нельзя развернуть в сторону (вместе с великанами, естественно)! Во всяком случае, наметанный взгляд опытного человека сразу заметит скрытый механизм. Не зря же старина Фор вбивал в меня прописные истины! Осталось только найти, каким образом активируется механизм, и дело в шляпе.

Зал с великанами вновь подвергся тщательному осмотру. Я искал нечто похожее на рычаг или выступающий блок, но вроде ничего такого не замечалось. Тут мой взгляд упал на пол, скользнул по гладким бордовым плитам, остановился на закорючках и значках неизвестного мне алфавита (если, конечно, это был алфавит, а не художества какого-нибудь психа). Где-то я уже видел подобные закорючки. Ну конечно же! В "ненужной" части бумаг! Именно среди рисунков и невнятных набросков имелась бумага с цепочкой подобных символов. Я вновь достал сверток дрокра из сумки и, развернув его, стал копаться в манускриптах. Вот она! Действительно, память меня не подвела. На бумаге изображены те же буквы, что и на полу. Кто-то добрый составил ключ, но забыл упомянуть о том, когда и как его применять.

Я нагнулся и, найдя символ, который был первым изображен на бумаге, надавил на нужную плиту. Плита без всяких возражений ушла вниз. Все оказалось просто до безобразия (особенно когда под рукой бумага с разгадкой). Всего пришлось поочередно нажать на четырнадцать из представленных здесь семи десятков символов. Как только последняя из четырнадцати плит ушла вниз, в зале раздалось тихое гудение, словно где-то под полом пришли в движение противовесы и блоки, а затем великаны начали медленно поворачиваться ко мне спиной и огненным взглядом к дальней стене.

Я издал победный вопль, словно нашел у себя под кроватью сокровища династии Сталконов.

Путь оказался свободен, теперь грозные великаны уже не смотрели на бассейн, и я неспешным шагом Гордого и Очень Довольного Победителя направился в нужном направлении. Вновь загудело, постаменты дрогнули и принялись медленно разворачиваться в обратную сторону. Гордый и Очень Довольный задал стрекача, стараясь преодолеть разделяющее его и бассейн расстояние до того момента, как взгляд великанов вновь начнет угрожать смертью, и не думая, словно в омут головой, прыгнул в черную дыру.

— А-а-а-а-а тьма-а-а-а-а! — издал я испуганный вопль…

Дыра казалась безразмерной и очень глубокой. Первые двадцать метров я пролетел как камень. Я уже стал прощаться с жизнью, и в этот самый момент воздух сгустился, мое падение замедлилось, и начался мягкий плавный спуск. Мне хватило храбрости и ума перестать орать и зажечь "огонек". Я медленно падал в узкой шахте. Ее стены проплывали мимо и исчезали где-то вверху. Возникни у меня желание, я вполне бы мог дотянуться до них рукой. Только по какому-то капризу богов в самом начале падения я не разбил голову о стену. Один раз мимо меня проплыло черное жерло какого-то туннеля. Проплыло и скрылось во мраке — я даже не успел решить, стоит ли мне "сойти" с этой "дороги". Пришлось опускаться дальше. Ноги висели над бездной, и чувствовал я себя не очень уютно. Спустя метров двести падение еще более замедлилось, и я оказался в одном из залов шестого яруса, в самом сердце сектора Героев.

Глава 8

Пятнашки с покойниками

Шестой ярус — это запредельная граница для людей. Даже в века, когда зло костей огров, зло птицемедведей, теперь свободно разгуливающих по Костяным дворцам, еще не пробудилось, редко кто из человеческого племени набирался отваги спускаться ниже шестого яруса. Ходили слухи, что были ненормальные, забредающие даже на двенадцатый ярус, но живыми психов после этого никто не видел.

Сектор Героев, расположенный на шестом ярусе, единственное доказательство присутствия людей на этой глубине. Отчего-то ни эльфы, ни орки не спешили хоронить мертвецов в этом секторе, и люди живенько воспользовались досадной оплошностью старших рас. Когда Первые и эльфы ушли из Храд Спайна, Костяные дворцы целиком остались на попечении людей, и те сразу же стали "заселять" пустующий сектор наиболее влиятельными (при жизни конечно же) покойниками. В течение пяти с половиной веков в секторе Героев ставили гробы и склепы. Удостоиться чести быть похороненным на уровне Героев могли только очень великие и известные люди. Полководцы, воины, проявившие себя в битвах, высшее дворянство и даже короли. Потом сюда стали спускать всех без разбору, и в итоге сектор так набили костями, что некоторые даже подумывали, что стоит почистить древние могилы и вместо старых покойников притащить на освободившееся место новых. Но в итоге всем стало лень спускать мертвецов вниз, и захоронения продолжились на верхних ярусах. Глубже шестого оказалось лишь одно людское захоронение — могила Грока, куда я, собственно говоря, и направляюсь.

Люди поняли, почему эльфы и орки не спешили хоронить покойников в секторе Героев, только когда в Храд Спайне пробудилось зло. Почему-то именно здесь ощутимее всего проецировалось Дыхание бездны. Таким зловещим словечком умные головы из Ордена обозвали фигню, поднимавшуюся с Безымянных ярусов и шуткующую с покойниками. Как шуткующую? Ну, например, старые кости, веками пролежавшие в гробах, ни с того ни с сего начинали обрастать плотью, а потом шастать по залам. В итоге живых покойников в секторе Героев расплодилось больше, чем тараканов на грязной кухне. Хорошо хоть они не лезли наверх, а сидели как приклеенные в одном секторе, питаясь поднимающимися с глубин эманациями зла.

А еще в Ордене говаривали, что творящееся на шестом — попросту детская забава и приходящее из глубин вовсе не Дыхание бездны, а всего лишь его отголосок. Я в отличие от того же Халласа (которого начинает трясти от одного слова "Орден") орденским волшебникам склонен доверять, впрочем, как и рукописям Королевской библиотеки. Судя по всему, прежде чем я окажусь на седьмом ярусе, меня могут поджидать оч-ч-чень большие неприятности, которые я не расхлебаю даже солдатским сапогом.

На меня напала мелкая нервная трясучка, и я старался успокоить себя тем, что по шестому ярусу мне следует протопать всего лишь жалких три часа, а это всего ничего по сравнению с тем же четвертым, где я потерял уйму времени. Да и мысль, что Лафресе и компании придется пройти весь сектор от начала до конца, обнадеживала и грела душу. Я пожелал недругам нарваться на полк мертвяков, дабы они прочувствовали на собственной шкуре, каково мне было бродить по Запретной территории.