Бумажная девушка, стр. 22

Он так обрадовался, что поймал в свои сети молодую красивую женщину, что не обратил на меня никакого внимания.

— Мамзель.

— Господин офицер?

— Знаете ли вы, с какой скоростью ехали?

— Кажется, догадываюсь. Сто семьдесят километров в час.

— Чем вы это объясните?

— Я очень спешила.

— Кстати, неплохая тачка.

— Да, не то что ваша куча дерьма.

Билли кивнула на полицейскую машину.

— Наверное, больше ста двадцати на ней не выжать. Максимум сто тридцать.

Лицо полицейского исказилось. Очевидно, он решил теперь придерживаться протокола:

— Права и документы на автомобиль.

— Ладно, желаю удачи…

Билли завела машину. Рука шерифа дернулась к висящему на поясе оружию.

— Немедленно заглушите…

— …потому что на этой развалюхе тебе нас в жизни не догнать.

17

Билли и Клайд

— Придется избавиться от машины!

«Бугатти» на полной скорости неслась по узкой проселочной дороге, засаженной эвкалиптами. Шериф вроде решил их не преследовать, но наверняка поднял тревогу. К тому же неподалеку находился лагерь морских пехотинцев, так что район был буквально нашпигован военными. В общем, дела шли хуже некуда.

С неба донесся глухой звук, и стало еще страшнее.

— Это нас ищут? — забеспокоилась Билли.

Я опустил стекло, высунул голову и увидел кружащий над лесом полицейский вертолет.

— Думаю, да.

Чудовищное превышение скорости, оскорбление блюстителя порядка и бегство с места преступления. Если шериф настроен решительно, нас ждут крупные неприятности.

Мы свернули на первую попавшуюся лесную дорогу и отъехали подальше от шоссе, чтобы «Бугатти» было труднее найти.

— До границы километров сорок, не больше. Попробуем отыскать другую машину в Сан-Диего.

Билли открыла битком набитый багажник.

— Это ваше, я сложила туда кое-какие вещи!

Она швырнула старый «Самсонайт» так, что я чуть не упал.

Ей же пришлось выбирать, какой из горы чемоданов с одеждой и обувью Авроры взять с собой.

— Давайте скорее, мы же не на бал едем, — поторопил я.

Она схватила большую дорожную сумку с монограммой и объемную серебристую косметичку. Я двинулся было в путь, но Билли крикнула:

— Подождите, у меня для вас подарок. На заднем сиденье!

Я поднял брови, ожидая очередного подвоха, но все же заглянул в салон. Там я обнаружил завернутую в пляжное полотенце… картину Шагала!

— Подумала, что она вам дорога.

Я с благодарностью посмотрел на Билли. Еще чуть-чуть, и я бы расцеловал ее.

Замотанные в полотенце «Голубые любовники» лежали на сиденье. Они прильнули друг к другу, как двое студентов на первом свидании в кинотеатре для автомобилистов.

Картина всегда действовала на меня благотворно. Вот и сейчас, стоило лишь взглянуть на нее, как сердце сжалось, а на душе стало спокойнее. Я смотрел на этих двоих, прижавшихся друг к другу и застывших в вечном объятии, — сила их любви излечивала любые душевные раны.

— Вы улыбнулись впервые за сутки, — заметила Билли.

Я взял картину под мышку, и мы побрели прочь от машины.

Нагруженные как мулы, потея и задыхаясь, — причем я гораздо больше, чем Билли, — мы карабкались по холмам, надеясь, что нас не заметят из вертолета. Очевидно, нам удалось ускользнуть от полицейских, хотя время от времени сверху доносилось угрожающее жужжание.

— Все, больше не могу.

Я, как собака, высунул язык.

— Что вы напихали в чемодан? Такое ощущение, что это сейф, набитый драгоценностями!

— Видимо, со спортом вы тоже не в ладах, — констатировала Билли.

— Да, в последнее время я нечасто выходил из дома. И потом, не забывайте, что утром я прыгнул с третьего этажа.

Босоногая Билли грациозно скользила между деревьев, держа туфли в руках.

Последний крутой спуск, и мы наконец вышли на дорогу. Это, конечно, не Национальное шоссе, но здесь двустороннее движение, что уже неплохо.

— По-вашему, нам в какую сторону? — поинтересовалась Билли.

Я поставил чемодан и с облегчением наклонился, уперев руки в колени, чтобы перевести дыхание.

— Понятия не имею. У меня что, на лбу написано «www.google.maps»?

— Поедем автостопом, — сказала она, проигнорировав мое замечание.

— С таким количеством багажа нас никто не возьмет.

— Это вас никто не возьмет, — уточнила девушка. — А меня…

Присев на корточки, она порылась в сумке и извлекла оттуда новый комплект одежды. Без тени смущения она при мне сняла джинсы и надела белые мини-шорты, а куртку сменила на короткий светло-голубой пиджак «Балмейн» с широкими квадратными плечами.

— Десять минут, и мы будем сидеть в машине, — уверенно заявила Билли.

Она поправила солнечные очки и, виляя бедрами, пошла по обочине.

Я снова поразился двойственности ее натуры: в мгновение ока наивная шалунья превратилась в высокомерную провокаторшу.

— Мисс Кемпинг-Караваннинг, кажется, обчистила все модные магазины на Родео-драйв! — крикнул я, догоняя ее.

— Мисс Кемпинг-Караваннинг насрать на ваши шуточки.

Прошло несколько минут. Мимо проехало машин двадцать, не больше, но ни одна не остановилась. Вскоре мы увидели табличку «Парк Сан-Диегито», потом, на развилке, указатель на Национальное шоссе № 5. Мы находились на правильном пути, только вот ехать собирались в противоположную сторону.

— Перейдем дорогу и будем стопить там.

— Не хочу вас обидеть, но, кажется, вы недостаточно соблазнительно выглядите.

— Пять минут, и ваша задница будет покоиться на кожаном сиденье, спорим?

— На что угодно.

— Сколько денег у вас осталось?

— Чуть меньше семисот долларов.

— Пять минут, — повторила она. — Засекайте. Ах да, у вас же больше нет часов…

— А что получу я, если выиграю?

Но она уклонилась от ответа, неожиданно серьезно проговорив:

— Придется продать картину…

— Ни за что!

— А как, по-вашему, мы купим машину и заплатим за гостиницу?

— Это просто бред! Такие картины продают на аукционе, а не на первой попавшейся заправке!

Билли нахмурилась, подумала немного и смягчилась:

— Ладно, можно не продать, а заложить.

— Заложить? Это полотно великого художника, а не бабушкино кольцо!

Она пожала плечами. В этот момент мимо прогромыхал старый красно-коричневый пикап.

Машина уехала вперед метров на десять, потом остановилась и дала задний ход.

— Гони бабки! — улыбнулась Билли.

В драндулете сидели двое мексиканцев-садовников, которые утром ездят на работу в Национальный парк, а вечером возвращаются домой, в Плаяс-де-Росарито. Они согласились подбросить нас до Сан-Диего. Старший напоминал Бенисио дель Торо, постаревшего лет на тридцать и поправившегося на тридцать килограммов, а младший носил нежнейшее имя Эстебан и был…

— …как две капли воды похож на сексуального садовника из «Отчаянных домохозяек»! [31] — прощебетала Билли, которой юноша явно пришелся по вкусу.

— Secora, usted puede usar el asiento, pero el secor viajara en la cajuela. [32]

— Что он сказал? — спросил я, предчувствуя неладное.

— Сказал, чтобы я садилась в кабину, а вам придется довольствоваться кузовом… — перевела Билли.

Ее явно обрадовала возможность поиздеваться надо мной.

— Вы же обещали кожаное сиденье! — протестовал я, залезая в кузов и устраиваясь среди инструмента и мешков с сеном.