Оскорбление нравственности, стр. 40

Глава десятая

Но не только у комманданта Ван Хеердена появилось в тот день ощущение, будто он страдает галлюцинациями. Рвение лейтенанта Веркрампа, ставившего своей целью вырвать из политической жизни с корнем любые подрывные силы, привело к появлению в Пьембурге новой и очень странной вспышки насилия, на этот раз охватившей улицы самого города. Первопричиной этой вспышки и на сей раз стал слишком изощренный способ связи, избранный шефом госбезопасности для сношений с его тайными агентами.

Агент 628 461 по четвергам должен был оставлять свои донесения в тайнике, устроенном в птичьем заказнике. Точнее, тайником служил мусорный контейнер, расположенный около вольера для страусов. Со всех точек зрения выбор места был оправдан: выбрасывание чего-либо в контейнер ни у кого не могло вызвать подозрений, а с другой стороны, сотруднику службы безопасности, одетому под бродягу, было бы легко, покопавшись в контейнере, извлечь из него донесение. И вот каждый четверг по утрам агент 628 461 неторопливо прогуливался по птичьему заказнику, покупал брикетик мороженого, съедал содержимое — якобы наблюдая в это же время за повадками страусов, — заворачивал в оставшуюся липкую серебряную обертку свое донесение и опускал его в контейнер для мусора. А после обеда возле мусорного бака появлялся констебль Ван Руйен, одетый в отрепья и с пустой винной бутылкой в руках. Он внимательнейшим образом обследовал бак, но тот неизменно оказывался пуст. Никому ни разу не пришло в голову, что опущенное в тайник донесение за время между моментом, когда оно было там оставлено, и приходом констебля могло быть извлечено из контейнера кем-то еще. Агент 628 461 не знал, что оставленное им сообщение не обнаружено. А констебль Ван Руйен и не подозревал о существовании агента. Он знал лишь одно: лейтенант Веркрамп приказал ему принести из бака все серебряные обертки от мороженого; но таких оберток в контейнере постоянно не оказывалось.

В первый же после отъезда комманданта четверг агент 628 461 зашифровал очень важное сообщение, в котором информировал лейтенанта Веркрампа о том, что ему удалось подговорить всех других подпольщиков хоть один раз сделать что-то вместе — с тем чтобы всех их можно было бы взять на месте с поличным и потом повесить. Для этого он предложил взорвать плотину Хлуэ, из водохранилища которой снабжались водой сам Пьембург и еще пол-Зулулэнда. Справиться с такой задачей в одиночку было бы не под силу, именно поэтому он и предложил совместные действия. К удивлению агента 628 461, все остальные — а их было одиннадцать человек — поддержали его идею. Вернувшись домой, каждый из них тоже составил шифровку для Веркрампа, предупреждая его, чтобы в пятницу ночью он был со своими людьми на плотине. С чувством выполненного долга и в предвкушении того, что наконец-то ему удастся отдохнуть и выспаться, утром в четверг агент 628 461 отправился в птичий заказник, чтобы заложить в тайник свое донесение. Он, однако, не на шутку встревожился, обнаружив, что за ним по пятам следует агент 378 550. Когда же, покупая мороженое, он вдруг увидел, что из кустов на противоположной стороне дороги за ним следит агент 885 974, его тревога переросла в панику. 628 461 съел купленное мороженое возле клетки с удодами, чтобы не привлекать внимания следивших к мусорному баку возле вольера для страусов. Через полчаса он купил вторую порцию мороженого и проглотил ее, с недовольным видом разглядывая павлинов. Еще через час он купил третье эскимо и как бы случайно направился к вольеру со страусами. За его действиями с нарастающим любопытством следили агенты 378 550 и 885 974, а также страусы. 628 461 доел эскимо, бросил обертку от него в мусорный бак и только было собрался уходить, как внезапно осознал, что все его тайные ухищрения были совершенно напрасны. С жадностью, еще более усилившейся от того, что им пришлось прождать целый час, страусы устремились к забору, просунули через него головы на длинных шеях, и одной из птиц удалось вытащить из бака обертку, которая тут же и была проглочена. При виде этого агент 628 461 потерял всякий контроль над собой.

— Черт бы их побрал, — в сердцах выругался он: Вот это да! Эти проклятые твари глотают все подряд!

— А что стряслось? — спросил агент 378 550, ре шивший, что обращаются к нему, и обрадованный возможностью избавиться наконец от роли скрытого наблюдателя.

Агент 628 461 внутренне подобрался и с подозрением взглянул на агента 378 550.

— Вы сказали: «Вот это да!», — повторил тот. Агент 628 461 попытался как-то выпутаться из си туации.

— Я имел в виду, что дошло, — объяснил он. — До меня дошло. Эти твари глотают что угодно.

— Не понимаю, — все еще никак не мог сообразить, о чем идет речь, агент 378 550.

628 461 старался отыскать какую-нибудь взаимосвязь между всеядностью страусов и его собственной преданностью делу коммунизма во всем мире.

— Ну, — сказал он, — я подумал о том, что можно заставить их проглотить взрывчатку, а потом выпустить их на свободу, и они начнут взрываться по всему городу.

— Гениально. — 378 550 с восторгом посмотрел на него. — Просто гениально.

— Конечно, — продолжал рассуждать агент 628 461, — сперва надо упаковать взрывчатку во что-нибудь водонепроницаемое. Потом скормить это страусам. И пожалуйста — готовая мина!

885 974, не желавший оставаться в стороне, пока эти двое тут о чем-то договариваются, выбрался из кустов и тоже присоединился к ним.

— Можно использовать презервативы, — предложил он, когда ему растолковали общий замысел. — Заложить гелигнит в презервативы, концы завязать, вот и будет водонепроницаемо.

Через час, сидя в кафе «У Флориана», они уже обсуждали этот план с остальными подпольщиками.

Возражал только 745 396 на том основании, что хотя страусы и глотают что угодно, но даже они вряд ли станут клевать презервативы, наполненные взрывчаткой.

— Можно сегодня же и попробовать, — предложил 628 461, которому показалось, что 745 396 пытается вызвать у других сомнения в силе его преданности делу марксизма-ленинизма. Предложение было поставлено на голосование, и единственным, кто высказался против, оказался 745 396.

В обед каждый из участников группы лихорадочно составлял донесение Веркрампу, предупреждая лейтенанта о том, что взрыв плотины временно откладывается, но следует ожидать появления взрывающихся страусов. Агента 885 974, которому принадлежала мысль о возможности использования презервативов, отправили на закупку двенадцати дюжин этих изделий. Самых лучших.

— Покупайте Crepe de Chine, посоветовал агент 378 550, которому как-то крепко не повезло с другой маркой, — Они с «гарантией».

885 974 отправился в большую аптеку на Маркет-стрит и попросил у стоявшего за прилавком молодого продавца двенадцать дюжин «Сгере de Chine»-a.

— Крепдешина? — удивился продавец, который явно был новичком на этой работе. — Это вам нужно в магазин тканей. А здесь аптека. У нас его не бывает.

885 974, и без того смущенный тем количеством, которое он собирался купить, при этих словах покраснел до корней волос.

— Я знаю, — пробормотал он в ответ. — Но вы же понимаете, что мне нужно. В пакетиках, по три штуки.

Продавец покачал головой.

— Крепдешин продают на ярды, — сказал он. — Впрочем, спрошу, может быть, у нас и есть. И прежде чем агент 885 974 успел остановить его, продавец громко закричал через весь магазин, обращаясь к девушке, обслуживавшей нескольких покупательниц в противоположном углу зала.

— Салли, этот джентльмен просит двенадцать дюжин крепдешина. Разве у нас есть такая штука?

885 974 немедленно стал объектом самого пристального внимания двенадцати женщин солидного возраста, которые, в отличие от продавца, сразу же прекрасно поняли, что нужно джентльмену, и на которых огромное впечатление произвело количество запрошенного им товара.

— О Господи, да ладно, не надо ничего, — пробормотал 885 974 и выскочил из аптеки. В конце концов ему все же удалось приобрести желаемое, но только другой марки и после того, как в нескольких аптеках пришлось купить шесть зубных щеток и два тюбика краски для волос.