Рифматист (ЛП), стр. 10

— Слышал о профессоре Фитче и этом ужасном вызове?

Джоэл кивнул с набитым ртом.

— Бедняга, — пожалела она Фитча. — Ты знаешь, что он проработал двадцать лет, чтобы добиться должности штатного профессора? И лишился ее за несколько мгновений, снова опустившись до репетитора.

— Мама, ты слышала что-нибудь о федеральном инспекторе здесь, в кампусе? — спросил Джоэл, перед тем как отправить в рот очередной кусок.

Она рассеянно кивнула.

— Говорят, прошлой ночью сбежал один из студентов-рифматистов. Девушка провела вечер дома с семьей и так и не вернулась в школу.

— Это Лилли Уайтинг? — предположил Джоэл.

— Да, вроде бы так ее звали.

— Чарлигтон заявил, что родители просто забрали ее на каникулы!

— Так говорили вначале. Но пропажу рифматиста не скроешь. Интересно, почему они все время пытаются сбежать? У них совсем не трудная жизнь. Работать, считай, не нужно. Неблагодарные…

— Наверняка ее скоро найдут, — перебил Джоэл, пока она не успела развить тему.

— Послушай, Джоэл, тебе нужно попасть на летний факультатив. Ты же не хочешь, чтобы дело закончилось трудовой практикой?

Многие студенты, не успевшие или не имеющие возможность выбрать факультатив, были вынуждены помогать в облагораживании школьной территории. Официальная причина такого подхода, озвученная ректором Йорком, состояла в том, чтобы «привить обеспеченным в общей массе студентам уважение к тем, кто имеет иной социальный статус». Эта идея вызвала немало раздражения среди родителей.

— А что плохого в трудовой практике? Отец был обычным работником. Может, и я в один прекрасный день займусь чем-то в этом роде.

— Джоэл… — произнесла его мать.

— Что? — огрызнулся он. — Что в этом такого? Ты тоже одна из них.

— Ты получаешь одно из лучших возможных образований. Неужели это ничего для тебя не значит?

Он пожал плечами.

— Ты редко делаешь домашнюю работу, — продолжила она, потирая лоб. — Все твои преподаватели говорят, что ты подаешь надежды, но совсем не стараешься. Разве ты не понимаешь? Другие пошли бы почти на что угодно, лишь бы заполучить такую возможность.

— Я понимаю, правда, — ответил Джоэл. — Мам, я попаду на летний факультатив. Профессор Лейтон сказал, что займется со мной математикой, если я не найду ничего другого.

— Математикой для отстающих? — подозрительно уточнила она.

— Нет, — торопливо ответил он. — Повышенной сложности.

«Если бы можно было изучать то, что мне по душе, — подумал он, орудуя вилкой, — все были бы счастливы».

Его мысли вернулись к смятому листку бумаги, по-прежнему спрятанному в кармане. Профессор Фитч знал отца. В какой-то степени, они были друзьями. Теперь, когда Джоэлу стало известно, что Дэвиса не будет в академии все лето, его желание попасть на занятия к Фитчу только усилилось. Он поковырялся в тарелке еще немного и встал из-за стола.

— Куда ты собрался? — спросила его мать.

Джоэл взял две книги, принадлежащие Фитчу.

— Нужно отдать их обратно. Вернусь через пару минут.

Шеститочечный круг

Глава 5

Рассевшиеся согласно рангу преподаватели ужинали бок о бок с супругами. Ректор Йорк — высокий, видный мужчина с длинными темными усами — занимал место во главе стола. Он был крупным, широкоплечим и таким высоким, что, казалось, возвышался над всеми остальными.

Рядом с ним сидели штатные лекторы, рифматисты вперемешку с обычными преподавателями. Во время трапезы все были равны. Как подозревал Джоэл, это равенство обуславливалось тем, что сам ректор не был рифматистом. Дальше располагалась группа профессоров, которых называли «кадровыми». Еще не штатные, но уже хорошо себя зарекомендовавшие и всеми уважаемые, человек шесть. Те из них, кто были рифматистами, носили синие сюртуки.

Затем шли ассистент-профессоры в зеленом. А за ними, наконец, трое профессоров-репетиторов в сером. Профессор Фитч, на двадцать-тридцать лет старше окружающих его преподавателей, оказался на самом последнем стуле. Нализар, одетый в красный сюртук, сидел недалеко от главы стола. Еще не успев подойти, Джоэл услышал его громкий голос:

— …очень надеюсь, что это заставит кое-кого проснуться и прийти в себя, — говорил Нализар. — Мы воины. Большинство из вас уже много лет не удерживало охранный круг в Небраске, но я сражался там всего несколько месяцев назад, непосредственно на линии фронта! Слишком многие ученые забывают, что именно мы готовим очередное поколение защитников. Нельзя допускать, чтобы разгильдяйское обучение угрожало безопасности шестидесяти штатов!

— Вы очень четко сформулировали свою точку зрения, Нализар, — произнес профессор Хаберсток, тоже рифматист. — Я хочу сказать, не нужно обострять ситуацию еще больше.

Нализар взглянул на него, и Джоэлу показалось, что молодой профессор едва сдерживает презрительную усмешку.

— В Армедиусе мы не можем позволить себе тянуть мертвый груз. Необходимо воспитывать бойцов, а не ученых.

Фитч отвернулся и сосредоточился на еде. Судя по всему, ему не лез кусок в горло. Джоэл замер в нерешительности, размышляя, как же к нему подступиться.

— Теория важна, — тихо произнес Фитч.

— Что-что? — переспросил Нализар, посмотрев через весь стол. — Вы что-то сказали?

— Нализар, — вмешался ректор Йорк. — Не перегибайте палку. Вы уже подкрепили свою позицию действиями, не стоит переходить на оскорбления.

Молодой профессор побагровел. Джоэл заметил, как его глаза вспыхнули гневом.

— Ректор, — проговорил Фитч, подняв взгляд, — все в порядке. Пусть он скажет, что думает.

— Как преподаватель вы лучше него, Фитч, — ответил ректор, вынудив Нализара покраснеть еще сильнее. — И как наставник тоже. Мне не по душе правила и традиции, которым вы, рифматисты, следуете.

— Дела рифматистов касаются только рифматистов, — сказал Фитч.

— При всем уважении, ректор, — вклинился в разговор Нализар, — я не согласен с вашим последним утверждением. Возможно, профессор Фитч — хороший человек и превосходный ученый, но наставник? Когда последний раз кто-то из его студентов одерживал победу в рифматической Схватке?

Реплика повисла в воздухе. Насколько было известно Джоэлу, ни один подопечный Фитча никогда не выигрывал Схватку.

— Я обучаю защите, Нализар, — произнес Фитч. — Вернее… э-э… обучал. Так или иначе, хорошая защита жизненно важна на Небраске, даже если это не всегда лучший способ выиграть дуэль.

— Вы обучаете бесполезным вещам, — ответил Нализар. — Забиваете студентам головы теорией и всякими ненужными линиями.

Фитч крепче сжал столовые приборы — не в гневе, решил Джоэл, а из-за волнения. Профессору явно не нравилось конфликтовать, и он избегал встречаться с Нализаром взглядом.

— Я… я не просто учил студентов рисовать линии, — сказал Фитч. — Я учил их понимать то, что они делают. Хотел, чтобы однажды они были готовы сразиться за свою жизнь, а не за какие-то почести в бессмысленном состязании.

— Бессмысленном? — повторил Нализар. — Для вас Схватка бессмысленна? Вы прячетесь за отговорками. Но я научу их побеждать.

— Я… что ж… — начал мямлить Фитч. — Я…

— Ха! — воскликнул Нализар, отмахнувшись. — Сомневаюсь, способны ли вы вообще что-то понять, старичок. Сколько времени вы провели на фронте на Небраске?

— Всего несколько недель, — признал Фитч. — Большая часть моей службы прошла в комитете по разработке обороны в Денвере.

— А на чем вы специализировались в университете? Может быть, на теории атак? Или на исследовании линий Силы? Или хотя бы, раз уж вы считаете ее такой важной для студентов, на защите?

Фитч немного помолчал.

— Нет, — наконец произнес он. — Я изучал истоки рифматических сил и отношение к ним в раннем американском обществе.