Камни & косы, или О кошечках, птичках и прочих милых тварях (СИ), стр. 14
— Думай, что говоришь! — вновь окрысился Ирг. — Да я…
— Ирг, ЗАТКНИСЬ! — Саби выразительно постучала кулаком по лбу. — Иди проветрись и успокойся уже! Ляпнешь опять какую-нибудь глупость, а потом жалеть будешь, да поздно. Всё, вали, и не смей больше обижать Веро. Иначе…
— Что?
Саби показала на забытый кем-то из нас увесистый молоток в углу.
— На второй раз это будет не локоть! Честное слово, кастрирую нафиг, и проблем у всех станет меньше! И Том меня поддержит.
Интересно, почему сразу Том, а не, например, Мерт?
Тем не менее я степенно кивнул и повторил просьбу «валить, а потом возвращаться на репетицию». Ирг плюнул в нашу сторону и ушёл.
А я пошёл ставить чайник. Успокаивающий сбор явно придётся кстати, а то особо нежные вроде нашего гитариста вон уже за коньяком тянутся…
— И мне налей, — вдруг попросила Вероника. — Все нервы он мне измотал, что за человек?.. Знаете, есть такое выражение «Лучше… быть, чем… слыть». Согласна на все сто! Пойти, что ли, на пляж отпускников клеить? Саби, хочешь со мной?
Я закашлялся и выразительно загремел чайником.
А Мерт оторвался от бутылки и выдал:
— Хоро-ошие вы, ребя-ята… С вами ве-есело…
Занавес.
Вероника
Концерты, как ни странно, прошли очень удачно. Я и не надеялась, честно говоря. Во-первых — модная, избалованная «звездунами» молодёжь могла просто-напросто освистать неизвестную группу, о которой предварительно практически не было заявлено. Мы, конечно, посоветовались с местными товарищами насчёт репертуара и даже получили в бесплатную аренду барабанщика взамен Калеба, но если не угадать настроение публики — банально освищут, будь ты хоть «Битлз» в кубе… Ну и во-вторых — эти запутанные отношения с Иргом продолжали исправно разъедать мне мозги. Настроение из-за этого часто менялось, я замечала, что готова раздражаться по любому поводу, и еле себя сдерживала. Видимо, этот отмороженный тип не был мне совершенно безразличен. И это реально настораживало…
Я ведь всерьёз обиделась на него только из-за его нелепых обвинений в связи со «спонсором». Знал бы он, как трудно держать такого на нужном расстоянии: заинтересовать, ни в коем случае не намекая на последующую «благодарность», отказывать и при этом добиться того, что мне нужно. О, Гинтас сам был ещё тот манипулятор, но в каких-то вещах дурак дураком, что и приходилось использовать. Закон жанра. Я столько нервов потратила на «окучивание» и «доводку»… А эта зараза ещё заявляет!.. Ему, значит, можно приставать ко мне среди ночи, а другим — нет?!
…И ведь что самое удивительное — именно за это я на него и не сердилась. Обстановка была слишком располагающая, вот он и не устоял. Но потом всё же смог пересилить себя и остановиться. Думаю, в тот момент это было очень непросто… А я… Почему мне тогда совсем не было страшно, не было противно? А потом на какой-то миг просто захотелось сдаться…
С тем же Калебом я бы никогда себе такого не позволила. А этот… Да что в нём такого?! Ни-че-го!! Мерзкий неуживчивый характер, гора комплексов и при этом какое-то высокомерие, а ещё… Талантливые, берущие за душу песни, обжигающий до мурашек взгляд из-под длинной чёлки и горячие сильные руки, в которых так легко утратить чувство реальности… Ой, дура… Наверное, у меня и в самом деле давно не было мужчины…
Я опасалась, как бы Ирг совсем не отказался выступать и не сорвал предстоящие концерты, но обошлось. Видимо, у него всё же хватило ума сообразить, что между мной и Гинтасом ничего не было и нет, хотя ждать по этому поводу извинений можно было хоть до второго пришествия. А значит, оставалось плюнуть и забыть, как всегда…
Несмотря на некоторую напряжённость в коллективе, ребята играли особенно вдохновенно, и публика это оценила. Саби при поддержке верного Тома справилась с мандражем от такого количества народа и пела замечательно, Ирг тоже выложился по полной. Зал хорошо принял его песни, я даже видела, что кое-кто подпевал. Для финала он выбрал незабвенное «The show must go on» и сорвал настоящую овацию. Я до этого и не представляла, какой у него мощный голос, а вкупе с «фирменной» отчаянной манерой исполнения и эффектной внешностью получилось не хуже, чем у Фреди, вот ей-богу! Публика просто ревела от восторга…
После концерта мы долго не ложились спать. Отказались от компании прихлебателей Гинтаса (он сам, слава Богу, был занят, только звонил два раза) и посидели в своём тесном кругу, на уютной кухне Магдалены. Пили шампанское, заедали вчерашним рагу, которое поленились даже разогреть, и делили общую радость. Я душевно общалась даже с Иргом, да и он размяк от такого успеха и стал на редкость благодушным. Разошлись все чуть ли не к утру, встали поздно и поневоле занялись делами. Сначала приполз Гинтас с поздравлениями, цветами (бее…) и пожеланиями насчёт репертуара для своей вечеринки, потом репетиция; уже вечером мы с Саби опомнились и рванули по магазинами за подходящими шмотками… Все забегались и отдышались только перед домом господина Манчавичюса, куда прибыли незадолго до начала. Мда, «домик»…
В отличие от обычных милых особнячков и усадеб под старину, этот типчик не постеснялся и выстроил себе действительно что-то вроде замка в миниатюре, благо территория позволяла. Любопытно, конечно, богато, но, с моей точки зрения, довольно безвкусно. Замок с откровенно пластиковыми окнами и огромной телевизионной «тарелкой» смотрелся скорее забавно, внутри же оказался излишне помпезен. Сплошные паркеты-зеркала-позолота, какие-то картины с претензией на подлинность и тому подобная ерунда. Главное, случайно не ляпнуть хозяину «какой ужас!» вместо «какая прелесть!», а то кровной обиды не миновать…
Франтоватый швейцар сразу же увёл ребят в зал, где им предстояло играть. Меня же «уважаемый благодетель» встретил самолично, радостным колобком скатившись с парадной лестницы. Белёсые глазки обалдело выпучены, приветственный оскал вот-вот выйдет за пределы лица.
— Боже, Веро, как вы прекрасны! Я так рад!.. (бла-бла-бла…)
А уж как я-то рада…
Если честно, я могу понять его восхищение: всё-таки не каждый день напяливаю вечернее платье, тем более такое удачное. Глубокий цвет морской волны, практически под глаза, с длинной струящейся юбкой и корсетом без бретелек. Цена на него тоже впечатляла, но я решила, что потраченные в последнее время нервы вполне заслуживают компенсации. Романтический образ оригинально оттенял мой «Барсик». Я не очень люблю его афишировать, но сегодня пришлось, тем более что по цвету он вполне гармонировал с остальными аксессуарами.
— Ой, какая у вас очаровательная татуировка! Крадущийся леопард…
— Ирбис, — поправила я, невольно жалея об отсутствии рукавов. — Снежный барс.
— Да-да… Вам очень подходит. — Гинтас ещё раз смерил меня пристальным взглядом и предложил руку. — Ну что ж, идёмте в зал. Гостей пока немного, я вас всем представлю…
Вопреки ожиданию, на этой вечеринке, помимо нескольких «новых литовцев» и прочих деловых «шишек», обнаружилась ещё заметная прослойка интеллигенции — известный поэт, кинокритик, актриса, пара молодых перспективных писателей и скрипач. На концерте последнего я была сравнительно недавно и воспользовалась этим предлогом, чтобы завязать разговор. Хозяин старался крутиться поблизости, но должен был уделять внимание всем своим гостям, чему я была только рада. И ещё больше — тому, что одна из присутствующих девушек, чрезвычайно длинноногая и разряженная, как рождественская ёлка, явно претендовала в глазах общества на почётную должность хозяйки. Гинтасу это так же явно не нравилось, но незаметно одёрнуть подругу он не мог, только кидал исподтишка гневные взгляды. Словом, начало вечеринки проходило не так скучно, как я опасалась, собеседники попадались очень интересные (три визитки от «папиков» завтра выброшу, а остальные могут пригодиться), фуршет богатый (кто бы сомневался, а икру я очень даже люблю!), а вот музыка… Музыка пока была фоновая, но потом предполагалась культурная программа в виде небольшого концерта «перспективных ребяток» и последующих танцев. Надеюсь, всё пройдёт удачно, тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить…