Машина Любви, стр. 3

Война окончилась, и Робин стал работать в Эн-Пи-Эй постоянным корреспондентом. Естественно, что родители снова завели старую песню: его долг — заняться юриспруденцией. Но как раз в это время Лиза встретила своего стриженного бобриком, и весь дом занялся приготовлениями к свадьбе. Спустя пять дней отец умер во время партии в скетч. Это была та смерть, о которой он мечтал: уйти из жизни с твердыми мускулами и в полной уверенности, что его долг выполнен.

Робин встал и оттолкнул столик на колесиках. Теперь он свободен и никому ничего не должен. И он был полон решимости преуспеть на выбранном пути.

Глава 3

Для всех в Ай-Би-Си этот понедельник начался как обычно. Цифры, как фамильярно называли ежедневный рейтинг популярности передач, лежали на каждом столе.

Первый признак грозы появился в десять часов утра в виде простой служебной записки: «Грегори Остин ожидает Дантона Миллера в своем кабинете в десять тридцать».

Записка была передана секретаршей Остина секретарше Дантона Миллера — Сьюзи Морган. Сьюзи прикрепила ее к стопке бумаг, которую положила на стол Миллера, после чего направилась в туалет.

Проходя мимо «клетки» секретариата, она заметила, что там уже царила активность: пишущие машинки трещали с половины десятого. Секретарши более высокого уровня — личные секретари важных шишек — приходили к десяти часам в черных очках и без макияжа. Они отмечались, докладывали своим уважаемым шефам, что явились, и исчезали в туалете. Через двадцать минут они выходили оттуда, похожие на манекенщиц.

Все уже были в сборе, когда вошла Сьюзи. Намочив слюной тушь для ресниц, она непринужденно вклинилась в общий разговор. Грегори Остин вызвал Дантона Миллера! Первая же девушка, вышедшая из туалета, передала информацию подруге, которая работала в юридической службе. Через пять минут новость распространилась по всем этажам.

Этель Эванс сидела за машинкой, когда известие достигло отдела рекламы. Этель так хотела расспросить Сьюзи поподробнее, что она, не дожидаясь лифта, перескакивая через ступеньки, помчалась в туалет на шестнадцатый этаж. Задыхаясь, ворвалась в него. Сьюзи была одна.

— Кажется, твой шеф скоро собирается поменять работу, — бросила Этель.

Сьюзи закончила красить губы, вытащила расческу и поправила несколько завитков, прекрасно понимая, что Этель с нетерпением ждет ответа. Она бросила с наигранным безразличием:

— Как всегда, утренние сплетни по понедельникам. У Этель сузились зрачки.

— Мне кажется, на сей раз это не пустые слова. Грегори проводит еженедельные совещания с директорами отделов по четвергам. Всем хорошо известно, что пригласить Дантона Миллера в понедельник — значит выставить его за дверь. Внезапно Сьюзи охватило беспокойство.

— Так говорят наверху?

Этель почувствовала облегчение: наконец-то хоть какая-то реакция. Она прислонилась к стене и с удовольствием закурила.

— Все это прекрасно понимают. Ты ведь видела «цифры»?

Сьюзи принялась взбивать волосы. В этом не было необходимости, просто она ненавидела Этель Эванс. Но если Дантон Миллер вылетит, вылетит и она. Нужно выведать, что за всем этим кроется. Сьюзи не могла не знать, что положение Дантона напрямую зависит от рейтинга передач. И однако нужно взять себя в руки. Этель Эванс всего лишь мелкая сошка в отделе рекламы.

Сьюзи ответила как можно более непринужденно:

— Конечно, я видела «цифры», но они в основном касаются отдела новостей. Вот пусть Морган Уайт и беспокоится.

Этель довольно громко рассмеялась:

— Морган Уайт — родственник Остинов. Он неуязвим. А вот твой дружок попал в переплет.

Сьюзи слегка покраснела. Они с Даном иногда встречались, но их отношения ограничивались или обедом в «21» или премьерой на Бродвее. Сьюзи знала, что ее считали подружкой Дана, и гордилась этим. Это возвышало ее над другими секретаршами.

Она улыбнулась Этель.

— Не беспокойся за Дана. Я уверена, что если он и потеряет место, у него будет достаточно других предложений.

Этель лишь усмехнулась.

— Моя дорогая, не надо обольщаться. В жизни человеку дается не так много шансов выкарабкаться наверх. Дан свой шанс упустил.

Дан, увидев записку, сразу почувствовал опасность. Он обожал свою работу и страшно боялся ее потерять. А работая на такого сумасшедшего, как Грегори Остин, можно было вылететь с работы в два счета. Дан знал об этом и поэтому никогда не рисковал, в отличие от других директоров программ. И вот теперь над ним нависла смертельная опасность.

В десять двадцать семь Дан вышел из своего кабинета и направился к лифту. Он весело поздоровался с лифтером, быстро доставившим его на последний этаж, спокойно поприветствовал секретаршу Остина, которая тут же доложила о его приходе шефу.

Дантон вошел в большую комнату, где Грегори обычно принимал гостей. Это была шикарная гостиная с роскошной мебелью. Самого Остина в ней не было. «Странно, — подумал Дантон, — если Грегори действительно хочет меня выставить, то должен быть уже здесь, чтобы покончить с этим делом как можно быстрее. Может, еще не все потеряно?»

Дантон уселся на один из кожаных диванов и с хмурым видом вытащил портсигар: прелестную вещицу из крокодиловой кожи в золотой оправе. Дантон — был щеголем. Он мог бы купить себе портсигар из чистого золота, но это не соответствовало бы его стилю: скромность и утонченная элегантность.

Внезапно Дан понял, что чувствует приговоренный k смерти, идущий к электрическому стулу, и хотя был не очень набожным, начал молиться молча и горячо. Если его не выставят, он изменится. Днем будет работать, как зверь, и во что бы то ни стало повысит рейтинг своих программ. Вечером будет смотреть телевизор и — никаких девочек, никаких выпивок.

Тяжелая дверь внезапно открылась, и вошел Грегори Остин, при виде которого Дан вскочил. Грегори Остин был невысок, но, несмотря на это, в нем чувствовалась настоящая мужская сила. У него были рыжие волосы, сильные загорелые руки с пятнами веснушек, плоский живот и обезоруживающая улыбка. Весь его облик излучал оптимизм и жизненную силу. Рассказывали, что Грегори производил настоящий фурор среди голливудских красавиц, но с тех пор, как встретил свою будущую жену Юдифь, совершенно перестал интересоваться другими женщинами.

Грегори дал знак Дантону сесть и молча протянул листок с результатами опроса телезрителей, который Дан сразу же начал просматривать, делая вид, что видит его впервые.

— Ну, что скажете?

Дан поморщился и для того, чтобы выиграть время, вытащил портсигар. Он закурил, медленно выпустил дым и пообещал Богу, что если не потеряет работу, больше никогда не прикоснется к сигаретам.

Грегори ткнул пальцем, покрытым рыжими волосками, в показатели отдела новостей.

— Да, не блестяще, — произнес Дан, словно только что об этом узнал. Он не мог оторвать глаз от двух развлекательных программ, которые фигурировали в последней десятке. Это он их рекомендовал. И, однако, Дан все-таки заставил себя непринужденно взглянуть на Грегори.

Остин нетерпеливо постукивал пальцем по листку.

— Обратите внимание на местные новости, мистер Миллер. Они не только сохраняют позиции, но временами даже берут верх над Си-Би-Си, Эй-Би-Си и Эн-Би-Си. И знаете, благодаря кому? Благодаря некоему Робину Стоуну!

— О, это прекрасный парень, я его видел несколько раз, — солгал Дан.

На самом деле он ни разу в жизни не видал этого типа и никогда не смотрел новости в двадцать три часа. В это время он уже обычно бывал пьян.

— Я смотрю его вечерами в течение месяца, — заявил Грегори. — Миссис Остин находит этого Стоуна потрясающим, а у нас женщины выбирают, по какому каналу смотреть информационную программу. Новости везде одинаковы. Все зависит от ведущего. И поэтому я предложил Робину Стоуну вести новости в семь часов вечера вместе с Джимом Боултом.

— Почему с Джимом?

— У нас с ним контракт. Кроме того, я не хочу, чтобы Стоун ограничивался только этой программой. У меня насчет него другие планы. У этого парня чертовски привлекательная внешность. Мы сделаем из него звезду. Он будет нашим постоянным корреспондентом в сенате. Его лицо будет знать вся страна. Нам нужны звезды, и такой звездой станет Робин Стоун.