Долина кукол, стр. 54

— С начала следующего года буду получать три.

— Но мне-то будут платить тысячу! И это, не считая денег за пластинки. В фирме Джонсона-Гарриса мне сказали, что только на пластинках я заработаю в будущем году двадцать пять тысяч. Представляешь!

— А я там что стану делать, сидеть в бассейне днями напролет?

— Мэл, ты же со мной. Мы — единое целое. Ты нужен мне. Мне нужна вся реклама, какую только можно создать. Сейчас — больше, чем когда-либо.

— В киностудии к тебе приставят кого-нибудь.

— Приставят, конечно. Но это уже будет не то, что ты. У их секретаря по связям с прессой будут кроме меня и все остальные звезды. А я хочу, чтобы ты работал на одну меня. И еще, Мэл, тебе придется вести все денежные дела. Я в жизни ни единого чека не выписала. Даже за нашу с девочками квартиру: они говорили, сколько с меня, и я отдавала им наличными. Да, и еще. Ух ты! Я ведь не знаю, как разговаривать и вести себя ни с горничной, ни с поварихой, ни даже как их нанимать. Дома-то своего у меня сроду не было. Вот ты всем этим и займешься. Мэл, ты должен поехать, без тебя я буду там ничто.

— Нет, Нили. Не получится.

— Почему? Во всем этом ты ведь вон как мне помог. Без тебя-то как бы я сразу получила «Ла-Руж»?

— Тебе его организовала фирма Джонсона Гарриса, а вовсе не я.

— Но, Мэл, ведь эта фирма заинтересовалась мной только благодаря рекламе, которую мне создал ты. Они же не бросились подписывать со мной договор после моего дебюта в «Небесном Хите». Может, я вообще не стала бы певицей. Конечно, это сделал Зик, но заметили-то меня с твоей подачи.

Он взял ее за руки.

— Не Зик вложил в тебя твой голос, и не я сделал тебя. Все это было у тебя всегда. Мы просто помогли обратить на это внимание, вот и все.

— Вот и продолжай помогать мне, Мэл. Ты нужен мне… Я люблю тебя.

— Но, Нили, я не знаю, как с этим все получится. Я никогда не был в Голливуде, но слышал, как там делаются подобные дела. Я стану «мистером О'Хара». Меня попросту не будут уважать, я сделаюсь пустым местом.

— Ты ведь не думаешь, что я стану бегать по всем этим шикарным голливудским званым приемам или якшаться со знаменитостями, а? Все будет так же, как здесь. Меня заваливают приглашениями на премьеры, и мы иногда ходим на них. Тебя же не называют за это «мистер О'Хара».

— Здесь все по-другому, Нили.

— Но мы-то те же самые. Послушай, Мэл, я хочу здорово поработать, заколотить денег, и, может, лет через пяток завязать со всем этим. Все будут знать, что командуешь у нас ты. Ну же, Мэл. Я не поеду туда без тебя.

— Но, Нили…

— Мэл… ну пожалуйста…

Он опять крепко сжал ее ладонь.

— Ну хорошо. Всегда мечтал иметь голливудский загар. Ну и обалдеют же все мои в Бруклине…

Часть IV

ДЖЕНИФЕР

декабрь 1946

Стоя на стуле, Дженифер заталкивала шляпную картонку на антресоль платяного шкафа и едва успела увернуться, когда сверху свалились два чемодана.

Она простонала:

— С этими шкафами просто невозможно… Анна помогла поднять чемоданы и поставить их опять на антресоль.

— Я бы уступила тебе место в своем, но он битком набит твоими же поношенными вещами.

— Они что, думают, что человек может жить у них в отеле, имея всего два паршивых крохотных шкафчика? Ну почему Адель не нашла себе какого-нибудь крупного английского лорда и не осталась в Лондоне? Боже, как мне не хватает той квартиры.

— Да нет, Джен, эти шкафы достаточно вместительны. Просто никто не рассчитывал, что у одного человека может быть столько одежды.

— А я уже терпеть ее не могу.

— Джен! Не вздумай покупать еще одно платье! У меня уже сейчас самый лучший гардероб в городе, потому что едва ты надеваешь платье, как оно тебе сразу же надоедает. У Лайона глаза на лоб лезут при виде того, как я то и дело меняю туалеты, один шикарнее другого.

— Если Тони подарит мне на Рождество новую норку, ты заберешь мою старую.

— Старую? Она же у тебя только с прошлого года!

— Я ее терпеть не могу: она напоминает мне о принце. И потом, это дикая норка. Она великолепно подойдет к твоим волосам. А я хочу по-настоящему темную.

— Тогда я куплю ее у тебя.

— Не говори глупостей!

— У меня же есть деньги, Джен. Генри выгодно поместил сумму, вырученную за перстень, плюс мои двенадцать тысяч.

— И как же обстоят твои финансовые дела?

— Понимаешь, за перстень мы выручили всего двадцать тысяч. Он стоит дороже, но сейчас, говорят, спрос на рынке упал. И Генри все их вложил в акции компании Эй-Ти-энд-Ти. Пока еще эта сумма не слишком выросла, но дивиденды я получаю уже вполне приличные.

— Все равно, к своему основному капиталу не прикасайся.

— Можно подумать, ты у нас вся из себя такая уж правильная. В этом месяце твои фотографии публиковались в «Вог» и «Харперс», а ты не отложила ни цента. Честное слово, Джен, ты должна бы уже заработать целое состояние после того, как подписала контракт с домом моделей Лонгуорта. А ты все деньги тратишь на наряды. Ладно еще, если бы ты бережно к ним относилась.

— Как же я могу откладывать, когда и одеваюсь, и матери еще посылаю? Как манекенщица я получаю триста — четыреста в неделю, но ведь это не деньги. Нет, главную ставку я делаю на Тони. Анна, мне двадцать шесть, и у меня уже нет ни времени, ни шансов в будущем. Но как я одеваюсь, производит на Тони сильнейшее впечатление, а в газетах меня называют «само очарование». Я расцениваю это как выгодное помещение капитала. Ставлю все деньги на кон и кручу рулетку, чтобы сорвать банк, то есть Тони. Если на мой номер выпадает замужество, я обеспечена на всю жизнь.

— И все равно нет никаких оснований дарить мне норковое манто.

— Меня в нем видят уже целый год. А если я выйду за Тони, у меня их будет дюжина, А тебе ах как долго придется ждать норку, разве что книга Лайона вдруг ни с того ни с сего станет бестселлером.

— Ну… я сейчас мысленно молюсь за него. На прошлой неделе он закончил ее.

— Замечательно! Теперь вы поженитесь! Анна рассмеялась.

— Все не так просто. Сначала ее должны принять в издательство. Он дал почитать рукопись Бэсс Уилсон, она очень авторитетный литературный критик. Если книга ей понравится и она согласится заняться ею, то он почти у цели. В любом издательстве автоматически заинтересуются рукописью, если получат ее с рекомендацией Бэсс Уилсон.

— И когда она сообщит ему результат?

— Он ждет со дня на день. Надеется получить ответ до Рождества. Эй, Нили у нас застряла. — Анна подбежала к проигрывателю и подвинула звукозапись вперед.

— Ты уже заиграла эту пластинку.

— Исполнение великолепное. Я так горжусь Нили. Жду не дождусь, когда на экраны выйдет ее картина. Дженифер со стуком захлопнула дверцу шкафа.

— Не возражаешь, если я выключу ее. Хочу почитать. Анна сама выключила проигрыватель.

— Джен, уже два часа. Нам обеим пора ложиться спать.

— Мой ночник не будет тебя беспокоить?

— Он — нет. Но меня беспокоит, что ты так мало спишь. Иногда я просыпаюсь среди ночи, а твоя кровать пуста.

— Я ухожу покурить в переднюю, чтобы тебя не тревожить.

— В чем дело, Джен? Тони? Дженифер пожала плечами.

— В какой-то степени — да… но я не сплю толком уже больше года. Хотя я действительно из-за Тони волнуюсь. В феврале он едет в Калифорнию записывать на радио новое шоу.

— Может быть, он попросит твоей руки перед отъездом?

— До тех пор пока рядом с ним Мириам — нет. Когда мы с ним вдвоем, я могу заставить его сделать что угодно. Но вдвоем мы остаемся лишь в постели. А спрятавшись под одеялом, как-то очень трудно вести борьбу за справедливое дело мира.

— А что, если вам сбежать?

— Я уже думала об этом — всегда можно съездить в Мэриленд. Но не так-то это просто: в постели он обещает что угодно, но едва вылезет из нее, во всем слушается Мириам. — Дженифер направилась в ванную. — А теперь ложись спать. Что толку томиться обеим? Что-нибудь да придумаю.