Молодая элита (ЛП), стр. 25

— Рафаэль, — зову я. — Смотри!

И в ту же секунду теряю концентрацию. Нити энергии выскальзывают из моей хватки, иллюзия просачивается в землю. Я медленно выдыхаю. Внутри меня еще подрагивает страх. Рафаэль молча за мной наблюдает. Я делаю еще одну попытку. Касаюсь сознанием энергетических нитей и снова обхватываю их.

Внезапно передо мной мелькает серебристая сталь клинка. Я инстинктивно пригибаюсь. Кто-то смеется, возвышаясь надо мной, и я понимаю, что это Паук.

— Всего лишь клочок тьмы? — презрительно выплевывает он. — Трясусь от страха.

Рафаэль бросает на здоровяка предупреждающий взгляд.

— Не делай этого, — говорит он.

— А то что, консорт? — ухмыляется мне Паук, убирая свой клинок в ножны. — Напугаю маленькую овечку?

Рафаэль выгибает бровь.

— Хочешь пообщаться по этому поводу с Энцо? Я бы не стал играть на его нервах накануне Турнира Штормов.

Турнир Штормов? Что они планируют на самый большой праздник в году?

Паук колеблется, и его лицо на секунду выдает сомнения, но он их тут же скрывает.

— Говори Энцо что хочешь, — рычит он и поворачивается к нам спиной.

Затопившее меня раздражение выносит на поверхность сдерживаемые всю неделю тревогу и страх. Не задумываясь о том, что делаю, я встаю и мысленно тянусь к энергетическим нитям, соединяющим меня с Пауком. Я дергаю за них. Перед Пауком мгновенно вырастает темный силуэт, преграждая путь. Он прозрачен и едва ли способен сильно напугать, но он тут. Бесформенный фантом обнажает зубы и шипит. Паук молниеносно обнажает кинжал.

Я не удерживаю нити, и иллюзия испаряется. Я оцепенело стою, не в силах поверить в то, что только что подняла с земли тень. Остальные из Элиты отвлекаются от своих тренировок, чтобы посмотреть, что случилось. Звездная воровка глядит на меня, в беспокойстве нахмурив брови.

— Оставь ее в покое, — говорит она Пауку, но он ее игнорирует.

Он разворачивается ко мне, улыбаясь, а через секунду уже приставляет к моей шее клинок. Холодный металл касается кожи.

— Поосторожней, девочка, — тихо угрожает он. — Со своими силуэтами.

— Вскоре я буду управлять не только силуэтами, — отвечаю я так же тихо. Создание иллюзии придало мне храбрости, и я сжимаю зубы, жаждая расправы. — Подожди и увидишь сам.

Губы Паука изгибаются, но я бесстрашно смотрю ему прямо в глаза.

— Не будешь, — улыбается он, а затем, нагнувшись, шипит мне в ухо: — И когда это станет всем очевидно, я наслажусь тем, как Энцо перережет тебе глотку. — Лезвие его кинжала впивается в кожу. Я воображаю, как его же клинком медленно перерезаю его горло от уха до уха, как из его рта капает кровь. Этот образ молнией проносится в голове, окатывая меня ужасом и одновременно чистейшим восторгом. Восторгом отца. «Давай же! Хочу посмотреть, как ты это сделаешь». Может, назвать Терену его имя в Башне Инквизиторов?

— Хватит! — рявкает Рафаэль, и я вздрагиваю от резкости в его голосе.

Наверное, меня еще никто не защищал так решительно и твердо.

Паук со смехом отстраняется.

— Я просто дурачился, — беззаботным тоном говорит он. — Ничего с ней не случилось.

Меня передергивает. Не думаю, что Рафаэль слышал слова, сказанные мне Пауком. И надеюсь, он не почувствовал того, о чем я фантазировала.

Стоящая в другом конце грота Звездная воровка бросает на меня сочувствующий взгляд и, посмотрев на Паука, закатывает глаза.

— Ты в порядке? — спрашивает меня Рафаэль.

Я с трудом киваю, и он вздыхает.

— Прости. Он бесится из-за того, что Энцо так заинтересован тобой. Паук всегда считал себя лучшим бойцом Энцо, и ему неприятно, что принц обратил внимание на кого-то другого. Дай ему время.

Я благодарю его в душе за беспокойство. Мое сердце замирает при мысли о том, что Энцо заинтересован во мне. «В моей возможной силе», — поправляю я саму себя. Слова Паука не дают мне покоя, а тело помнит ощущение прижатого к шее холодного клинка. Неужели Энцо и правда перережет мне горло?

Как по команде двери в грот распахиваются. Я вскидываю голову.

Заходит Энцо, и его мантия скользит за ним по каменному полу. Остановившись, он молча обводит взглядом грот. Затем поворачивается к Звездной воровке.

— Пора, — произносит он. — Как ты себя чувствуешь сегодня?

Звездная воровка шепотом велит койотам оставаться на месте, а потом поспешно подходит к принцу.

— Прекрасно, — отвечает она, склонившись в поклоне. — Как и всегда.

На губах Энцо играет легкая улыбка.

— Отлично. Тогда идем.

Лицо Звездной воровки сияет, и она взмахом руки зовет остальных. Как уж тут не поверить Рафаэлю, что она берет силу в радости. Рафаэль плавным движением поднимается на ноги и кивает мне.

— Если хочешь потренироваться, задержись тут еще. Мы вернемся вечером.

Они уходят из грота, не сказав больше ни слова. Я остаюсь одна. Энцо даже не взглянул на меня, и я осознаю, что задержала дыхание. Тьма шевелится во мне, и я ее не унимаю. Я понятия не имею, куда все ушли, но ясно, что на какое-то задание.

Вот он — мой шанс встретиться с Тереном.

При этой шокирующей мысли ноги слабеют. Неделя подошла к концу. Если Элита до вечера будет занята своими планами, то я должна воспользоваться выпавшей мне возможностью покинуть дворец. Я оглядываюсь, испугавшись вдруг, что кто-то мог прочитать мои мысли. Мне вспоминается убийство мальфетто, увиденное мной несколько дней назад. Затем угроза Паука.

Сестра.

«Я лишь приближусь к Башне. Если мне покажется что-то подозрительным — уйду. Внутрь не пойду. Я просто…» Мои мысли заглушает громкое биение сердца.

Я встаю. Передвигаю ноги. Я уже не уверена, сама руковожу своим телом или инстинкты взяли вверх и тело руководит сознанием. Я поднимаюсь по лестнице и пересекаю главный двор дворца. Мне видны улицы, переполненные людьми, гуляющими в праздничных одеждах. Небеса над головой зловеще темны. Что-то важное происходит сегодня в городе.

Элита начала действовать. Начну и я.

Кенетреанцу больше золота неси — и будет он дела с тобой вести.

Аделина Амутеру

Выбравшись из дворца Фортуны на главную улицу, я сразу же ощущаю смутное беспокойство.

Улицы заполнены людьми в красочных одеждах и торговцами, снующими вокруг и предлагающими маски на любой вкус, как это обычно происходит на весеннем маскараде в Далии. Все улыбаются и смеются. Стены домов зелены и красивы от оплетающих их цветущих лоз. Лошади везут по широким дорогам кареты и ящики с грузом. В речных каналах выстроились гондолы с пассажирами. Один мужчина, толкая перед собой корзину с фруктовыми пирожками, поет народную песенку, и за ним приплясывает кучка ребятишек. Аромат масла и специй вплетается в смешанные запахи толпы.

Однако небо затянуто покрывалом облаков, теперь уже более темных, чем раньше. Воздух влажен и холоден, в нем чувствуется напряжение, резко контрастирующее с всеобщим праздничным настроением и разноцветными лентами, украшающими балконы. Улыбающиеся люди в маскарадных масках кажутся мне пугающими. Словно каждый из них знает, что я собираюсь сделать и куда направляюсь. Я опускаю голову, пряча лицо.

На каждом перекрестке висят объявления Глав Инквизиции, призывающие сообщать о любых подозрительных мальфетто. Я затесываюсь в толпу, инстинктивно пытаясь скрыться из вида. Все идут в одном направлении, и я вливаюсь в общий поток, затерявшись среди блестящих одежд и ярких масок, стуча каблуками туфель по булыжной мостовой. «Что Эстенция празднует?» — задаюсь я вопросом, проходя по узкой улочке. Низко свисающие со стен лозы почти касаются моей головы.

— За Красный квартал! — кричит кто-то позади меня, махая над головой платком из красного шелка.