Бриллиант, стр. 16

— Ну что, на сегодня закончим, пожалуй? — спросил Джесс. — А завтра продолжим. «Ложь» была последней незаконченной композицией в альбоме. — Он улыбнулся и шутливо дернул Даймонд за прядь волос. — Но теперь благодаря леди мы все закончили. Завтра начинаем записывать окончательный вариант. По графику мы должны выпустить альбом к Рождеству. Томми, проследи, чтобы не было накладок.

Томми сунул руку в карман своей рубашки, вытащил было сигарету, но, подумав, смял ее в кулаке: он бросил курить еще год назад. Больше всего Томми хотелось сейчас схватить что-нибудь и грохнуть изо всех сил об пол. Однако он взял себя в руки и кивнул Джессу.

Даймонд испытывала одновременно восторг и смущение. Ей хотелось как-то разрядить обстановку. Однако она только все испортила. Она ощущала, что все окружавшие ее мужчины испытывают к ней неприязненное чувство, однако изменить ничего не могла. Впрочем, говоря откровенно, она не очень-то этого и хотела. Для чего в конце концов она покинула Крэдл-Крик? Почему поверила Джессу?

Она улыбнулась Джессу и подобрала шляпу. Выпрямившись, Даймонд подумала, что стоять перед музыкантами и Томми — все равно, что оказаться лицом к лицу со взводом солдат, ожидающих команды «Огонь!»

Глава 5

У Джесса сохранялось приподнятое настроение до тех пор, пока они не вышли из гостиной. В дверях Хенли протянул Даймонд конверт, на котором стоял обратный адрес: Крэдл-Крик, Теннесси.

— Мои деньги! — воскликнула она, вытащив из конверта чек и радостно размахивая им. Затем девушка развернула сопроводительное письмо и жадно принялась проглядывать его, желая найти какие-нибудь известия о сестрах.

Джесс заметил внезапно изменившееся выражение ее лица и понял, что Даймонд лучше сейчас остаться одной. Однако что-то мешало ему уйти.

— Что насчет обеда, сэр, прикажете подать позже? — спросил Хенли.

Джесс кивнул. Он понимал, что Даймонд сейчас не до еды.

— Лаки уехала, — шепотом произнесла девушка. — А через пару дней и Куин уезжает. — Даймонд посмотрела на почтовый штемпель, затем на оборотную сторону конверта. Она еле сдерживалась, чтобы не расплакаться. — Наверное, сегодня уже уехала. — Девушка взглянула на Джесса, губы у нее дрожали.

— Не нужно плакать, славная моя, — попросил он и тотчас же поморщился: не стоило было называть ее славной. Однако на этот раз Даймонд как будто ничего не заметила. Или ей сейчас было не до этого.

— Я и не плачу, — ответила она, не замечая, что слезы текут по щекам. — Я знала, конечно, что они разъедутся, так что нечего так близко принимать все к сердцу. Ведь в конце концов я первая уехала из дома. И совсем не рассчитывала, что они будут вечно сидеть в той дыре, ожидая, когда я приеду их навестить.

В глубине души, впрочем, она именно на это и надеялась. Теперь же последняя ниточка, связывавшая ее с сестрами, оборвалась. Джонни умер. Лаки уехала куда-то на запад страны, Куин двигалась примерно в том же направлении. Никогда прежде Даймонд не чувствовала себя такой одинокой. Она глубоко вздохнула и неожиданно всхлипнула.

Нахмурившись, Джесс обнял ее за плечи. Он хотел хоть как-то утешить девушку.

— Все будет нормально. Пусть даже какое-то время вы не будете встречаться. Ведь они знают, как сюда написать. И кроме того, я рядом с тобой, не забывай.

Она кивнула. Ей было приятно и спокойно в его объятиях, однако Даймонд боялась слишком долго продлевать это удовольствие.

— Хотя бы деньги пришли, и то уже хорошо. — Смущенная, Даймонд высвободилась из объятий Джесса. — Теперь я могу подыскать себе в Нэшвилле какое-нибудь жилье. Когда у тебя будет свободное время, мы могли бы вместе…

— Зачем же?!

Трудно сказать, кто из них двоих был больше поражен горячностью, прозвучавшей в его голосе. Даймонд по крайней мере просто изумилась. Джесс посмотрел на свои руки, все еще лежавшие на ее локтях, и отпустил девушку так поспешно, словно он обжегся о ее кожу.

— Извини меня, — пробормотал он, — но эта мысль не кажется мне такой уж удачной.

— Почему?

— А потому, — начал Джесс, судорожно стараясь как можно быстрее придумать подходящую причину. — Потому… Мы только что обсудили планы относительно нашего нового альбома, и если именно сейчас, когда нужно скорее записывать материал начисто, ты собираешься искать квартиру и переезжать… Неужели ты не видишь, что это спутает все наши планы?

Даймонд заметила, что Джесс покраснел. Его глаза потемнели, он словно хотел вызвать Даймонд на спор. Она же благоразумно воздержалась от этого. Пожалуй, в его словах была доля правды. Хотя, с другой стороны, Даймонд понимала, что Джесс дает ей то, в чем она сама нуждалась, — повод остаться у него в доме. Она не хотела уезжать и оставлять Джесса одного, да и он, судя по всему, не имел намерения расставаться с ней.

— Ну что ж… ладно, пусть так, — сказала она. — Но только на время. Надеюсь, когда ты разделаешься с записью, ты поможешь мне найти какое-нибудь подходящее жилье.

— Конечно, — обрадованно согласился Джесс. — Речь как раз идет о том, что ты пока поживешь здесь. — Он взял ее лицо в ладони и большими пальцами утер слезы со щек. — Сходи умойся и скорее возвращайся, — негромко попросил он. — Если все остынет, Хенли нам с тобой этого не простит.

Прижав к груди письмо и чек, Даймонд ушла. У нее еще будет время обдумать на досуге, что именно она почувствовала, когда Джесс коснулся пальцами ее щек и губ. И еще она наверняка припомнит о том, как напрягся Джесс, когда их тела соприкоснулись. Только об одном она не хотела думать — о том, что ей придется испытать, э когда настанет время уезжать из дома Джесса. Она чувствовала, что это будет ничуть не легче, чем уехать от сестер. Однако рано или поздно ей все равно придется покинуть этот дом, ибо Джесс не принадлежит ей ни в каком смысле. Он принадлежит своей музыке и своим поклонникам.

Три дня прошло с того момента, как она получила письмо. Оно стало еще одним знаменательным событием. Прежде Даймонд вела отсчет времени со дня, когда похоронили отца. Потому что на следующий после похорон день Джесс забрал ее и увез из Крэдл-Крика. Теперь же появился новый временной ориентир: день, когда пришло письмо. Правда, между ними был и день «их первой песни».

Даймонд, впрочем, даже не совсем верилось, что ей все не приснилось и что она действительно принимала участие в записи с самим Джессом Иглом. И что эта песня появится в его новом альбоме.

Даймонд хотела бы, чтобы участники записи не так серьезно относились к ее дебюту. Проходя мимо длинных прилавков в супермаркетах, она ничего вокруг не видела: ее мысли занимало только, как Томми отнесется к тому, что Даймонд участвует в записи альбома Джесса. Казалось, что не один Томми, но и музыканты группы не слишком одобрили ту поспешность, с которой Джесс привлек ее к сотрудничеству.

Она понимала, что музыканты уже давно работают с Джессом, тогда как она сама свалилась неожиданно как снег на голову и сразу оказалась на обложке альбома.

Но как бы там ни было, а Даймонд впервые приняла участие в записи — благодаря тому, что Господь наградил ее голосом. Собственно, даже если была бы возможность выбора, Даймонд все равно не нашла бы себе лучшего места под солнцем, чем студия звукозаписи.

Взглянув на часы, Даймонд торопливо собрала пакеты: хождение по магазину отняло у девушки гораздо больше времени, чем она рассчитывала.

Выставленный в витрине манекен навел Даймонд на мысль о том, что неплохо было бы присмотреть себе что-нибудь из одежды, однако девушка уже успела нагрузиться такими тяжелыми пакетами, что другие покупки пришлось отложить.

Высокая стройная дама, отразившаяся в огромном стекле витрины, мало чем напоминала прежнюю Даймонд Хьюстон из Крэдл-Крика. Сейчас на девушке были серые слаксы и розовый легкий свитер вместо джинсового костюма. Серые мягкие ботинки совсем не походили на привычные для нее ковбойские сапоги. Если что-то и осталось прежним, так это лицо и усталый взгляд. Требовалось, видимо, гораздо больше времени и привычки к тому, что в кармане водятся деньги. Только тогда можно бы окончательно поверить, что фортуна улыбнулась Даймонд. Сейчас же она не слишком верила, что в жизни действительно настали перемены. Опыт Джонни подсказывал, что удача очень коварна и в любой момент может отвернуться от человека.