Капитан Немо, стр. 367

Ночь прошла спокойно, утром 16 февраля исследователи снова тронулись в путь, хотя остановок было меньше, чем накануне, но все-таки двигались они вперед очень медленно.

В этот день удалось пройти всего шесть миль, так как дорогу все время приходилось прокладывать топором. Как настоящие хозяева, колонисты щадили высокие большие деревья, которые к тому же было трудно рубить, и приносили в жертву кустарник и молодую поросль. Из-за этого дорога получалась не прямой, как предполагали раньше, а с зигзагами.

В этот день Герберт открыл новые виды деревьев, которых колонисты ни разу еще не встречали на острове: это были древовидные папоротники с поникшими ветвями, ползучие пальмы, очень похожие на лианы, и, наконец, рожковые деревья с длинными стручками, содержащими сахаристое вещество, на которые с жадностью набросились онагги. В этой же части леса, немного подальше, колонисты увидели великолепные каури, которые росли не в одиночку, а группами. Их цилиндрические стволы, увенчанные зеленым конусом, достигали высоты более двухсот футов. Это действительно были царственные деревья, которыми их родина Новая Зеландия славится не меньше, чем Ливан своими знаменитыми кедрами.

Что касается фауны, то она пока не предоставила колонистам ничего нового. Впрочем, один раз они видели, только издали, не успев подойти поближе, пару больших птиц, родиной которых считается Австралия. Это были казуары, похожие на эму. Они достигали высоты пять футов, имели темное оперение и шею синего цвета. Топ бросился за ними, но казуары так быстро убежали, что в одну минуту оставили его далеко позади.

Однако следы пиратов интересовали колонистов гораздо больше, чем флора и фауна, и они не раз находили их в течение дня. Возле одного, по-видимому, недавно погашенного костра они заметили несколько десятков следов и долго их рассматривали. Терпеливо измерив длину и ширину каждого отпечатка, колонисты определили, что это следы пяти пар ног. Так что можно было с уверенностью сказать, что возле костра отдыхали пять человек. Но, как ни искали колонисты, они не смогли обнаружить следы шестого человека, которым мог быть только Айртон, пропавший три месяца назад.

– Айртона не было с ними! – с грустью сказал Герберт.

– Ты прав, – ответил Пенкроф, – его не было с ними, потому что они убили его. Жаль, что у этих негодяев нет берлоги, где их можно было бы затравить, как тигров!

– Скорее всего, – заметил корреспондент, – они бродят наудачу, ночуя где попало, и делают это нарочно, чтобы сбить преследователей и чтобы самим было легче захватить нас врасплох и стать хозяевами острова.

– Хозяевами острова! – вскрикнул моряк. – Хозяевами острова! – повторил он еще раз таким хриплым голосом, как будто его горло сжало железным кольцом. Затем он успокоился и продолжил: – А вы знаете, мистер Сайрес, какой пулей зарядил я мое ружье?

– Нет, Пенкроф.

– Той самой, которая пробила насквозь грудь Герберта, и я даю вам слово, что она попадет в цель!

Но эта вполне справедливая месть все-таки не могла вернуть к жизни Айртона!.. Тщательный осмотр следов, к сожалению, убеждал колонистов, что они больше не увидят спасенного ими изгнанника с острова Табор.

В этот вечер на ночлег расположились в 14 милях от Гранитного дворца. Сайрес Смит предполагал, что до мыса Аллигатора осталось примерно пять миль.

И в самом деле на другой день колонисты достигли оконечности полуострова и таким образом прошли через весь лес Дальнего Запада. Но они не нашли убежища, где скрывались пираты, и не заметили таинственного жилья загадочного незнакомца.

Глава двенадцатая

Весь следующий день, 18 февраля, колонисты посвятили исследованию лесистой части Змеиного полуострова от мыса Аллигатора до ручья Водопада. Они имели возможность тщательно осмотреть весь лес, потому что даже в самом широком месте, между западным и восточным берегом полуострова, было не больше трех-четырех миль. Эта часть лесов Дальнего Запада поражала не столько богатой, сколько роскошной растительностью. Гигантские стволы деревьев с необыкновенно густой зеленой кроной свидетельствовали о могучем плодородии почвы, какой не наблюдалось нигде на острове. Глядя на этих зеленых гигантов, можно было подумать, что находишься в девственном лесу Центральной Америки или Африки. В действительности же такое странное на первый взгляд явление, по всей вероятности, объяснялось тем, что здесь представители растительного царства, кроме обильной влаги, имели и необходимое для их развития тепло, которое обеспечивал вулканический огонь и которое отсутствовало в умеренном климате. Среди деревьев преобладали каури и эвкалипты гигантских размеров.

Но колонисты пришли сюда не для того, чтобы созерцать красоты природы. Они и раньше знали, что остров Линкольна находится в исключительных климатических условиях, в этом отношении его можно было сравнить с Канарскими островами, которые сначала назывались Счастливыми. Раньше колонисты гордились своим островом, а теперь – увы! – оказывалось, что он принадлежит не им одним. Жестокие пираты бродили по острову, и колонисты должны были истребить их всех до последнего.

В западной части полуострова, несмотря на тщательные поиски, исследователи не заметили ничего подозрительного – ни срубленных деревьев, ни обломанных веток, ни следов, ни золы от потухших костров, ни брошенных стоянок.

– Меня это не удивляет, – сказал Сайрес Смит своим товарищам. – Пираты, как вы помните, высадились на берег недалеко от мыса Находки и, перейдя через болото Казарок, углубились в леса Дальнего Запада. Они, вероятно, шли примерно по той же дороге, по которой сначала направились сюда и мы, переправившись через реку Милосердия. На это указывают следы, найденные нами в лесу. Когда пираты дошли до Змеиного полуострова, то поняли, что здесь в лесу не найдут для себя удобного убежища, и повернули на север. Тогда-то они и обнаружили кораль…

– Куда они, по всей вероятности, и вернулись после разгрома плато Дальнего Вида… – сказал Пенкроф.

– Не думаю, – ответил ему инженер. – Они осторожны и, наверное, не станут жить в корале, понимая, что мы будем их там искать. Они могли зайти в кораль и, может, будут заходить еще не раз, только для того, чтобы запастись провизией, но жить там не будут.

– Я согласен с Сайресом, – сказал Спилет, – мне кажется, что если пираты и устроятся где-нибудь надолго, то не в корале, а где-нибудь поблизости, в отрогах горы Франклина.

– Тогда о чем еще думать! Идемте в кораль, мистер Сайрес! – предложил нетерпеливый Пенкроф. – Надо же покончить с ними, наконец… Мы и так много времени потеряли.

– Успеем еще, дорогой Пенкроф, – возразил инженер. – Вы забываете, что нам нужно до конца исследовать леса Дальнего Запада и окончательно выяснить, нет ли тут какого-нибудь человеческого жилья. Мы ведь отправились в экспедицию, преследуя двойную цель, Пенкроф. Если, с одной стороны, мы должны наказать преступников, то с другой – выразить свою признательность!

– Хорошо сказано, мистер Сайрес, – ответил моряк. – Хотя я и надеюсь на успех, но уверен, что мы найдем этого господина только тогда, когда он сам этого захочет!

Пенкроф этими словами высказал то, о чем думали и все остальные. Место, где скрывается неизвестный покровитель, вероятно, так же таинственно, как и он сам.

В этот вечер на ночлег остановились возле устья ручья Водопада. При выборе места для бивуака колонисты руководствовались опытом предыдущих дней и, конечно, приняли все необходимые меры предосторожности на случай внезапного нападения пиратов или хищных зверей. Герберт окреп и снова стал таким же здоровым и сильным, как до болезни. Путешествие действовало на него прекрасно, он с наслаждением вдыхал в себя живительный лесной воздух и больше не сидел в повозке, а шел пешком во главе отряда.