Влюблена и очень опасна, или Кто подставил пушистую зайку, стр. 20

– Да так, – томно закатив глаза, ответила я, – что-то не хочется.

– Слушай, – озадаченно произнес мой визави, – надеюсь, ты не из этих?

– Из каких? – испуганно поинтересовалась я.

– Ну, из тех дурочек, которые считают каждую калорию и вечно сидят на диетах?

– А что в этом плохого? – теперь настал мой черед удивляться. В конце концов, образ именно такой барышни я старательно создавала, моря себя голодом.

– Хм, наверное, ничего, – ответил Креольский. – Извини, если задел твои чувства. Просто мне казалось, ты не такая, – в голосе мужчины я уловила нотки разочарования.

– Да, и какая же я, по-твоему? – плохо скрываемая обида сквозила в моем голосе.

Удивительно, но мужчина смешался! Вот уж не думала, что эту железобетонную броню уверенности и равнодушия так просто пробить.

– Я не хотел тебя обидеть! Ты не подумай. Просто мне казалось, что ты… Не важно, – Олег махнул рукой и делано рассмеялся, – извини!

Вот кто их разберет, этих мужчин?! С другой стороны, наверное, Креольский не видит во мне объект сексуального притяжения. Наверное, для него я просто «свой парень».

«Во всем ищи позитив» – учила меня в свое время мама. Вспомнив сейчас ее совет, я решила, что раз нет необходимости изображать из себя гламурную дурочку, я вполне могу порадовать свой желудок. Решительно придвинув к себе тарелку, я с наслаждением, едва ли не урча от удовольствия, принялась поглощать пищу.

Глаза Олега удивленно расширились, но он промолчал. Нужно сказать, весьма осмотрительно – меньше всего сейчас я была расположена обсуждать мой аппетит и происходящие с ним стремительные метаморфозы.

Глава пятнадцатая

Вода острыми иглами впивается в мое тело, но холодный душ – это то, что мне сейчас жизненно необходимо. События развиваются столь стремительно, что даже страшно. Ничего не обсуждая и ни о чем не договариваясь, мы вновь оказались в квартире Креольского. Машина подъехала к его подъезду, мы поднялись в жилище, где мои вещи были выгружены в спальне, которая, как я понимаю, стала теперь моей комнатой. Или все же «нашей»? Никаких личных «поползновений» со стороны Олега не наблюдалось. Кажется, он даже и не собирался посягать на мою девичью честь, а я, в свою очередь, никак не могу определиться, как мне к этому относиться. Что ж, тогда действуем по старой схеме: подумаем об этом завтра. В конце концов, сегодня есть дела и поважнее.

Завернувшись в полотенце и соорудив из второго тюрбан на голове, я придирчиво осмотрела себя в зеркале. Нет, пожалуй, это все же чересчур – вряд ли стоит являться перед Креольским в таком виде. В конце концов, он может решить, что я пытаюсь его соблазнить. Не то чтобы я так уж против того, что может за этим последовать. Скорее, боюсь, что за этим ничего не последует.

Кое-как натянув джинсы и свитер, слегка взъерошив влажные волосы, я наконец-то предстала пред ясны очи моего новоиспеченного компаньона.

– С легким паром, – произнес тот, не отрывая взгляд от монитора ноутбука. Да уж! Хороша бы я была, выйдя в соблазнительном наряде.

– Спасибо! Что смотришь? – голос предательски подвел меня, выдавая волнение. Но Креольский ничего не заметил – он был погружен в созерцание буквенных символов.

– Да вот думаю, с чего начать. Сомова мои люди уже ищут, но, пока он не найдется, не мешает разработать и прочие версии.

Встав за спиной мужчины, я тоже вперила взор в экран, пытаясь сосредоточиться на написанном. Увы, получалось слабо: аромат дорогого парфюма обволакивал и дурманил, мешая сосредоточиться. Совсем некстати вспомнился давешний сон, из-за чего сердце заухало словно взбесившийся молот. Опасаясь, как бы Креольский не услышал его стук и обо всем не догадался, я отвернулась к кухонному столу якобы за водой, на самом же деле ища способ унять охватившую меня дрожь.

Увы, но дальнейшие действия Олега этому никак не помогли. Он неожиданно оторвался от компьютера подошел ко мне, развернул за плечи и поцеловал. Поначалу нежный и осторожный, поцелуй становился все более настойчивым и страстным. Впрочем, как и действия самого мужчины. Теперь мне пришлось пожалеть об отказе от первоначального плана с полотенцем, ибо выпутываться красиво из «паутины» тесных джинсов я никогда не умела.

Но волноваться об этом долго не пришлось – избавляться от одежды в порыве страсти мне оказалось не суждено – все закончилось так же внезапно, как и началось. Звонок в дверь разрушил волшебство, заставив нас отпрянуть друг от друга.

– Извини, – прохрипел Креольский и едва ли не бегом направился к двери, оставив меня гадать, за что именно он просил прощения: за сам поцелуй или за то, что его пришлось прервать?

Пытаясь унять дрожь и переключить внимание с дел сердечных на иные, я подошла к ноутбуку и уставилась в монитор. Буквы расплывались, никак не желая связываться в слова. И все же кое-как мне удалось разобрать, что передо мной список всех «подозреваемых» с комментариями Олега по поводу каждого из них.

Венчало перечень имя Андрея. Отшатнувшись, как от удара хлыстом, я повернула голову, встречая вошедших, скорее ощутив, нежели заметив их присутствие – потрясающий аромат нежного, слегка сладковатого и, по всей видимости, невероятно дорогого парфюма наполнил комнату, раздражив мой орган обоняния.

Обладательницей восхитительного «облака» оказалась особа, которая будто только что сошла с обложки дорогого глянцевого журнала. Взглянув на нее, я отчего-то вспомнила, что очень давно не была в парикмахерской и не покупала себе обновки. Ногти впились в ладонь, чтобы только не попадаться на глаза ни мне, ни окружающим, как будто осознавая свою убогую, ненакрашенную сущность. Жаль, то же самое не могли сделать волосы. И ноги, и руки, и… В общем, по-хорошему, было бы лучше, умей я растворяться в воздухе. Увы, подобными способностями природа меня не наградила, а посему приходилось «донашивать» то, что имелось в наличии.

Гордо вскинув подбородок, я принялась дерзко и даже нахально рассматривать гостью, мобилизовав все силы для того, чтобы скрыть истинные чувства – смущение и неловкость от осознания собственного несовершенства и пытаясь отыскать хоть какие-то признаки оных и у нее тоже. Тщетно! Каштановые волосы до плеч густой волной обволакивали тонкое, благородное лицо. Матушка-природа бывает весьма щедра к своим детям, но этот ее ребенок явно особенно удался. Огромные миндалевидные глаза, пухлые губы, идеально правильный нос. Казалось бы, на этом вполне можно было и остановиться, добавив для симметрии приземистую фигуру или слегка коротковатые ноги. Куда там! Видимо, Всевышний в день создания барышни решил сильно не заморачиваться, раздавая красоты пропорционально. Кому-то только длинные ноги, кому-то тонкий стан, а кому-то тонкие запястья. Нет, в тот раз, по всей видимости, он решил не черпать ложкой из разных котлов, а просто отправить все их содержимое в одно место. Если так, то где-то наверняка существует и антипод этой красотки: курносый коротышка со склонностью к полноте. Как бы то ни было, но этой девушке явно досталось все самое лучше – как ни старалась я найти в ее облике малейший изъян, мне это не удалось.

Моей сопернице повезло больше – по ее торжествующему взгляду я поняла, что она насчитала минимум десяток моих недостатков, установив и без того очевидную истину – я ей явно не конкурентка.

– Соня, – из небытия меня вывел хрипловатый и немного растерянный голос Креольского, – познакомься, пожалуйста, с Ольгой, – откашлявшись, произнес он.

– Оля – девушка Юры. Вернее, была… Вернее… есть… Вернее… В общем, вот…

Вот это да! Ничего себе новости! Хотя почему меня это удивляет? Покойный шеф никогда не относился к людям, посвящающим всех и каждого в подробности своей личной жизни. Я же и вовсе была последним человеком на Земле, с которым он стал бы ими делиться.