Лили сама по себе, стр. 26

– Мне кажется, мама может… смутиться, если узнает, что вы в курсе того, что она оставила нас одних, – как можно спокойнее постаралась объяснить я. – Она знает, что не следует нас оставлять, но, понимаете, это трудно. Ей нужно в магазин, и она не может посадить нас всех в тележку, особенно когда приходится брать с собой коляску и нам всё время нужно в туалет.

– Мама часто оставляет тебя присматривать за детьми, Лили?

– О нет, почти никогда. Она просит нашу соседку приглядывать за нами, правда, Блисс? Старуху Кэт.

Блисс энергично закивала, изо всех сил стараясь мне помочь.

– И мой папа Мики тоже приходит, – заявил Бэкстер.

– Да, но, видите ли, всего один раз никого из них не было дома, и мама воспользовалась случаем. Мы не против. Вы сказали, что у меня хорошо получается присматривать за детьми, мистер Эбботт.

– Да, хорошо. Просто… ну, ты ещё совсем маленькая, чтобы брать на себя ответственность. Лили, пойми меня правильно: я не хочу навлекать неприятности ни на тебя, ни на твою маму. Я просто хочу знать, могу ли я чем-нибудь помочь. Я знаю, как тяжело вашей маме одной растить вас четверых. Может быть, если мы поговорим с социальными службами…

– Нет! О, пожалуйста, не надо! Это расстроило бы маму по-настоящему. Вы ведь ничего не скажете, правда? Ой, пожалуйста, пообещайте, мистер Эбботт!

– Ну, я не знаю, как сделать лучше, – сказал он.

– Лучше всего будет, если вы уйдёте сейчас, до прихода мамы. Нам всем попадёт, если она узнает, что мы пустили вас в дом. Нам не разрешается даже дверь открывать. Мама сойдёт с ума, если узнает.

– Я могу это понять, – смущённо сказал мистер Эбботт. – Ну, конечно, я не хочу навлечь на вас неприятности. Хорошо, я уйду, но оставлю вам свой номер телефона. Если мама не вернётся через час или около того, позвони мне, пожалуйста. Обещаешь?

– О да, обещаю, – кивнула я.

– И завтра я надеюсь увидеть тебя в школе. Если тебя не будет, я снова приду. Ну-ну, не волнуйся ты так – я просто хочу удостовериться, что с вами всё будет в порядке.

– Да. Спасибо! И большое спасибо за чудесные открытки с ангелами! Они действительно замечательные, мистер Эбботт, – покраснев, сказала я, потому что это прозвучало глупо.

– А я думаю, что ты тоже замечательная, Лили, – ответил мистер Эбботт.

Я решила, что он просто меня дразнит. Надеялась, что, может, он и на самом деле хоть чуточку так думает, но когда, после того как он ушёл, я взглянула на себя в мамино зеркало, я застонала. Я выглядела хуже, чем ожидала, – волосы свисали патлами, к носу прилипла грязь, и ещё отвратительнее смотрелись футболка с джинсами, будто я побывала в свинарнике и вывалялась там в грязи.

Блисс пошла за мной в спальню:

– Ты позвонишь мистеру Эбботту?

– Конечно, нет.

– А в школу мы завтра пойдём?

– Нет, мы не можем оставить Пикси.

– Тогда мистер Эбботт снова придёт и захочет увидеть маму.

– Да. Пожалуйста, Блисс, просто перестань говорить то, что я и без тебя знаю. Это так выматывает, – сказала я.

– Но что же нам делать?

– Не знаю. И ради бога, не плачь! Поверь, я что-нибудь придумаю, хорошо?

Глава 8

Я полночи не сомкнула глаз, пытаясь придумать, как нам быть. На следующее утро я действительно встала очень рано, села на полу в гостиной, разложив вокруг себя свои открытки с ангелами. Кончиками пальцев я гладила их крылья. Я представляла, как белые перья у меня за спиной превратятся в сильные крылья и как я взмою в небо и полечу прямо над парком…

И вдруг я поняла, что нам нужно делать. Проще простого! Я села и начала писать письмо своим самым лучшим почерком:

В уголках письма, чтобы оно выглядело красивее, я нарисовала летающих ангелов, аккуратно их раскрасив, а рядом со своим именем – цветок лилии.

Затем, уткнувшись головой в колени, я стала придумывать план. Я услышала, как Пикси, ворочаясь в кроватке, что-то бормочет во сне. Я зашла в нашу спальню. Блисс с Бэкстером ещё спали, свернувшись калачиком, как две маленькие сони [15]. Пикси улыбнулась мне и подняла ручки вверх, чтобы я вынула её из кроватки.

Я её оттуда вытащила, крепко обняла и отнесла в туалет. Пока она там сидела, я стала играть в «Этого поросёночка» с её пальчиками на ногах, и, довольная, она захихикала, как будто это было новое развлечение.

– Ну всё, Пикси. Давай вымоем ручки и приготовим завтрак. Чего бы ты хотела вкусненького? Посмотрим – порошкового соуса, соли с перцем, маргарина… или мороженого?

– Мороженого! – закричала Пикси. – Мороженого, мороженого!

Бэкстер проснулся и, тоже услышав волшебное слово, примчался за нами в кухню.

– Эй, мальчик-соня, – воскликнула я, схватив его на руки и закружив.

Он прижался ко мне, как маленькая обезьянка, и потерся вихрастой головой о мою щёку.

– И почему только ты не бываешь таким ласковым целый день? Пошли, давай достань мороженое из морозилки.

Я суетилась, накрывая на стол, а малыши мне помогали. Когда двое других уже были готовы к завтраку, Блисс так и не появилась, поэтому я пошла за ней. Она всё ещё лежала в постели, свернувшись калачиком и прижимая к себе Безголовкина, но глаза у неё были открыты.

– Блисс, малышка, что случилось? Разве ты не хочешь пойти позавтракать мороженым? – удивилась я.

– Ты всё ещё на меня сердишься? – прошептала она.

– Ой, да я совсем на тебя не сержусь, родная! Прости, что нагрубила тебе вчера вечером!

Я крепко обняла сестрёнку:

– Я так люблю тебя, Блисс! Пойдём скорей завтракать, а то Бэкстер с Пикси съедят всё мороженое!

Я разрешила им доесть всю коробку мороженого и запить его банкой персикового компота.

– Ну вот! Хороший завтрак, правда?

– А можно нам сейчас хлопьев? – спросил Бэкстер.

– Нет, обжоркин, хлопья мы возьмём с собой. Я собираюсь припасти побольше еды. Пойди принеси мне мамину большую хозяйственную сумку!

– У нас будет пикник? – спросила Блисс.

– Да, много чудесных пикников!

– В волшебном саду?

– Устроим пикники по всему парку. Потому что… знаете что? Мы пойдём в поход прямо до субботы, пока мама не вернётся.

– В поход! – воскликнул Бэкстер, захлопав в ладоши. – А где наша палатка?

– Ты же знаешь, у нас нет палатки. Но мы возьмём подушки, одеяла и кухонную клеёнку, чтобы в случае дождя ею накрыться, – объяснила я, гордая тем, что сама всё придумала.

– А если мы пойдём в поход, там наползут всякие страшные жучки и пауки? – спросила Блисс. Она смотрела программу «Последний герой».

– Конечно, нет! Даже если какой-нибудь самый маленький муравьишка осмелится к нам подползти, я его тут же прихлопну, обещаю! – успокоила я сестрёнку.

– А олени?

– Ой, Блисс! Ты, наверное, единственная девочка в целом мире, которая боится оленей. Они такие милые, пугливые, нежные, ласковые!

– У них большие рога, – не унималась Блисс.

– Оленьи рога! – завопил Бэкстер. – Я большой и огромный папа-олень, а это мои рога, – и он поднял руки к голове, растопырил пальцы и зафыркал как олень. – А сейчас я на кого-то нападу. – И он бросился на Блисс, которая завизжала от ужаса.

– Прекрати сейчас же, Бэкстер! – схватив его, велела я.

Бэкстер сморщился и затих.

– Что случилось? Ты ведь не плачешь, правда?

– Нет! – закричал Бэкстер, хотя глаза у него были на мокром месте.

– Я ведь не сделала тебе больно. Я до тебя и не дотронулась! – увидев его слёзы, удивлённо воскликнула я. – В чём дело?

– Хочу к папе! – всхлипнул Бэкстер.

– Боже мой! – Я попыталась его обнять, но он меня оттолкнул.