Родовое проклятие, стр. 8
Она улыбнулась, и сердце, чуть живое с того момента, как они покинули родной дом, вновь наполнилось жизнью.
– Надо сделать для зайца вертел. Закатим сегодня пир. Наш первый самостоятельный пир. И отдохнем в тепле и сухости, прежде чем продолжим свой путь.
Эймон свернулся калачиком подле огня. Он насытился, согрелся и обсох. И двинулся дальше.
Он почувствовал, как поднимается вверх и летит. Летит на север. Домой.
Подобно Ройбирду, он парил над холмами, реками и полями, где мычали коровы и паслись овцы.
Все вокруг зеленело, дом был все ближе и ближе, а солнце беззвучно посылало из-за облаков лучи.
И сердце сделалось таким легким! Домой.
Домой, да не совсем. Это стало ясно, едва он коснулся земли. Лес как будто и знакомый, и нет. Что-то здесь изменилось. Даже воздух стал другим. И одновременно был тот же.
От всего этого у Эймона закружилась голова. Навалилась слабость.
Он зашагал, свистом призывая к себе сокола. Своего советчика. Освещение вдруг изменилось, помутнело. Или это ночь так быстро опускается?
Но нет, это не ночь, теперь он это видел. Это сгущался туман.
А вместе с ним появился волк. Кэвон!
Эймон услышал рычание и потянулся к мечу. Но меча на боку не оказалось. Безоружный, по щиколотку в тумане, он был один на один с волком, на шее которого сверкал красный камень. Волк вышел вперед и оборотился человеком.
– Добро пожаловать домой, юный Эймон. Я тебя ждал.
– Ты убил моего отца и мою мать. Я пришел за них отомстить!
Кэвон рассмеялся – веселым переливчатым смехом, от которого у Эймона мороз побежал по коже.
– Да ты с характером! Вот и отлично. Что ж, иди. Отомсти за отца, за ведьму, которая тебя выродила. Я заберу то, что у тебя есть, после чего приду за твоими сестренками и сделаю их моими.
– Тебе никогда не получить того, что есть у меня! – Эймон описал круг, лихорадочно пытаясь что-то придумать. Туман поднимался все выше, застилая все вокруг: лес, тропу, сознание. Мальчик схватил в щепоть воздуху и метнул вперед. Прорезалась узкая расплывчатая тропка. Кэвон снова расхохотался.
– Ближе! Иди поближе! Почувствуй меня.
Он и так чувствовал. И боль, и мощь. И еще – страх. Он попробовал вызвать огонь, но тот сразу потух, превратившись в грязную кучку пепла. Кэвон протянул к нему руки. Эймон прижал к груди кулаки и приготовился биться.
Камнем упал вниз Ройбирд, когтями и клювом вцепился Кэвону в руки. Брызнула черная кровь, колдун взвыл и стал вновь оборачиваться волком.
И тут из белесой мглы выступил другой человек. Высокий, с влажными от тумана каштановыми волосами и зелеными глазами, взгляд этих глаз источал силу и гнев.
– Беги! – отрывисто бросил он Эймону.
– От такого, как он? Нет! Не побегу. Не могу.
Волк скреб лапами землю, обнажив клыки в жутком оскале.
– Держи руку!
Незнакомец схватил Эймона чуть выше кисти. Вспыхнул ослепительный свет, тысячами крыльев забила энергия. Ослепленный и оглохший, Эймон вскрикнул. Все вокруг перестало существовать, осталась лишь эта мощь, она поглотила его, наполнила и стала рваться наружу. Раздался оглушительный звериный вой – и туман исчез, оставив Эймона и странного человека вдвоем.
Прерывисто дыша, человек упал на колени, лицо его было белым, в глазах светилась колдовская сила.
– Ты кто? – выкрикнул он.
– Я Эймон, сын Дайти, сын Сорки. Я один из трех. Мы Смуглая Ведьма Мейо.
– Я тоже. Значит, Эймон… – Незнакомец неуверенно засмеялся и дотронулся до лица и волос Эймона. – Я произошел от тебя. Ты попал в чужое время, парень. В мое. Я Коннор, из клана О'Дуайеров. Я потомок Сорки, твой родственник и потомок. Один из трех.
– И как мне поверить, что это правда?
– Я твоей крови, а ты – моей. Да ты и сам это знаешь. – Коннор достал из-под рубахи амулет и потер его пальцем. Амулет был точно такой же, что и у Эймона.
Мужчина поднял руку. На его кожаную перчатку мгновенно спикировал Ройбирд.
Нет, конечно, не Ройбирд, сообразил Эймон, и все же…
– Моя птица. Не твоя, но зовут так же. В честь твоей. Проси о чем хочешь – будет служить тебе так же, как служит мне.
– Это… не моя родина.
– Твоя. Время другое, а места твои. И всегда будут твоими.
Глаза Эймона защипало от слез, живот свело от тоски – сильнее, чем от любого голода.
– Так мы вернулись домой?
– Именно.
– А его мы победим? Отомстим за отца и мать?
– Мы победим. Мы не остановимся, пока это не свершится. Даю тебе слово!
– Мне надо… Я возвращаюсь. Чувствую, Брэнног зовет меня. Ты меня спас от Кэвона.
– Думаю, спасая тебя, я и себя спас.
– Коннор из рода О'Дуайеров. Я запомню.
И он полетел над теми же холмами и летел до рассвета, пока наконец не опустился рядом с разведенным Брэнног костром и обе сестры не набросились на него с расспросами, тряся его и тормоша.
– Отстаньте! Обе! У меня голова идет кругом.
– Бледный какой! – сокрушалась Тейган. – Да что случилось? Ну-ка давай я тебе чаю сделаю.
– Чай – это хорошо. Я путешествовал. Не знаю, как это вышло, но я отправился домой. Только это были не наши места. Мне еще надо во всем разобраться. Но теперь я кое-что знаю, чего не знал раньше. Чего никто из нас не знал.
Он с жадностью выпил принесенной Брэнног воды, потом опять заговорил:
– Он не может оттуда уйти. Кэвон. По крайней мере, далеко – не может. Чем дальше он от дома, от того места, где он совершил свою черную сделку и умножил свое могущество, тем он делается слабее. Отдаляясь от этого места, он смертельно рискует. Он не может преследовать нас.
– Откуда тебе это известно? – недоверчиво спросила Брэнног.
– Я… я прочел это в его мыслях. Не знаю, каким образом. Я видел эту слабость. И я встретил одного человека, из наших. Я… – Эймон глубоко вздохнул и прикрыл глаза. – Можно мне все-таки чаю, а? И потом я все расскажу. Это целая история. Мы здесь немного побудем, и я вам все расскажу. Потом – да, все верно, на юг. Учиться, расти, строить планы. Потому что он нас тронуть не может. Он до вас и пальцем не дотронется.
Еще недавно мальчик, теперь он стал мужчиной. И внутри его все трепетала и набирала силу энергия.
3
Осень 2013
Коннор проснулся ни свет ни заря. Встреча с далеким предком, как и с заклятым врагом его рода, оказалась для него неожиданной и лишила покоя. И уж конечно, он не собирался начинать день с выплеска магической энергии такой силы, что его чуть не сшибло с ног.
Однако случившееся и отозвалось в нем радостью.
Еще только занимался рассвет. Маловероятно, чтобы сестра уже хлопотала на кухне. А своим здоровьем он слишком дорожил, чтобы рискнуть поднять ее в такую рань и предложить приготовить завтрак.
Да он и голоден-то не был, хотя обычно Коннор просыпался, уже готовый наполнить опустевший за ночь желудок. Сейчас же, напротив, он ощущал в себе странную бодрость и большую потребность выйти из дома и прогуляться.
Поэтому он свистнул свою птицу и в компании Ройбирда зашагал в окутанную туманом чащу леса.
В тишину.
Он был не из тех, кто очень нуждается в покое. Чаще он предпочитал компанию, шумный, оживленный разговор. Но этим тихим утром ему было довольно крика сокола, шуршания в подлеске кролика и легкого вздоха утреннего ветерка.
Коннор подумал, не пройтись ли до замка Эшфорд, пустить Ройбирда парить в небе над окрестными лугами – что наверняка приведет в восторг какую-нибудь раннюю пташку из числа постояльцев отеля.
Острые впечатления нередко помогают продвигать бизнес, а у него таковой имелся – школа ловчих птиц.
Вознамерившись осуществить свой план, Коннор двинулся в сторону замка, но вскоре ощутил в себе и в пространстве вокруг колебание магической силы. Его собственная энергия поднималась помимо его воли, а на том месте, где ступила нога колдуна Кэвона, осталось черное пятно, оскверняющее чудесный вид поблескивающих от росы сосен.