Стихотворения и поэмы, стр. 82
ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ И ВАРИАНТЫ
2. С ТОБОЙ
«Звезда», 1925, № 4.
I
Над городом пели метели,
Горели костры на углу,
И песни рабочей артели
Летели в вечернюю мглу,
Как будто бы ветер союзный.
Доносится смех фабзайчат.
Над гарью и копотью кузниц
Заводские песни звучат.
Опять загудели моторы —
Не так ли и в те-то года
Вздымалася песня, которой
Уже не забыть никогда.
Он помнит: строгал спозаранку
Углы запричаленных барж,
Гремела тогда Варшавянка —
Рабочий испытанный марш.
Опять окликаются с ветром
Охрипшие глотки гудков,
Он помнит над первым Советом
Холодные тени штыков.
Он помнит знамена над Пресней,
Бастующих станций огни,
Опять захлебнулися песней
Его пролетевшие дни.
II
Птенцы, что ходили с Авроры,
Когда подымался прибой,
И приступом брали просторы —
Родимые братья с тобой.
Солдатам ли трех революций
Забудутся вспышки зари,
Пусть мускулы сталью нальются
И руки окрепнут твои.
Не зыркай о том, о хорошем,
И нам этот грохот знаком,
Парням с бескозыркою, с клешем
Иль с кимовским просто значком.
Не жизни потерянной кроха.
Походная песня горда.
Опять под тальянку, под грохот
Идут ветровые года.
III
Не ржавые песни Омира.
Сухие торцы мостовой.
Уже отгремело полмира
В горячке страды боевой.
Давно ли торопко метели
Сметали тропинки на льду,
И выстрелы бились и пели
Еще в двадцать первом году.
Пусть дрогнуло сердце невольно
И легкая дрожь на губе,
Но снова притуленный Смольный
Рванулся навстречу тебе.
Раскосы чуть-чуть и прищуры,
Не дрогнут слезою глаза,
О, первые дни диктатуры,
Приручена нынче гроза.
Ты бури запомнил раскаты,
Пусть грянет,
Тебе не впервой,
Но в сталелитейном пока ты
Бессменный ее часовой.
IV
Ах, шаркай, ах, шурхай ремнями,
Шарахайся выше, завод.
Уже истекая огнями,
Высокая стройка зовет.
В гуденье и ропот трансмиссий
И в шурханье маховика
Опять над машиной повисла
Шершавой ладонью рука.
Дымятся плавильные печи,
И тютелька в тютельку вдруг
Качаются сто человечьих
Смозоленных вдребезги рук.
Проворнее двигай руками,
Эгей, подкачаешь, грубо?й! —
И сердце твое с молотками
Опять запоет вперебой.
3. ПЕРЕПРАВА НА КАМЕ
ФГ.
Эва, снег захрустел под подошвами,
И проносятся улицы в ряд.
Да не те ли мне песни про прошлое,
Про давнишнее мне говорят.
А и жизнь была не по нраву,
Ой, недаром стоит вдалеке
При на правой руке переправа,
Переправа на правой руке.
Там желтеет песок, побережье,
Красный камень на Каме, и илот,
И заря вечеровая брезжит,
И пастух свои песни поет.
Ах, пути за пустым полустанком,
Ах, дороги, что сносят на слом.
До зари надрываться тальянкам
За глухим, за медвежьим селом.
Ой, гульба ребятишкам вихрастым,
Да и мне не пора на покой.
И стишкам, тараторившим часто,
Да в присядку любою строкой.
Любо-любо по пыльным дорогам
Вдруг прошедшее видеть из мглы.
Часовых уже нет по острогам,
Не звенят по кустам кандалы.
Ах, пути за пустым полустанком,
Ах, дороги, что сносят на слом.
До зари надрываться тальянкам
За глухим, за медвежьим селом.
4
«Ленинград», 1925, № 27. Перед строфой 1.
О, беспокойствие весеннее
В веселой суматохе дней.
Опять поют стихотворения
О жизни радостной твоей.
И вот увереннее поступь,
Дыханье станет горячей.
Огни у Выборгского моста
В тумане северных ночей.
5
«Красная новь», 1925, № 10 Перед гл. 1.
Землю штыком,
И пропеллером облако.
Петь и греметь литью.
Дни проходили
Локоть об локоть,
Как пехотинцы в строю.
Был я тогда —
Напористым парнем:
Френч,
галифе,
на груди звезда.
Вслед за штабом Пятой армии
Пробегали агитпоезда.
Вшивые толпы, рты посинели,
Голос трубы грубей,
Но под полою грязной шинели
Сердце о ребра бей!
Гл. 2, вместо строфы 4.
Не шлындает буря,
Визжат буфера,
Ревут тендера, беспокоясь:
— Отряду на отдых!
Петрову пора
Покинуть с ребятами поезд.