Три цвета ночи (СИ), стр. 3
– Привет, Полина (Ну надо же, заметил!)! Что пить будешь? Молочный коктейль?
Девица в белом мерзко хихикнула.
– Две колы со льдом. И побыстрее, – с достоинством произнесла я.
У меня хорошая школа – в обоих смыслах этого слова, – уж где-где, а в нашей легко освоить азы общения с обслуживающим персоналом – небрежно снисходя до его уровня, но при этом четко обозначая свой.
– Не злись, уже наливаю, – бармен широко улыбнулся.
Подумаешь, мистер неотразимость!
Я схватила холодные стаканы с колой и поспешно вышла наружу. А обернувшись у зеркальной двери, показала ему язык.
Бе-бе-бе! – бог со всеми этими мачо. Мне и без них хорошо.
– Мам, держи свою колу, – вручила я ей запотевший стаканчик, где в темно-коричневом напитке, словно айсберги, плавали уже начинавшие таять кубики льда.
Нет, мне, слава богу, не тринадцать лет, чтобы западать на всяких смазливых болванов. Уже почти семнадцать.
И мне никто, никто не нужен! Мне и одной хорошо!
С этой благостной мыслью я вернулась на нос теплохода, облокотилась на перила – так, чтобы брызги попадали мне прямо в лицо, – и подставила спину солнцу. Защитный крем с фильтром давал мне надежду хоть немного загореть в это лето.
– Синицына, а ты, пожалуйста, останься, – сказал тренер.
Высокая худенькая девочка в красно-черном спортивном костюме и красной трикотажной повязке, стянувшей длинные черные волосы, тяжело вздохнула.
Они с подругами только что окончили длинную тренировку. Безжалостный тренер гонял их по всему залу на протяжении… ага, на часах 21:30… значит, ровно полутора часов. А баскетбол не такое уж легкое дело. Вот, вся спина мокрая. Попробуй намотай столько кругов. А левый кроссовок, похоже, немного трет. Больше всего ей хотелось скинуть обувь, раздеться и, встав под теплые струи душа, запрокинуть лицо, позволив воде смыть с себя всю грязь и усталость. Просто стоять и ни о чем не думать.
Но не тут-то было.
Веснушчатая Настя сочувственно взглянула на подругу.
– Ну все, сейчас песочить будет, – прошептала она одними губами, и девочки, болтая и смеясь, скрылись в раздевалке.
После тренировки, в пропотевшей насквозь майке, стоять на сквозняке было холодно.
Ира тоскливо посмотрела под ноги, на выкрашенный темно-бордовой краской дощатый пол и зябко повела худыми плечами.
– Почему пропускаешь? – спрашивал меж тем тренер. Невысокий, с большими залысинами, он тем не менее умудрялся выглядеть действительно угрожающе. – Вот скажи, где ты была вчера?
– Я болела, Виталий Степанович, – бросила девочка и опять повела плечами.
Ей хотелось обхватить себя руками и согреться. Чертов сквозняк! Чертов баскетбол! А еще так и кажется, будто в спину кто-то упорно смотрит.
Она даже оглянулась. Понятно, никого. Кто, кроме нее, станет торчать в школе в это время?
Нормальные ребята давным-давно уже тусят где-нибудь. На худой конец сидят дома. Или в Интернете…
– И половину занятий в прошлом году ты тоже проболела? – продолжал допытываться тренер, теребя в руке свисток, висящий на длинном засалившемся шнурке. – У нас сентябрь на дворе, учебная четверть только-только началась. А ты, Синицына, опять за старое.
– А что, Виталий Степанович, если у меня слабое здоровье?.. – Ира уже жалела, что родичи отдали ее в эту мерзкую – да, именно мерзкую! – школу. Баскетбол, тренажеры, витаминные коктейли… и никакой личной жизни!
– Ну меня-то обманывать не надо. Ты понимаешь, что этим обманываешь только себя? Спорт не прощает лени. Хочешь быть первой – трудись!
Хорошо Виталию Степановичу. На нем теплый спортивный костюм, и спину его не буравит взгляд воображаемого маньяка.
Девочка переступила с ноги на ногу.
– Не хочу я быть первой, – отмахнулась Ира. – Я и так достаточно тренируюсь, а еще по урокам много задают…
– Ты это такой настрой брось! Чтобы всерьез взялась за дело! – Тренер взглянул на часы и немного сбавил тон: – Ладно, иди. Что-то холодно тут. Наверное, кто-то форточку открытой оставил. И постарайся все же собраться. Твои родители хотят, чтобы ты чего-то достигла, и я уже говорил, что вижу в тебе прекрасный потенциал. Не растрать его попусту.
– Хорошо, – охотно кивнула она, обрадовавшись, что чтение нотаций наконец завершено.
Тренер посмотрел на нее с сомнением, но лишь махнул рукой и пошел к себе.
А девочка поспешила в раздевалку. Подруги, конечно же, были уже полностью одеты.
– Подождите меня, ну имейте совесть! – жалобно проговорила Ира, все еще ежась от сквозняка, который, казалось, преследовал ее.
– Ир, ты знаешь, я бы с удовольствием, но у отца день рождения, а Степаныч нас опять задержал… Меня и так дома убьют, – не глядя на подругу, принялась оправдываться Настя.
Ее рыжие волосы были заплетены в две тугие косички, задорно торчавшие по обе стороны белокожего веснушчатого лица.
– А чего ты боишься? Неужели тебя Степаныч домогался? – захохотала дылда Светка.
Девочки дружно прыснули.
– И не мечтайте. – Ира развернулась и пошла в душ.
Когда она помылась, в раздевалке уже никого не было. Почему-то ей снова стало страшно. Кое-как причесавшись, Ира влезла в джинсы, накинула легкую курточку и выскочила из раздевалки. Красная спортивная повязка так и осталась одиноко лежать на скамейке.
Девочка шла по пустому коридору, слушая эхо собственных шагов.
Воображение играло с ней жуткие шутки. В темных углах (а освещение в школе уже, разумеется, пригасили) ей мерещились чьи-то тени. Ей так и казалось, будто тьма движется, копошится, скрывая что-то неведомое и страшное. Нервы были напряжены до предела.
Тут под ногами что-то хрустнуло. Ира едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Наклонилась… Осколки… Надо же, весь пол усыпан осколками! Кто-то разбил висевшее на стене зеркало.
– Фигня. Надо меньше ужастиков смотреть, – громко сказала она сама себе, чтобы немного успокоиться.
Однако голос ее прозвучал в пустых коридорах как-то особенно тонко и жалко. А когда откуда-то послышался легкий скрип, сердце забилось, словно пойманная бабочка в ладонях.
Ира на минуту закрыла глаза и постаралась взять себя в руки.
Ей уже почти семнадцать. Она достаточно взрослая и уверенная в себе, это мелюзга пусть пугается всякой тени.
Но все-таки, когда впереди показался квадрат света, вырывающийся из каморки охранника, она с облегчением вздохнула. Чертова школа! Чертов баскетбол! Чертов Степаныч! Вот не пойдет она на следующую тренировку. Не пойдет – и все.
Эта мысль неожиданно успокоила ее, и Ира, негромко мурлыкая под нос незатейливую песенку, двинулась к выходу.
А у выхода…
У выхода она увидела охранника. Вернее, его руку, торчавшую из-под двери маленькой каморки.
Она вдруг четко разглядела все: рыжие жесткие волосы на этой руке, электронные часы на толстом серебристом браслете. На часах, словно маленькие алые бусинки, застыли какие-то темные брызги.
Кажется, она закричала. А может, нет. Время вдруг, блеснув черно-металлической змеей, свернулось в тугой клубок, будто связав ее по рукам и ногам.
Следующим, кого она увидела, был черноволосый парень в подранной кожаной куртке и обтрепанных в лапшу грязных джинсах.
– Ну, здравствуй, Красная Шапочка! Я твой волк, – сказал незнакомец и усмехнулся – и вправду хищно, как-то по-волчьи.
Девочка с ужасом увидела его белоснежные зубы и странные, нечеловеческие глаза, смотревшие на нее совершенно безумно.
Больше она уже ничего не успела.
Выйдя из здания школы, Ловчий поправил кожаную куртку. Примесь древней крови в девчонке оказалась невелика. Это явно не могла быть та, которую они ищут. Но он и не ожидал многого от начала охоты. У них пока еще есть время.
Глава 2
Я, кажется, уже упоминала, что ненавижу своих одноклассников? Так вот, не поленюсь повториться: не-на-ви-жу. Скажете, я сама виновата и мне не надо было встревать в конфликт с сырной Виолой прямо первого сентября? Да ладно, повторите то же самое, оказавшись на моем месте. А до этого – уж извините, я вам никак не поверю!