Двойник Декстера, стр. 51

— О Господи… — выговорила она наконец, поднимая голову. — Иногда я бываю такой дурой…

Я не спешил разуверять Риту. Она покачала головой и вытерла лицо рукавом.

— Я не должна была в тебе сомневаться, — произнесла она, пристально глядя на меня. — Я чувствую себя такой… а ты, наверное, совсем… Боже мой, даже не могу начать… Декстер, прости, пожалуйста… вот ублюдок. Тебе нужен адвокат.

— Что? — переспросил я, стремительно щелкая переключателями, в попытке угнаться за бешено скачущей мыслью. Видимо, предстояло иметь дело с пугающе новой идеей. — Зачем мне адвокат?

— Не будь таким наивным, Декстер, — ответила Рита. Она шмыгнула носом и начала рассеянно вытирать мое плечо, промокшее насквозь. — Если Рич… то есть детектив Худ, — оговорилась она, на мгновение покраснев, — если он попытается доказать, будто ты убил Камиллу, нам понадобится лучший консультант… кстати, Карлин, с нашей работы. Она говорит, ее зять… в любом случае первая консультация почти всегда бесплатная, поэтому не придется… конечно, деньги не важны… так я спрошу завтра, — сказала она, и, видимо, вопрос был решен, так как Рита снова испытующе взглянула на меня, переводя взгляд справа налево. Видимо, ни там, ни тут она не нашла искомого, поскольку через несколько секунд позвала: — Декстер?

— Я здесь, — ответил я.

— Нам действительно нужно поговорить.

Я моргнул — должно быть, с такого близкого расстояния это ее напугало, потому что Рита тоже моргнула в ответ.

— Да, конечно, но… но о чем? — поинтересовался я.

Она коснулась моей щеки, так плотно прижав руку, словно пыталась унять течь. Потом вздохнула, улыбнулась, убрала ладонь и сказала:

— Иногда ты бываешь… как все мужики.

Трудно было не согласиться, поскольку я понятия не имел, к чему она клонит.

Я пустил пробный шар.

— Спасибо.

Рита покачала головой.

— Нам нужно поговорить, — повторила она. — Вовсе не обязательно про… потому что все куда-то покатилось… и, наверное, это моя вина, — закончила она. Опять-таки оказалось очень трудно спорить, поскольку я не понял, что привело к такому выводу.

— Ну что ж, — ответил я в крайнем замешательстве. — Я всегда рад с тобой пообщаться.

— Если бы я только тебе сказала… — печально начала Рита. — Ведь я должна была понять, что ты не… еще несколько недель назад я должна была что-нибудь сказать!

— Хм, — отозвался я. — Но до сегодняшнего дня мы ничего не знали.

Рита коротко и раздраженно мотнула головой.

— Речь не об этом, — возразила она, и я почувствовал облегчение, хотя и не знал, о чем, собственно, речь. — Я имею в виду, что должна была… — Она сделала глубокий вдох и слегка тряхнула меня за плечи, — Ты очень, очень… то есть почему я не догадалась, что ты просто занят и много работаешь… но ты же видишь, как ситуация выглядит со стороны, потому что… а потом он позвонил, и все сложилось… если бы мы с тобой чаще общались…

— Ну ладно, — кивнул я. Соглашаться оказалось проще, чем вникать.

Видимо, я дал правильный ответ, поскольку Рита тепло улыбнулась и прижалась ко мне.

— Мы прорвемся. Обещаю тебе.

А потом — самое странное — она легонько отстранилась и спросила:

— Ты не забыл, что в выходные большой поход? С Кода и бойскаутами?

Я не то чтобы позабыл, я просто ни разу не вспомнил о походе, пока разыгрывал драматическую сцену домашних страстей. Пришлось сделать паузу в попытке угнаться за Ритой.

— Нет, — наконец ответил я. — Не забыл.

— Прекрасно, — заметила она, вновь кладя голову мне на грудь. — Потому что, по-моему, он действительно очень хочет поехать… и ты тоже проведешь свободное время с пользой.

Рассеянно похлопывая Риту по спине, я изо всех сил пытался смириться с этой мыслью. Благодаря неандертальцу Худу и убийце-подражателю у меня и в самом деле образовалось свободное время, хотел я того или нет.

Глава 22

На следующий день была пятница, и, повинуясь исключительно рефлексу, я выбрался из постели в семь часов. Но как только сознание ожило, вернулась и неприятная реальность: я вспомнил, что идти мне некуда и вставать незачем; я отстранен от работы, пока человек, который не питает ко мне любви, будет расследовать дело, где я фигурирую как подозреваемый в убийстве женщины, с которой не спал и кого даже не убивал, и единственная возможность опротестовать решение — это подать апелляцию через сержанта Доукса, откровенно меня ненавидевшего. Почти идеальная ловушка, куда, к нашему большому удовольствию, обычно попадают злодеи в комиксах, но, с моей точки зрения, абсолютно несправедливо ловить в нее Блистательного Декстера. Конечно, и у меня есть небольшие недостатки, но, ей-богу… почему именно я?

Я попытался найти светлую сторону. К счастью, Худ не потянуд за ниточки, чтобы задержать мою зарплату. Она бы пригодилась, если бы Рита действительно купила новый дом, — нашлось бы применение каждому центу. Сидя дома, я экономил деньги, поскольку не тратил горючее и не покупал ленч. Вот повезло. На самом деле, если хорошенько подумать, я словно получил внеочередной отпуск, с той разницей, что он имел шансы закончиться тюрьмой или могилой. Или тем и другим.

Итак, я оказался отстранен от работы и, похоже, весьма немногое мог сделать, а потому не видел никаких причин выскакивать из постели и волноваться. Будь я логичным и разумным созданием — а именно таким я, как правило, себя и считаю, — я бы убедился, что даже у этой злополучной ситуации есть приятная оборотная сторона: не нужно рано вставать! И тогда бы я снова заснул. Но тут же понял, что этого не получится: при первом же воспоминании о вчерашних происшествиях сон с испуганным воплем покинул меня. И хотя я несколько минут лежал, хмурясь и угрожая, он так и не вернулся.

Итак, я упрямо оставался в постели и прислушивался к утренним звукам в доме. Они были такими же, как всегда, даже летом, когда никто не собирался в школу. Детей мы записали в ту же группу дневного пребывания, куда они ходили после уроков во время школьных занятий, а Риту ждала работа, поэтому утренняя программа не изменилась. Я сльпнал, как Рита возится на кухне, и плывущие по коридору запахи подсказали: она готовит яичницу с сыром и тосты с корицей. Она дважды позвала Коди и Эстор завтракать, прежде чем я наконец признал, что не засну, и плюхнулся на свое место за кухонным столом, когда Коди доедал завтрак. Лили-Энн, сидя на высоком стульчике, создавала превосходную роспись яблочным соусом на подносе и на собственном лице. Эстор сидела, скрестив руки, и не столько ела, сколько злобно хмурилась.

— Доброе утро, Декстер, — сказала Рита, ставя передо мной кружку с кофе. — Коди попросил добавки, поэтому пришлось приготовить… Эстор, детка, надо съесть хоть что-нибудь. — Она быстро повернулась к плите и принялась выливать яйца на сковороду.

— Я не могу есть, — прошипела Эстор, — еда застревает в скобках.

Она вложила в это слово столько яду, что хватило бы убить слона, и продемонстрировала нам яркие серебристые полоски, чтобы мы содрогнулись при виде столь чудовищного уродства.

— И все-таки придется поесть, — настаивала Рита, размешивая яйца. — Я тебе дам йогурт…

— Ненавижу йогурт, — буркнула Эстор.

— Вчера ты его любила.

— Ой-й-й-й… — процедила Эстор сквозь сжатые зубы, с грохотом ставя локти на стол и сердито наваливаясь на них. — Я буду яичницу, — заявила она с таким видом, словно благородно соглашалась сделать нечто омерзительное и опасное.

— Прекрасно, — произнесла Рита, а Лили-Энн, всецело поддерживая сестру, постучала ложкой по подносу.

Завтрак закончился, и последовал привычный ритуал с криками, стуком дверей и топаньем ногами — чистка зубов, причесывание, одевание, поиски носков, переодевание Лили-Энн и сбор ее вещей. Наконец входная дверь хлопнула пять раз, все вышли и направились к машине. Рита и Эстор продолжали препираться, подходят ли розовые носки к красной рубашке. Голос Эстор замер вдали, я услышал, как захлопнулся багажник, и внезапно в доме воцарилась необыкновенная тишина.