Трехглавый орел, стр. 88

– Что вы хотите? – не приветствуя Пола Джонса, начал Орлов.

– Я желаю, чтобы вы остались на этом острове. Вы искали место, где можно начать новую жизнь, попытаться устроить мир по-своему? Пожалуйста, берите Санта-Анну. Это райский уголок. К чему вам искать чего-то другого? Да что Санта-Анна?! Берите весь архипелаг, я дарю вам его!

Лицо Орлова передернулось.

– Я не нуждаюсь в ваших подарках, господин Джонс! Я всегда поступал и впредь буду поступать так, как считаю нужным. Если я решил идти к берегам Нового Света, значит, именно это я и сделаю.

– Уменьшите свой пыл, адмирал. Я понимаю, что вам нет дела до соглядатая, приставленного императрицей, но станут ли повиноваться казаки, если узнают, что вы не пожелали спасать их великого государя? А только я знаю, где его искать.

– Это шо, адмирал, вы имеете в виду ту задрипанную развалюху на мысе острова Сатанаксио? – ни с того ни с сего вмешался в беседу вершителей судеб Лис. – Так это ж мухлеж. Они оттуда уже давно тю-тю. – Пол Джонс уставился на моего напарника, стараясь скрыть удивление.

– Кстати, капитан, а ты сейчас где?

– На трех пирогах подплываю к Сантане.

– Ну ты могута, на трех-то пирогах сразу! – поспешил вставить шпильку Лис. – Скоро будешь?

– Минут через десять, от силы пятнадцать.

– Что вы такое говорите, господин генерал? – нахмурился Пол Джонс.

– А что, разве у меня что-то с дикцией? Хорошо, постараюсь говорить почетче. Вальдар Камдил, держа шпагу у вашего брюха, заставил вас высадить русских и лекаря на острове Сатанаксио. Вы предполагаете, что они находятся в развалинах испанского форта. Так вот, сообщаю официально – их там нет. Более того, пройдет еще несколько минут, и они появятся здесь живые и невредимые.

– Вы блефуете, – бледнея, произнес Пол Джонс.

– Возможно. Давайте спорить. Скажем, на «Богородицу». – Он протянул руку каперу и бросил, обращаясь ко мне: – Капитан, гони быстрее, ты мне все кино портишь!

Орлов вопросительно посмотрел на моего напарника, стараясь понять, что происходит. Не знаю, что увидел граф в глазах генерала Закревского, но тут на лице его появилась заговорщицкая улыбка, и, махнув рукой, он бросил небрежно:

– Ну что, адмирал, спорим? «богородица» против Америки.

Не успело еще смолкнуть эхо этих слов, как пироги, весело работая веслами, появились из-за острова. На носу первой, в ожерельях из змеиных шкур и с венками на головах, стояли Калиостро и «государь-император».

Пол Джонс вскочил, хватаясь за борт, чтобы не вывалиться. Затем обессиленно рухнул на свой адмиральский табурет и, не глядя на россиян, крикнул своей команде:

– Гребите!

– Эй! Адмирал хренов! – напутствовал ему вослед Орлов. – Куда гребите? Проиграл – плати. Освободите «богородицу», канальи!

Глава двадцать шестая

Скрипя, как несмазанная телега, «Великий князь Святослав» продвигался вперед, все ближе и ближе к берегам Америки. Двухнедельная стоянка в Санта-Анне, вызванная необходимостью хоть как-то привести в порядок эскадру, подлечить раненых и похоронить убитых, не прибавила энтузиазма ни рядовым казакам, ни их командирам. Пару раз я перехватывал взгляд Алексея Орлова, и, честно говоря, мне было жутковато видеть мрачный огонь, горящий в этих глазах. Казалось, внутри его бушует вулканическая лава, ища возможность вырваться наружу и сокрушить все вокруг.

Граф считал себя виновником произошедшего. Он изволил почивать с любимой супругой, когда с рассветом вахтенный начальник обнаружил исчезновение «богородицы». Капитан же корабля, до этого плавания вот уже много лет исполнявший обязанности коменданта заштатного порта, не решившись тревожить флагмана, сам повел корабль, а за ним всю эскадру в зубастую пасть Санта-Анны. Результаты такой подобострастности были ужасающи.

Казалось, только Господнему покровительству можно было приписать нашу конечную победу. Не удайся казакам их безрассудный штурм, не задержи мы «богородицу» близ Сатанаксио, не подойди вовремя отставшие от общего строя транспорты, и столь гордо начавшееся плавание, безусловно, завершилось бы в водах безызвестных испанских островов.

Господь даровал нам победу, но девять кораблей были полностью уничтожены, семнадцать годились лишь на то, чтобы послужить для починки остальных, все же державшиеся на плаву получили различные повреждения и нуждались в ремонте. Однако главным все же были не корабли: мы потеряли почти восемь тысяч ранеными и убитыми. Вот так вот глупо и без всякого смысла, захватив никому не нужную испанскую крепость, что, конечно же, отнюдь не улучшало наших отношений с Испанией. Я часто вспоминал слова Калиостро о том, что нам еще понадобится его патент испанского полковника, когда эта держава вступит в войну. Что ж, повод к войне был уже налицо.

– …Так вот, ты представляешь, что этот гад учудил?! – шумел Лис, наливая себе очередной стакан жуткого пойла, именуемого им «Лисовым напием». – За два дня до нас в Санта-Анну пришел неизвестный голландец, и некий матрос, родом испанец, сообщил коменданту, что огромная эскадра под командованием знаменитого Джон Пол Джонса идет захватывать архипелаг. А у испанцев здесь, так сказать, секретная военная база. Тут тебе и провиант, и боеприпасы, и мастерские, ну, база, одним словом. Вот этот самый дон и решил сыграть с нами в национальную игру «Родина или смерть». А я так думаю, что голландец, который на Санта-Анну заходил, как раз тот самый, которого Пол Джонс досматривал. Он его, видать, на остров и отправил. Если только вообще этот голландец действительно голландец, а не наблюдатель, которого американеры нам навстречу послали. Уж больно мы как-то спокойно шли.

Эту историю я слышал от Лиса уже в десятый раз. Он все не мог успокоиться, начиная свое повествование анализом нашей неудачи и заканчивая, к моменту опустошения весьма вместительной бутыли, обещаниями найти подлюку и оторвать ему то, что черт между ног приделал. Не в силах больше выслушивать грозные речи своего напарника, я оставил его изливать наболевшее новопроизведенному капитану, вернее, ротмистру Ржевскому и поднялся на палубу к свежему воздуху.

Эскадра продолжала свой путь. Конечно, теперь ни о каком походе к реке Святого Лаврентия речи уже не было. Большинство наскоро залатанных кораблей до нее бы просто не дошли. К тому же, ко всем нашим бедам, теперь, после Санта-Анны, едва ли не каждый день нам приходилось отражать наскоки каперов, сопровождавших караван, подобно волчьей стае, преследующей стадо оленей. Они опасались соваться под тяжелые орудия линейных кораблей и фрегатов, но тут же появлялись на горизонте, стоило только одному из потрепанных английских транспортов замедлить ход или остановиться. Их отгоняли, и они исчезали, не принимая боя, но вскоре появлялись вновь, норовя огнем своих орудий пустить на дно или хотя бы изрядно повредить десантные суда. Нельзя сказать, чтобы это им совсем не удавалось. День ото дня мы несли новые потери, небольшие, но регулярные. Теперь нам было не до Святого Лаврентия, нам необходимо было пристать к материку так скоро, как только возможно.

– Земля! – Когда-то этим криком началась история европейского покорения нового континента. Теперь страница книги судеб перевернулась, и новая строка в истории Америки тоже началась кличем «Земля!». Все, кто был на кораблях, вывалили на палубы, чтобы своими глазами наконец увидеть долгожданную Русь Заморскую, так долго прятавшуюся за горизонтом.

Корабли начали медленно приближаться к берегу, опасаясь отмелей.

– Вот и пришли, – вздохнул, радостно улыбаясь, Алексей Орлов, спускаясь с капитанского мостика. – Слава тебе, Господи! – Он размашисто перекрестился и кивнул Пугачеву, во все глаза поедавшему вожделенную землю. – Ну что, государь-надежа, вот она, твоя землица. Вступай во владение.