Владимир Коккинаки, стр. 1

Бронтман Л.

Владимир Коккинаки

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

Издание: Бронтман Л. Владимир Коккинаки. — М.: Воениздат НКО СССР, 1939.

OCR, правка: Андрей Мятишкин ( [email protected])

Бронтман Л. Владимир Коккинаки. — М.: Воениздат НКО СССР, 1939. — 48 с. (Библиотека

красноармейца).

Аннотация издательства: Очерк рассказывает о жизни и деятельности замечательного летчика нашей

страны Героя Советского Союза Коккинаки.

Одни называют его искателем, другие — человеком блестящего риска, третьи —

мастером ювелирной техники, четвертые — блестящим организатором, пятые, шестые,

седьмые дают другие названия, другие эпитеты, показывающие отличительные качества

коммуниста, летчика, комбрига, Героя Советского Союза, депутата Верховного Совета

СССР. На самом деле в нем объединились все качества, характеризующие человека

выдающейся воли, изумительного опыта, обширных знаний и ясной цели.

Жизнь Владимира Константиновича Коккинаки — это история непрестанного

роста, настойчивого движения вперед, смелого и яркого дерзания. Он рос вместе со

страной, питаясь ее богатейшими, чудесными соками, он поднимался вместе с

замечательной советской авиацией и вырос в пилота международного класса, о котором

знает вся страна, о ком с особым уважением говорят советские летчики и почтительно

отзываются иностранные.

Вот он сидит на балконе своей квартиры, на Ленинградском шоссе, и пристально

всматривается в вечерний небосвод. Солнце ушло за горизонт, даль покрывается легкой

дымкой, четкие контуры аэродрома, расположенного напротив, заливаются мялкой

тушью.

— Все ясно. Девять часов сорок минут. Позже садиться нельзя, — тихо промолвил

Коккинаки и поднялся с кресла. На столике остались раскрытая книга «Сказки об

Италии» Горького и спортивный кодекс Международной авиационной федерации.

Из глубины квартиры смутно донесся звонок телефона и голос летчика:

— Докладывает Коккинаки. Завтра иду на побитие международного рекорда

высоты. К полету все готово. Рекорд считаю в кармане.

Слушаешь его и чувствуешь непоколебимую уверенность, что будет именно так,

как он говорит, вместе с ним как бы уже знаешь, что этот рекорд «в кармане».

Забываешь о многих, многих месяцах напряженной работы, огромном риске, упорных

исканиях.

Как-то в кругу близких товарищей Сигизмунд Леваневский произнес горячую

речь об авиации. Молчаливый, обычно неразговорчивый человек, он воодушевлялся,

когда речь заходила о любимом деле. Он говорил о том, что авиация — не ремесло, а

искусство, что по воздуху не ездят, а летают. Нужно непрерывно совершенствоваться,

дерзать, искать. Владимир Коккинаки искал всю свою тридцатичетырехлетнюю жизнь.

Он родился в 1904 году на берегу Черного моря, в Новороссийске. Отец его —

железнодорожник. Семья была большая, из девяти человек. Незначительное жалованье

отца — сорок рублей — заставило Владимира уже с двенадцатилетнего возраста начать

самостоятельную жизнь. Он работал на табачных плантациях, виноградниках и не

гнушался любой работой. Был грузчиком, матросом. Урывая ночные часы, Владимир

готовился дома и, продолжая таскать грузы в Новороссийском порту, все же экстерном

сдал экзамен за курс девятилетки. Он и сейчас с удовольствием вспоминает о своей

былой славе грузчика. Даже видавшие всякие виды портовые крючники удивленно

посвистывали, когда он взваливал на свою кряжистую спину восемнадцатипудовые

тюки с мануфактурой. Но могучему организму Коккинаки этой нагрузки было,

очевидно, недостаточно. В свободное от работы время он занимался тяжелой атлетикой,

играл в футбол, боксировал, бегал. «Делать, так делать хорошо», — решил он, и, спустя

некоторое время, его уже именовали чемпионом Северного Кавказа.

В 1925 году он ушел добровольцем в Красную Армию. Сначала служил в частях

Новороссийского гарнизона. В 1927 году Коккинаки был направлен в Ленинградскую

теоретическую авиационную школу, а оттуда — в Борисоглебскую летную, которую и

закончил в 1929 году. Годом раньше, будучи курсантом школы, он вступил в ряды

ВКП(б).

С этого времени и начинается, собственно, авиационная жизнь Коккинаки.

Со всей страстью он накидывается на сложную науку самолетовождения и через

некоторое время с блестящим аттестатом зачисляется в отряд летчиков-истребителей.

Летая, он все время совершенствовался, выискивал новые возможности авиации.

И вскоре ему пришлось познакомиться с высшей ступенью летной работы —

испытанием машин. Живая, содержательная, полная ежедневной опасности и риска

профессия полонила молодого пилота, и он с головой окунулся в эту деятельность:

сначала в Научно-испытательном институте Военно-воздушных сил РККА, а затем на

авиационном заводе им. Менжинского.

На испытательной работе Коккинаки и вырос как блестящий пилот, великолепный

высотник, скоростник, замечательный воздушный боец.

Испытание машин требует особых людей. Испытатель — это человек,

обладающий подлинно совершенной техникой пилотирования, исчерпывающим

знанием машины, огромным хладнокровием. Каждый день ставит жизнь летчика под

удар. Новая, неизученная машина может подвести в любой момент. Стоит растеряться,

сделать неверное движение, передовериться машине — и человека нет.

История авиации пестрит трагическими страницами гибели испытателей. Но,

несмотря на большую опасность, смелая, благородная профессия всегда неудержимо

влекла к себе самых знающих, самых отважных.

Через крепкие руки Коккинаки прошло более полусотни конструкций различных

самолетов. Он получал новые машины, не имеющие никакой биографии, о которых

никто ничего ему не мог сказать. Оставаясь с самолетом в воздухе один на один, летчик

определял его характер, достоинства, дефекты. Он стремился узнать машину так, чтобы

после не нужно было добавлять или убавлять к сделанной характеристике. Иногда ему

приходилось проводить в день десятки полетов.

Испытание машины длится очень долго. Пилот должен дать полную и

разностороннюю аттестацию самолета: летных качеств, прочности и надежности

отдельных агрегатов и узлов, исчерпывающую оценку винтомоторной группы. И как

испытатель Коккинаки обладает поразительным объемом внимания. Ничто в воздухе не

ускользает от его зрения и слуха. Совсем недавно произошел весьма показательный

случай. На одном из самолетов были установлены моторы новой конструкции.

Требовалось определить их пригодность. Испытание поручили Коккинаки. В

программу входило определение скорости на разных высотах. Коккинаки замерил

горизонтальную скорость на уровне 4 000, затем 5 000 метров, и вдруг, оборвав

испытание, вернулся на землю.

— Разберите правый мотор, — сказал он окружившим его инженерам и техникам.

— По-моему, у верхнего цилиндра начал гореть поршень.

— Не может быть,—запротестовали конструкторы, — моторы тщательно

проверялись. Да и как вы узнали, что дело в верхнем цилиндре, ведь их четырнадцать?

Коккинаки рассмеялся:

— А все-таки посмотрите.

— Но приборы показывали нормально?

— Нормально.

— Температура масла в норме?

— В норме.

— Вода?

— Тоже.

— Может быть, мотор шалил, давал перебои?

— Нет. Все было в порядке, но я убежден, что при следующем полете мотор

рассыплется в воздухе.

Пожимая плечами и явно не одобряя недоверчивость испытателя,