Третий курс, стр. 4
Второкурсник отступил в сторону, освобождаю Голицыну проход.
– Прошу!
– Благодарю! – в тон ему буркнул Иван, заходя внутрь.
После давящей тесноты коридора комната, в которую он попал, в первый момент показалась Голицыну весьма просторной. Впрочем, едва ли это было так на самом деле: стоило присмотреться, и можно было заметить, что неширокий диванчик, стол и три стула, составляющие ее нехитрую обстановку, едва не громоздились друг на друга. Единственный же свободный пятачок пола через мгновение занял вскочивший из-за стола Глеб Соколов.
– Ваня!
– Глеб!
Друзья обнялись.
– Вы свободны, курсант, – проговорил, глядя за спину Ивана Соколов, не выпуская Голицына из объятий.
Быстро оглянувшись, тот заметил, как Сергей Фадеев, отсалютовав, скрылся в глубине коридора.
– Я что-то пропустил? – удивленно выговорил Голицын. – Тебя сделали Начальником Школы?
– Не все сразу! – рассмеялся Глеб. – Пока что-то вроде сержанта. Од-ин, младший командный состав из числа курсантов, – расцепив руки, он продемонстрировал другу золотую нашивку на рукаве. Тебе, кстати, тоже такая положена.
– Да ну? Здoрово! И за какие же это заслуги?
– В общем-то, лишь за то, что дотянул до третьего курса. Ты присаживайся, – Соколов кивнул на ближайший из стульев. – Сейчас все тебе расскажу. Есть хочешь?
– Не откажусь, – Иван охотно опустился на сидение. Стул оказался жестким, но неожиданно удобным.
– Сейчас сообразим, – повернувшись к плоскому пульту у стены, Глеб принялся набирать на нем какие-то команды. – Извини, выбор пока ограничен. Какую кухню предпочитаешь: земную, сопрольскую, стандартную?
– Ранольскую, – попытался пошутить Голицын.
– Что, правда? – удивленно оглянулся на него Соколов. – Боюсь, тут у нас ее пока нет.
– Ага, а земная есть, – хмыкнул Иван.
– Конечно, – с гордостью кивнул Глеб. – Сами вводили. Только блюд пока мало. Боголюбов обещал достать формулы, но, видно, не успел пока. Так что тебе?
– На твой вкус, – из всего сказанного другом Голицын мало что понял и решил на всякий случай перевести разговор на другую тему. – А я тут, понимаешь, спускаюсь в жилой сектор, захожу в свою старую комнату, а мне как в том анекдоте про волка и Красную Шапочку: «Ну, жила бабушка, а теперь здесь офис!». Паренек такой щупленький… как его… фамилия еще такая смешная… Нежданный!
– А, знаю, – проговорил Соколов, колдуя над пультом. – Андрюха Нежданный. Хороший парень, кстати. Говорят, в этом году будет капитаном «Варяга».
– Как капитаном?! – ахнул Иван. «Варягом» именовалась российская команда по криску – спортивной игре, равно популярной как в Альгере, так и в Раноле. Голицын и сам выступал за нее – когда обстоятельства позволяли. В прошлом году «Варяг» выиграл Кубок Школы. К победе команду привела капитан Валерия Боголюбова. – А Лерка как же?
– Лерка здесь, с нами.
– И что?
– В этом году на Кубок Школы будут играть одни первокурсники.
– Как – первокурсники? Да они ж еще небось и летать толком не умеют! – Матчи по криску, проводившиеся в условиях невесомости, требовали весьма специфической подготовки. – И потом – как же тогда мы? И вообще, что это будет за Кубок Школы – только для первокурсников?! Кубок детсада какой-то!
– Да ты погоди, не горячись, – отмахнулся Глеб. – У нас в этом году свой турнир будет. Специальный. Мы с тобой в разных командах, кстати…
– Значится так, – перебил друга Иван. – Все, стоп! Давай, оторвись от своих кнопочек и рассказывай по порядку, что тут у вас творится. С самого начала!
2
– На самом деле изначально альгерды планировали все это устроить еще в том году, на втором курсе, – проговорил Глеб. Колдовать над своим пультом он, впрочем, так и не перестал. – Но и Дальний полигон был еще не готов, и нас мало было – всего восемь.
– А сейчас нас типа стало гораздо больше – аж целых шесть! – не утерпев, заметил Иван.
– Слушай, будешь перебивать – до вечера ничего не узнаешь!
– Все, все, молчу… – замахал руками Голицын.
– Сейчас нас шестьдесят: шестеро наших и еще пятьдесят четыре бойца с нынешнего второго курса. Вполне достаточно.
– Да для чего достаточно-то?! – взревел Иван.
– Ты пока сюда из Школы шел, ничего необычного не заметил? – вместо ответа поинтересовался Соколов.
– Ну… – Голицын задумался. – Тесно тут у вас все как-то – словно нарочно так сделано, чтоб тесно было… Будь у кого клаустрофобия – не позавидуешь!
– В точку! – кивнул его товарищ. – Ничего не напоминает?
– Напоминает. Года четыре назад друзья-спелеологи меня с собой в одну пещеру затащили. Когда по шкурнику ползли – точь-в-точь этот ваш коридор…
– Не, не то, – покачал головой Глеб. – Ладно, подскажу. Ты с Земли на чем летел?
– Да как обычно… Сначала на челноке, потом какая-то грузопассажирская посудина…
– А, ну тогда понятно. Гражданские суда – они другие. Нас-то на боевом корвете везли, так что сомнений уже ни у кого не возникло.
– Сомнений – в чем?
– В том, что вот это, – Соколов обвел вокруг широким жестом, – корабль. Военный космический корабль.
– Тогда уж подземный, – хмыкнул Иван. – Из эскадры по противодействию боевым кротам противника!
– Не, ну конечно, это макет. Но, как говорят, точная копия. Изнутри. Гигантский тренажер. Все по-настоящему – даром что не летает.
– То есть все-таки не летает?
– Нет, конечно. Я ж говорю: это такой тренажер. Точнее пара тренажеров: их тут, вообще-то, два. Экипаж каждого – тридцать человек. Живем на борту – все как на настоящем корабле. В Школу не выходим… Ну, почти не выходим. Занятия либо дистанционно, как в Африке было, либо преподы сами сюда к нам приходят. Помимо этого несем вахты – с учебными заданиями. В конце семестра будет экзамен – в космосе, уже на настоящем корабле. А все второе полугодие – практика. Говорят, в составе настоящей, несущей боевое дежурство эскадры. Вот так вот, дружище!
Что-то звякнуло, и над пультом возле Глеба в стене возникла широкая ниша. Запустив в нее руку, Соколов один за другим извлек оттуда пару серых прямоугольных контейнеров.
– Прошу, – пододвинув один из них Ивану, Глеб со щелчком откинул пластиковую крышку. В нос Голицыну ударил густой пряный запах. – Плов! – сообщил Соколов с такой гордостью, словно сам корпел над казаном, готовя хитрое восточное кушанье.
– Ух ты! Откуда такое богатство?
– Кто-то из арабских курсантов внес в базу формулу… Я же говорю: тут все по-настоящему! В полете у боевого корабля большую часть времени имеется избыток энергии, а места свободного, наоборот, мало. Поэтому пищу проще синтезировать, а не с собой возить. Ну а синтезатору же все равно, что сотворить: безвкусную белковую смесь или изысканный деликатес. Поэтому вводишь код – и пожалуйста: хочешь – утка по-пекински, хочешь – паэлья какая-нибудь, а хочешь – борщ с пампушками. Главное, чтоб нужное блюдо в базе было. Нас вот не предупредили, мы пустые прилетели, а другие делегации подсуетились. Но Сергей Владимирович вроде как обещал при случае добыть формулы русских блюд…
– Кучеряво живете! – отцепив прикрепленную к стенке контейнера вилку – на востоке, вообще-то, плов едят руками, но это там целое искусство, а мы уж тут так, без изысков – Иван с аппетитом принялся за еду. – Прям не Школа, а санаторий!
– Выбирать блюда имеет право только командный состав, – отозвался Глеб. – У второкурсников все скромнее: дневное меню определяется случайным образом, одно на всех – главное, чтоб количество калорий соответствовало норме. Тут прикол был: кто-то из пиндосов первым делом забил в базу свои гамбургеры – а они возьми да и выпади два раза подряд! Чуть до бунта не дошло – привет броненосцу «Потемкин»! – широкая улыбка, озарившая лицо Соколова, свидетельствовала, впрочем, о том, что насчет бунта он несколько преувеличивает. – Ну, мы с Эммой посовещались и своим сержантским доступом перевели этот «Макдональдс» в категорию неактивных. Два часа провозились, пока копались в базе, но зато теперь с синтезатором на ты!