Глубина в небе (сборник) (перевод К. Фалькова), стр. 152
Они вылезли на нос корабля и по причальному тросу добрались до шлюпки. Тринли замолчал и обернулся.
— Я тебе завидую, Чжау, сынок. Ты только погляди на свой корабль! Почти миллион тонн! Далеко ты не улетишь, зато поведешь «Руку» к сокровищам и клиентам, ради встречи с которыми мы пролетели пятьдесят световых лет!
Чжау поддержал его широкий жест. За много лет Чжау понял, что театральные жесты Тринли всего лишь пустое бахвальство, но порою они брали за душу. «Невидимая рука» выглядела очень внушительным звездолетом: сотня за сотней метров корпус изгибался вдаль, принимая идеальную форму для сред и скоростей на пределе человеческих возможностей. А за кормовыми кольцами, в полутора миллионах километров позади, висел бледно светящийся диск Арахны. «Первый контакт, и я поведу корабль». Чжау следовало бы собой гордиться…
В последние сутки перед отлетом Чжау был по горло занят окончательными проверками и загрузкой провианта. Менеджеров и неотвязников на борт возьмут более сотни. Чжау не знал, какие точно специальности там представлены, но предполагал, что вахтмастера желают интенсивно манипулировать сетями пауков, не отвлекаясь на десятисекундную задержку при операциях из первой точки Лагранжа. Разумный ход. Чтобы спасти пауков от самих себя, понадобится неимоверный объем дезы; не исключен перехват контроля над целыми комплексами стратегических систем оружия.
Чжау уходил со смены, когда в его маленьком кабинетике рядом с рубкой «Руки» появился Каль Омо.
— Еще одно задание, старший пилот. — Узкое лицо Омо прорезала лишенная веселья усмешка. — Считайте это авралом.
Они сели в шлюпку и спустились на астероид, но не в Хаммерфест. За дугой Алмаза?1, в алмазах и льдах, располагался шлюз в первую точку Лагранжа?А. Рядом с арсеналом причалили еще две шлюпки.
— Вы изучили боевые платформы «Руки», старший пилот?
— Да. — Синь на «Руке» изучил все, кроме частной секции Брюгеля. — Но ведь кто-нибудь из Чжэн Хэ мог бы лучше меня…
Омо покачал головой:
— Для такой работы коробейники не подойдут, даже господин Тринли.
Они потратили несколько секунд, минуя охранные системы главного шлюза, но внутри проход в оружейную кладовую оказался свободен. Там стоял шум: трудились складские роботы и режущие станки. Выложенные вдоль стен яйцеобразные предметы были помечены символами, означающими оружие: древними знаками ядерных боеголовок и систем направленного высокоэнергетического оружия, принятыми у Чжэн Хэ. Издавна ходили слухи, что в первой точке Лагранжа?А сохранилось оружие. Теперь Чжау убедился в этом воочию.
Омо провел его вниз по проходу мимо немаркированных ящиков. В первой точке Лагранжа?А консенсуальный обзор был недоступен. Кроме того, это место оставалось одним из немногих в первой точке Лагранжа, куда не допустили локализаторы Чжэн Хэ. Автоматика простая, с защитой от дурака. Они пролетели мимо Рэя Сирета, который надзирал за группкой неотвязников на строительстве чего-то очень похожего на пусковую установку.
— Мы перенесем на «Невидимую руку» большую часть этого оружия, господин Синь. Много лет мы собирали его фрагмент за фрагментом, стараясь создать как можно больше транспортируемых устройств. Мы сделали все, что было в наших силах, но без заводов, поставляющих запчасти, получилось не очень хорошо. — Он махнул в сторону устройства, напоминавшего гибрид двигателя Чжэн Хэ с тактической ядерной боеголовкой авральников. — Пересчитайте. Восемнадцать ядерных бомб ближнего радиуса действия. В ящиках — начинка для дюжины боевых лазеров.
— Э-э… я не понял, вахтсержант. Вы же военные люди. У вас собственные спецы. Зачем вам тут…
— …старший пилот и к чему его в такое дело втягивать? — Снова безрадостная усмешка. — Чтобы спасти паучью цивилизацию, нам, не исключено, придется использовать кое-что из запасенного здесь, действуя с «Невидимой руки» на низкой орбите. Вашим пилотам понадобится назубок выучить последовательности команд подготовки и запуска.
Синь кивнул. Это он мог принять. Наиболее вероятным спусковым крючком гибельной всемирной войны на Арахне станет текущий кризис на Южном полюсе. После прибытия люди станут пролетать над этим местом каждые пятьдесят три сотни секунд, а малые летательные аппараты почти постоянно будут его мониторить. Томас Нау о лазерах уже упоминал. Что же касается ядерных торпед… ну, может, это орудие устрашения.
Вахтсержант продолжал экскурсию по складу, описывая ограничения каждого из воссозданных устройств. Большая часть их могла функционировать в направленном режиме, и неотвязники Омо превратили их в грубые бомбы-копатели.
— И на борту «Невидимой руки» нам нужны почти все неотвязники-сетевики. Они выступят корректировщиками огня при маневрах; в зависимости от избранной цели могут потребоваться серьезные изменения орбиты.
Омо говорил с энтузиазмом рвущегося в бой человека, и это быстро лишило Чжау возможности притворяться перед самим собой. Примерно год Чжау со всевозрастающим трепетом следил за приготовлениями; некоторые детали от него не укрылись. Но для каждой предательской возможности он подыскивал правдоподобное мирное объяснение. Он изо всех сил держался за эти «правдоподобные объяснения». Это позволяло ему чувствовать себя хоть сколько-нибудь порядочным человеком; позволяло смеяться, когда они с Ритой планировали будущее среди пауков и с детьми, которые у них наконец появятся.
Вероятно, на лице Чжау таки отобразился ужас, потому что Омо прервал череду убийственных откровений и обернулся взглянуть на него.
Чжау спросил:
— Почему?
— Почему я тебе взялся это растолковывать? — Омо наставил палец в грудь Чжау, толкнув его к стене прохода. Ткнул снова. Суровое лицо его исказилось отвращением. Праведным гневом власть предержащего авральника, точно как на Балакрее, родной планете Чжау. — В общем-то в этом нет особой необходимости, э? Но с тобой случилось то же, что со многими нашими вахтенными. Ты прогнил изнутри, стал вроде коробейников. Остальных мы сможем подурачить еще немного, но, когда «Рука» выйдет на низкую орбиту, от тебя потребуем беспрекословного и осознанного подчинения. — Омо еще раз ткнул его пальцем в грудь. — Ты меня понимаешь?
— Д-да. Ой, да!
«О Рита, Рита! Никогда нам не вырваться с Аврала».
48
Из Аттика Хаммерфеста одновременно выводили более сотни неотвязников. Трад Силипан, как истинный гений своего дела, задумал переправить всех одним махом. Эзр направлялся в клетушку Триксии, плывя против людского потока. Фокусированных выгоняли группками по четыре-пять человек, сперва из крохотных, похожих на капилляры коридорчиков, которые вели к их клетушкам, затем в промежуточные вестибюли и, наконец, в основные коридоры. Погонщики действовали вежливо, но маневр все равно был не из легких.
Эзр оттолкнулся и влетел в служебную нишу, тихую заводь в потоке. Мимо плыли люди, которых он целыми годами не видал. Специалисты с Трехземья и флотские, из Чжэн Хэ, сфокусированные сразу после атаки, совсем как Триксия. Несколько погонщиков приходились своим фокусированным близкими друзьями. Вахта за вахтой они навещали тех, кого потеряли навеки. Сперва таких посетителей было много, но шли годы, и надежда таяла. Может быть, однажды… Нау их освободит, он ведь обещал. А неотвязникам хоть бы хны: посещения их скорей раздражали. Лишь редкостные идиоты продолжали к ним наведываться после стольких лет.
Эзр никогда еще не видел стольких неотвязников одновременно. Вентиляция в коридоре работала хуже, чем в клетушках; воняло немытыми телами. Анне заботилась о здоровье общественного ресурса, но это не значило, что все неотвязники были чисты и опрятны.
Бил Фуонг висел на стене у перекрестка людских потоков, направляя своих погонщиков. Большинство команд составляли неотвязники родственных профессий. До Виня доносились обрывки оживленных разговоров. Может, их взволновала судьба, уготованная миру пауков?.. Но нет, долетавшие слова, за вычетом технической белиберды, выражали только нетерпение. Старшая женщина, взломщик сетевых протоколов, толкнула своего погонщика, на полном серьезе обратясь к нему напрямую: