Полное собрание сочинений. Том 15. Чудеса лунной ночи, стр. 58

Жизнь Девятаева после войны была накрепко связана с Волгой. Испытывал тут сейчас привычную всем «Ракету», водил между волжскими городами несколько лет «Метеор». Сейчас на пенсии. Но бодрый — водит автомобиль и, кажется, мог бы и самолет. Шестьдесят семь человеку. Окружен внуками. Два сына — врачи, дочь — музыкант. Выросли дети небалованными. Всего в жизни достигли трудолюбием и упорством так же, как и их отец, пятьдесят лет назад босиком появившийся тут, в Казани.

В мордовском его Торбееве сейчас — музей. Главные экспонаты в нем: летный шлем, лагерная полосатая роба, фотографии земляка, фотографии самолета. «Лагерную одежду вместе с деревянными башмаками я долго хранил в узелке. Но стало тесновато в квартире — отвез матери. Она хранила».

Не тянуло ли бывшего узника побывать в Пенемюнде? «Тянуло! И очень обрадовался, когда правительство ГДР пригласило меня вместе с семьей погостить… Все показал сыновьям: где были наши бараки, откуда пускались ракеты, где стоял самолет.

Прошел с сыновьями весь путь по рулежной дорожке и взлетной полосе к морю. Что сказал им тогда?..

Сказал, что на этом, окруженном морем клочке земли постоянно думал о Родине, и это давало мне силы. Сказал еще: из любого, даже самого трудного положения в жизни есть выход. Главное — не отчаиваться, не потерять в себе человека».

 _{Фото из архива В. Пескова. 7 февраля 1985 г.}

«Летающие тарелки»… Пожалуйста!

(Окно в природу)

Природа с седых времен поражает воображение человека. Затмения Луны и Солнца, кометы, радуги, смерчи, шаровые молнии. Полярные сияния, миражи, огни Эльма… Сколько суеверия, страха, предположений вызывали они у людей. Сегодня, в век компьютеров, спутников, ядерных реакторов, телевидения, чем может поразить природа воображение человека?

Любителям всего необычного, непривычного стоит внимательно рассмотреть фотографию… Ну как не подумать о том, что вот они, пришельцы других миров, явились и опускаются на отходящую ко сну Землю. Однако эти «летающие тарелки» — всего лишь скопления облаков. Правда, необычных, нечасто возникающих над Землей. Они относятся к типу облаков «стоячей волны». Эта абсолютно подлинная фотография, воспроизведенная в последнем номере журнала «Курьер ЮНЕСКО», сделана в Бразилии в 1969 году.

 _{Фото из архива В. Пескова. 10 февраля 1985 г.}

Бабушкина зима

(Окно в природу)

Зима-то, как в старину…» — покрякивают две старушки у деревенского дома. Внучка одной из них съезжает по сугробу на санках аж с крыши сарая. К колодцу в снегу прорыта траншея. Снег белыми канделябрами висит на кистях рябины.

Черный пес с наслаждением валяется перед домом, а это значит: быть еще снегу. «Бела зима — зелено лето», — говорит одна из старушек. «Да уж верно: много снега — много хлеба», — слышу в ответ.

Зима классическая. Сугробы, морозы, метели — все, как полагается быть. И на громадных пространствах. «Франция мерзнет…»

«В Гамбурге — невиданное дело — толстым льдом покрылось городское озеро». «В Японии — до четырех метров заносы снега». «Три дня не могу выехать — заносы на железной дороге», — звонил мне кишиневский друг в январе.

Снег клянут дорожники и городские коммунальные службы. Снегу радуются лыжники и агрономы.

А что в лесах? Охотники из Талдома сообщают: «Для лосей подсекаем осины, кабанам отвозим подкормку».

Проезжая неделю назад по Литве, видел: в полях для зайцев устроены кормушки, куропаткам — шалаши для ночлега. Кабанам в лес возят картошку и отходы зерна.

С егерем Эдвардсом Турбой на тракторе мы поехали в лес.

Обычно звери направляются к корму, когда все утихнет. В эту зиму бегут на шум трактора. Подходят вплотную, хватают подкормку прямо с лопаты. Эдвардс рукой чешет за ухом одного поросенка. Я с крыши трактора снимаю все стадо.

Мягкие, малоснежные зимы приучили к оседлости некоторых лебедей, уток, грачей, скворцов. В этом году не улетевшим на юг «экспериментаторам» зима учинила суровый экзамен.

На Черном море людям пришлось выручать голодающих лебедей. Та же картина в Литве — на маленькой незамерзающей в черте города Капсукаса речке Шешупе пищу птицы берут из рук.

Грачам и скворцам, уже несколько лет остающимся зимовать в Подмосковье, тоже приходится нелегко. Грач у меня во дворе постоянно дежурит на ветке против ящика с пищевыми отбросами. В компании у него три скворца. Так и держатся в стороне от ворон, голубей, воробьев и синиц.

Синицы сейчас доверчиво льнут к человеку. Откроешь форточку — не боясь, залетают в жилье.

Все нипочем — воронам! В морозные тихие дни сидят на ветках, распушив оперенье, как большие шары. Еду эти птицы находят легко. Снег их, кажется, только радует. В нем вороны купаются, как в воде. Оглянется серая бестия — нет ли опасности — и пашет, пашет белый рассыпчатый снег: чистит перья.

От самолета в небе снежно-белая борозда. В иную зиму бы говорили: летают… вот погода и развинтилась. В этом году для таких разговоров повода нет — на дворе стоит «бабушкина зима».

_{Фото автора. 16 февраля 1985 г.}

А щуку бросили в воду…

(Окно в природу)

Именно так. Вот этих громадных, как поросята, карпов Ёнас Алишауцкас отнес в кошелку с уловом, а щук отправил к цистерне с водой. Их сразу же увезли и через час живыми и невредимыми не бросили, а осторожно опустили в прудовую воду…

Было время — щуке не везде радовались. На Дону, например, казаки брезгливо, наравне с лягушками, выкидывали щук из сетей. Но золотое время чистой воды и богатых речных и озерных уловов давным-давно миновало. Сегодня щука — добыча желанная. А кое-где рыбаки (особенно спиннингисты) любой добыче предпочитают именно щук — «спортивная рыба!».

В Литве, мне сказали, три тысячи больших и малых озер. Тут промышляют рыбу, но так, чтобы большая часть ее рыболовам-любителям. Из них большинство — спиннингисты. Как увеличить в озерах численность щук? Способ найден.

В городе Капсукасе мне показали пруд, в который пустили попавших в сети на озере Майне щук. Пруд небольшой. В нем обитает полтысячи щук. Чтобы рыбам жилось неголодно и чтобы не было каннибализма (щуки этим грешат), в пруд на корм пускают годовалых карасиков.

А приходит весна, щук ловят и отправляют в построенный возле пруда инкубатор. Тут по всем существующим правилам у рыб берут икру и молоку. (Для любознательных: в одном литре — миллион двести тысяч щучьих икринок.)

Родителей-щук после «икрометания» выпускают, а из икры в инкубаторе через десять дней появляется туча тонких иголочек размером менее сантиметра. Это будущие озерные щуки. Мальков развозят и выпускают в разных местах. Растут они быстро и к осени достигают размеров карандаша. А лет через пять, кому повезет, может поймать примерно пятикилограммовую щуку, рожденную в инкубаторе.

Стоит ли свеч такого рода игра с природой?

Щучий инкубатор в Капсукасе существует с 1981 года. И спиннингисты уже отмечают: щук в озерах прибавилось. Так и должно быть.

Методика повышения продуктивности вод для спортивного рыболовства, заимствованная литовцами в Чехословакии, хорошо отработана. Она основана на том, что в природе много щучьей икры погибает, инкубатор же эти потери сводит до минимума — в воду идут уже готовые к жизни мальки.