Полное собрание сочинений. Том 16. В час высокой воды, стр. 27
Фото автора. 8 февраля 1986 г.
Солонец
(Окно в природу)
В Кении есть лесное местечко, куда возят туристов наблюдать за животными. Располагаются люди в легкой постройке на ветке громадного дерева. Приехавших к дому сопровождает егерь с винтовкой. Эта предосторожность поначалу кажется лишней — у дерева видишь обширный земляной котлован без единого существа. Но к вечеру все изменяется. Из чаши к заветному месту неслышно выходят звери.
Сначала, я помню, увидел слонов. Они цепочкой спустились из леса на дно котлована и, не страшась зажженных прожекторов, стали есть землю, таская ее хоботом в рот. Потом в «карьере» появились семь буйволов. Пришли антилопы, жирафы, пришел бородавочник с выводком поросят. К полночи зверям было уже тесно. Но толкотни не было — все жадно лизали или глотали землю.
Животных привела сюда жажда соли. Этот естественный солонец, судя по глубине выемки, был известен обитателям леса уже давно. Со всех сторон за десятки километров приходят они к солонцу и, дождавшись ночи, утоляют соляной голод.
Соляная столовая хорошо известна и хищникам. Но этих соль не прельщает — нужное ее количество они получают с мясом. У солонца хищник подстерегает добычу. Драмы у кромки леса случаются каждую ночь. У нас на глазах леопард задавил и уволок в темень потерявшую бдительность антилопу. Животные знают, что могут тут поплатиться жизнью, однако соляной голод сильнее страха.
Недавно там же, в Восточной Африке, в горе Элгон, обнаружили штольню, «пролизанную» травоядными за многие сотни, а возможно, и тысячи лет. Ночами в пещеру заходят слоны и все, кто жив растительной пищей. В полной темноте, ощупью движутся звери к «солонке», все более углубляясь в недра горы…
Соль — продукт, необходимый для многих живых организмов, в том числе для людей. Избыток соединения хлора и натрия вреден. Но небольшая доза (в сутки 5–6 граммов) — сырье, из которого организм получает соляную кислоту, нужную для пищеварения, и натрий, потребляемый нервной тканью и мышцами. Жить без соли мучительно трудно Это хорошо знают все, кто помнит войну, — соль в те годы была житейской «валютой» — наиболее ценным продуктом.
Потребность в соли инстинктивна так же, как, например, жажда. Все народы мира издревле приспособились кто как мог добывать соль. Египтяне собирали соляные пласты у соленых африканских озер. Римляне выпаривали морскую воду в прудах. Люди северных районов соленый рассол, доставаемый из подземелий, выпаривали в горшках над кострами.
Варка соли явилась причиной сведения леса на больших площадях. Европейские дороги изначально были «соляными дорогами». Доныне в некоторых районах Африки соль перевозят караванными путями на верблюдах. В России соляные варницы дали названия селеньям и городкам: Соликамск, Сольвычегодск, Усолье. В древности соль была дорога, за нее платили мехами, слоновой костью, золотом, янтарем. Сегодня соль — дешевый, общедоступный продукт. 70 процентов ее на земле добывают в соляных шахтах, 30 процентов выпаривают в открытых водоемах. Опекая животных, человек делится с ними солью.
В охотничьих хозяйствах солонцы (соляные камни или россыпь соли, смешанная с землей) оставляют в нужных местах для зубров, зайцев, лосей, оленей, косуль. Звери знают эти места и приходят к ним по лесным тропам. Животные чувствуют, что тут их может подстерегать опасность. И потому держатся на солонцах особенно осторожно.
Фото автора. 22 февраля 1986 г.
Ночной визитер
(Окно в природу)
Утром хозяйка, кормившая кур, прибежала, взволнованная:
— Филин попался!
Мы бросили чай и вышли во двор. В вольере, обтянутой сетью, сверху зияла дыра, снизу на земле, тараща два желтых глаза, сидела громадная серая птица.
— Ну вот, голубчик, увиделись мы и при солнце, — сказал Нечаев.
Филин разглядывал нас, явно волнуясь. Он сделал попытку взлететь, вцепился когтями в сетку, и мы увидели лапы, способные схватить столько же, сколько может схватить человеческая рука.
Невольником филин стал в результате ночной охоты на кур. Двор у Нечаева необычный. Тут в норах, под постройками и деревьями, живут сотни две диких кроликов. Тут вперемешку с индюшками ходят куры разных пород. Ночами индюшки и куры спят на деревьях, а кролики, как привидения, бегают возле дома. Для тех, кто охотится ночью, двор — чистое Эльдорадо. И такой охотник тут объявился.
В окрестных лесах у Донца, по прикидкам Нечаева, живут десять пар филинов. Повсюду исключительно редкая птица в таком количестве тут размножилась благодаря обилию пищи и покровительству человека. Оберегая зайцев, Нечаев стреляет сорок, ворон, лисиц, ястребов. И лишь филинам позволяется жить и охотиться беспрепятственно. Душераздирающий крик ночью, похожий на крик ребенка, означает, что ловкий охотник прищучил зайца. Зайцы — основная пища филинов в здешних местах. Но так же умело эти большие совы ловят фазанов, ворон, канюков, ястребов. Не брезгуют филины даже жуками. И там, где водится филин, ежи не должны быть беспечными — колючки филину не помеха.
Насытившись, с остатком добычи филин не расстается — носит ее с собой, сберегая от сорок и ворон, греет ее животом — еда теплая много вкусней замерзшей.
Филины осторожны. Известны, однако, случаи, когда они залетали в черту городов, привлеченные крысами и бездомными кошками. И ничего удивительного в том нет, что один из лесных соседей Нечаева стал ночами летать во двор, где спали на ветках куры и беспечно бегали кролики.
Строгого счета курам во дворе нет. Кролики тоже не считаны — убыток живности был замечен не сразу. Незамеченным долго не мог оставаться сам громадный охотник. Но, увидев его однажды, Нечаев пришел в восторг: «Кур-то мы разведем сколько угодно, а филины — редкость!»
Как будто чувствуя покровительство, ночной визитер стал регулярно и почти безбоязненно появляться в добычливом месте. У него тут два излюбленных наблюдательных пункта. Один — на столбе электрической линии, другой — на ивовом пне, у самого края двора. Сверху, притихнув, филин наблюдал за жизнью двора, намечал жертву и, скользнув на мягких неслышных крыльях, уносил в темноту курицу или кролика.
Так, наверное, было и в эту ночь. Но то ли курица не спала и кинулась с ветки напропалую вниз, то ли филин неловко ее подцепил — бросился догонять и вместе с курицей оказался в ловушке. Курица через дыру в сетке сумела освободиться. А филин на своих широченных крыльях выбраться из вольеры не смог.
Мы с Нечаевым стали думать, что с пленником делать — оставить жить во дворе или выпустить на свободу? Для начала решили его накормить и посмотреть заодно, какими будут его отношения с курами днем. Две хохлатки, пущенные в вольеру, в панике заметались, однако филин глядел на них, пожалуй, даже испуганно. Но мирная жизнь продолжалась только до темноты. Вечером, посветив в вольеру фонариком, мы увидели кучу куриных перьев и сыто глядевшего на нас филина.
Утром мы филина выпустили. Тяжелая птица неспешно скрылась в заиндевелом февральском лесу. «После такой переделки теперь забудет дорогу во двор», — сказал Нечаев. Но через два дня вечером в дом постучался соседский мальчишка: «Дядя Боря, филин на пеньке, филин!»
Несомненно, это был наш визитер. Что его привело ко двору да еще в светлое время? Привычка к легкой добыче? Или, может быть, это была уже старая птица, которой трудно стало охотиться там, где охотятся молодые.
Фото автора. 22 марта 1986 г.