Традиции русской народной свадьбы, стр. 27

Русская свадебная фата (покров) могла быть сделана из белой ткани, а могла быть ярким платком, с пёстрым рисунком. В большинстве случаев ткань либо была непрозрачной, либо казалась таковой со стороны. Реже надевали «дымку» – полупрозрачную фату. Своеобразный способ ношения покрова был в некоторых деревнях Вологодской губернии: голова невесты покрывалось платком, а его длинная бахрома прикрывала лицо.

Обряд «покрывания невесты» (т. е. надевания фаты на голову девушки) проходил в одних местах сразу после сватовства, в других – после расплетания косы на предсвадебной неделе, в третьих – перед отъездом из дома к венцу. С того момента, когда невесту покрыли фатой, на улицу она выходила только с закрытым лицом 44.

А ещё деревенские бабушки говорили: «пожмёшь руку невесте – поздороваешься с сатаной». Причина в том же – опасно живым людям прикасаться голыми руками к проходящей посвящение, которая готовится к контакту со сверхъестественным. Из-за этого для других людей невеста может выступить невольным «проводником» к потусторонним силам. Точно так же, как лицо невесты закрывали от людей, закрывали и её руки.

На Руси с вхождением в моду перчаток они стали непременным атрибутом свадебного костюма как в городе, так и в деревне. А что было до изобретения этого аксессуара? Использовали нарядные вышитые рукавицы. А когда на женщине надето традиционное платье с рукавами в пол («долгорукавка»), можно было держать её за руку через край рукава. Часто помогал белый платок, через который держались новобрачные. Во Владимирской губернии жених выводил свою суженую из избы за полотенце или рушник, которое она держала в руке.

Зачем на свадьбе невесту водили за руку?

До того момента, пока новобрачных не объявят мужем и женой, согласно обычаю, невеста не должна передвигаться самостоятельно – её ведёт за руку сначала кто-нибудь из подруг или родственников-мужчин (обычно отец или брат), а потом – её молодой супруг.

Это ещё один рудимент посвящения – инициируемый не должен передвигаться сам. Обычай вести невесту – архаичный и распространённый у многих народов. Современному человеку это хорошо известно благодаря голливудским фильмам, в которых невесту к алтарю ведёт отец.

«День плакать, а век – радоваться»

Мы рассмотрели некоторые магические приёмы, благодаря которым невесту готовили к контакту с иным миром и делали похожей на его обитателей: это ношение обрядовой белой одежды, закрывание волос и лица, обособление вплоть до исключения физических прикосновений к живым людям. Провозглашая её связь с иным миром, говорили о её способности к оборотничеству: якобы она обернулась лебедью, куницей, щукой, лисой и отправилась на тот свет.

Естественно, у такого неземного существа и голос должен быть нечеловеческий. И действительно, во время предсвадебья невеста изъяснялась только причетом.

Большинство причетов на русской свадьбе исполнялись невестой или её заместителем (специально нанятой вопленницей).

Причитание – это сольное вокальное произведение в форме речитатива, напоминающее плач, с чёткой ритмической структурой. Представляет собой нерифмованный стих. Его могли сопровождать слёзы (настоящие либо вызванные луком), всплески руками, делающие невесту похожей на птицу, раскачивание вперёд-назад. Причет нагнетал ощущение монотонности.

С точки зрения психологии, причет, конечно же, является техникой вхождения в транс. Голошение, создающее накал эмоций и драматизма, вкупе с монотонностью речитатива, позволяют изменить состояние сознания. Именно эти два фактора являются ключевыми для достижения подобного эффекта, при этом сам текст такого значения не имеет (в нём едва ли есть магические формулы).

Причитание существовало в русской культуре не только в рамках свадьбы. Видимо, это был универсальный канон общения с представителями потустороннего мира. По поверью, так плачут, например, русалки, когда просят у девушек подарить одежду. Но если причитает женщина (а право на это имели только девушки и женщины, мужчины этого не делали), то её могли услышать и понять не только всякого рода сверхъестественные существа, но и умершие родственники. Поэтому причитали на похоронах, а также тогда, когда хотели обратиться к умершим за помощью.

Когда современные люди узнают о таком обязательном для старинной русской свадьбы «параде плача», обычно удивляются и пеняют на склонный к драматизированию русский менталитет. Однако во всей Евразии с трудом можно найти народ, в традициях которого не было бы свадебного плача невесты! Славянка и китаянка, итальянка и чувашка, татарка и француженка, как и многие другие, в недавнем прошлом обязаны были плакать перед своим бракосочетанием, однако несколько десятков лет назад практически повсеместно в мире рыдания ушли из свадебной программы. Каким образом это происходило в нашей стране?

Во второй половине XIX века в русских деревнях начался распад традиционного обряда народной свадьбы, в первую очередь и сильнее всего деградировал причет. Если остальные части свадьбы жили ещё долго, то причет сильно укоротился, потерял традиционные формулы, стал беден эмоционально, а потом и вовсе исчез. Осталась лишь поговорка: «Не наплачешься за столом, наплачешься за столбом», что означает – если не поплакать на свадьбе, то семейная жизнь заставит рыдать. Да и старые люди, помнящие про былую необходимость плача, пытались перед свадьбой «разжалобить» невесту, чтобы она проронила хотя бы слезинку. «Надо было плакать, даже если по любви, по желанию выходили замуж, чтобы Бог благословил, чтобы всё было хорошо в жизни» – объясняла этнографам Е. А. Виноградова из Псковской области, рассказывая о своей свадьбе 45, то же самое говорили старожилки по всей России.

Во время предсвадебной недели невеста начинала причитать, как только кто-либо приходил к ней. Яркий всплеск причета был во время девичника. А своей вершины голошение достигало в свадебный день, перед отъездом из родительского дома.

Причет начинался традиционными словами, которые постепенно уступали место импровизации. С точки зрения психологии, это позволяло невесте «отплакать», т. е. осознать, проговорить, и самое главное, пережить свои индивидуальные тревоги, страхи, которые неизбежно возникают перед замужеством.

В народе вплоть до XX в. было осознание того, что причет и ношение обрядовой одежды помогают невесте переродиться из девушки в замужнюю женщину. Например, дружко говорил во время выводного стола отцу невесты: «Твое чадо милое сызнова перерождается, в платьице одевается, горючими слезами заливается».

Таким образом, мы увидели, что предсвадебную неделю невеста проводила в основном дома, однако при этом она совершала воображаемое путешествие в иной мир, которое становилось возможным благодаря обрядовой одежде, песням и причитаниям. Слушая хорошо исполненные песни (вроде тех, что были приведены в пример), невесте было довольно легко возомнить, что её душа на самом деле попала в иной мир и там ожидала встречи с женихом. Причитание способствовало изменению состояния сознания. При этом невеста ещё и постилась, а на голодный желудок окружающий мир кажется странным и призрачным. Надо отметить, что во многих песнях присутствовали слова о смерти невест перед свадьбой – такие фразы сами по себе вызывают тревогу, а это чувство – необходимое психологическое условие для совершения инициации.

Воображаемое нахождение невесты в ином мире, надо думать, ещё в древности заменило реальное физическое водворение девушки в лес, бытовавшее на заре времён. Но по своему психологическому влиянию оно ничуть не уступает своему изначальному типу. И тот, и другой способ – шаманские практики, ведь речь идёт о путешествии в трансцендентальном мире. Также это настоящие мистерии.