Карта смерти, стр. 1
Annotation
Люди исчезали бесследно. Свидетелей похищения тоже не было. ФСБ так и не смогла выйти на след преступников. И вдруг произошло непредвиденное. Какие-то неизвестные отравили газом прохожего и попытались затолкать его в машину. На удивление, человек отдышался и оказал сопротивление. Более того, ему удалось спастись. Майор ФСБ Дмитрий Корсаков, которому поручили это загадочное дело, отправился в больницу на встречу с потерпевшим, но застал его на последнем издыхании. Убийцы далеко не ушли - в завязавшейся перестрелке Корсаков ликвидировал преступников. И когда их проверили по базе данных, выяснили - они числились умершими уже целый год
Илья Деревянко
ПРОЛОГ
1
2
3
4
5
6
7
8
ЭПИЛОГ
notes
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
Илья Деревянко
Карта смерти
Все имена, фамилии, прозвища действующих лиц, равно как и названия населенных пунктов, улиц, лечебных заведений, банков, фирм и т. д. – вымышлены, любые совпадения случайны!
ПРОЛОГ
Г. Н-ск, начало декабря
2004 года. 14 ч 45 мин.
Капризная погода выкинула очередной фортель, и если вчера город был засыпан пушистым снегом, то сегодня в связи с резким потеплением он утопал в слякоти. Вдоль дороги, на голых, вновь раздетых деревьях расселись мрачные взъерошенные вороны. Из-под колес проезжающих автомобилей в прохожих летели грязные брызги. По улице Даниловская, немного прихрамывая, шагал рослый, широкоплечий мужчина лет тридцати пяти. Невзирая на хромоту, двигался он легко, уверенно и никому из посторонних даже в голову не приходило, что вместо правой ноги у него протез. На суровом, твердо очерченном лице мужчины застыло недовольное выражение. На высоком лбу собралась сеть морщин. «Хоть правительство Н-ска позаботилось. И на том спасибо, – думал он. – А федеральное… тьфу! Засранцы! Воевал в Чечне, ногу потерял, а эти сволочи льготы отбирают, заменяя их грошовыми выплатами! А ведь таких, как я, в стране тьма тьмущая! Плюс пенсионеры, инвалиды, нищие студенты, люди, работавшие на вредных производствах, и т. д. и т. п. Всех ограбили, твари бессовестные! Только жители Н-ска оказались в привилегированном положении. Дай Бог здоровья нашему градоначальнику!»
Свернув с Даниловской, мужчина миновал небольшой безымянный переулок и поднялся на Казанский мост, сразу за которым находился вход на станцию метро «Центральная». Невзирая на светлое время суток, фонари на мосту почему-то горели на полную мощность. Взглянув на них, безногий ветеран вдруг вспомнил свет юпитеров на телестудии, где побывал позавчера, и зло усмехнулся: «Не повезло со мной киношникам! Всю малину им испортил! Недаром зубами скрипели, неприятностями грозили. Ну да ладно. Собака лает – ветер носит!»
Передача посвящалась десятой годовщине штурма Грозного и называлась «В кровавом поту». Он явился туда в парадной форме офицера ВДВ, с орденами и медалями но, неожиданно для самого себя, начал говорить в камеру совсем не по теме. Вместо рассказа о трагических буднях войны, жестких схватках с мятежниками и грубых просчетах ельцинских военачальников потрясенные телевизионщики выслушали гневную обличительную речь в адрес современных реформаторов, решивших отнять у людей последнее. В итоге передача сорвалась, поскольку примеру бывшего десантника последовала бо?льшая часть других приглашенных. На ведущую жалко было смотреть. А отснятый матерал можно смело выбросить на помойку. Такое в эфир не пропустят!..
– Огоньку не найдется? – послышался вкрадчивый голос. Рядом стоял молодой парень с косым шрамом на щеке, с заискивающей улыбочкой на губах и с закрытым, серебристым портсигаром в руке.
– Не курю!
– Жаль, очень жаль! – еще шире улыбнулся парень и нажал на портсигаре замаскированную кнопку. Из открывшейся в корпусе круглой дырочки в лицо мужчине ударила тонкая ядовитая струйка газа. Дыхание у ветерана перехватило, ноги подогнулись, и он неловко упал в ближайшую лужу.
– На помощь! Человеку плохо!!! – закричал отравитель. Спустя несколько секунд пронзительно завизжали тормоза.
– Доставайте носилки, ребята, – скомандовал простуженный бас.
– Надо же, как «Скорая» быстро подоспела! – громко удивился кто-то из прохожих.
– А мы случайно мимо проезжали, – охотно пояснил «простуженный». – Повезло мужику!
«Ловко подловили, гады, – мелькнуло в тускнеющем сознании отравленного. – Ну нет, так просто не возьмете».
Запредельным, нечеловеческим усилием воли он заставил себя подняться на ноги (окружающие изумленно охнули), ударил ребром ладони по горлу мордатого типа в белом халате, пнул ногой в пах «простуженного», сбил подсечкой третьего «медика» и, не разбирая дороги, выбежал на проезжую часть. Прямо навстречу не успевшему затормозить грузовику. От чудовищного удара о капот его тело взмыло высоко в воздух, перелетело через перила и, пробив нетолстый слой льда, ушло с головой в ледяную воду.
– Клиент сдох. Сматываемся! – с трудом разогнувшись, бормотнул «простуженный».
– Х-р-р! – выразил свое согласие получивший по горлу и вскарабкался на водительское сиденье. Остальные сноровисто погрузились в машину через задние двери, и «Скорая», взревев мотором, умчалась в неизвестном направлении…
1
Майор ФСБ Дмитрий Корсаков
Сегодня я спал плохо и проснулся на час раньше обычного: с головной болью, в тоскливом, скверном настроении. Ночь напролет мне снился Коновалов: бледный, измученный, в больничной пижаме. Виктор Иванович пытался сказать что-то очень важное, предупредить о какой-то опасности, но безуспешно! Голос его не слушался. В конце концов ученый не выдержал и заплакал скупыми мужскими слезами. «Нехороший сон, тяжелый», – хмуро подумал я и, вспомнив о действительном состоянии Компьютерщика, насупился еще больше.
Коновалов, к которому за минувший год я успел крепко привязаться, уже более двух суток находился на грани жизни и смерти. Во время последней встречи с Рябовым он выглядел исключительно плохо, но на вопросы полковника о здоровье лишь досадливо отмахивался и от предложения отдохнуть на секретной базе начальника Управления решительно отказался: не до того, дескать, работы невпроворот. А потом… потерял сознание. Спешно вызванный на конспиративную квартиру Ильин констатировал двустороннее воспаление легких и запущенный сахарный диабет, повлекший за собой кому. Сейчас Коновалов лежал в отдельной палате клиники ФСБ, под чужой фамилией, под постоянным присмотром личного врача генерала Маркова и под круглосуточной охраной из наиболее доверенных людей. Его лечили при помощи новейшего медицинского оборудования и самых эффективных, суперсовременных препаратов, но заметных улучшений пока не наблюдалось…
Поднявшись с постели, я в очередной раз позвонил в больницу. «Без изменений», – на вопрос: «Как состояние господина Кравченко?» лаконично ответил дежурящий сегодня капитан Филимонов.
– Ох-хо-хо! – горестно вздохнул я, без энтузиазма проделал обычный комплекс утренних упражнений и поплелся в ванную: бриться, мыться, чистить зубы…
На службу я явился на полчаса раньше положенного времени, хотя и заходил по пути в церковь, заказать сорокоуст «О здравии болящего раба Божия Виктора». Коридоры Конторы были еще пустыми. Тем не менее на двери своего кабинета я обнаружил приколотую кнопкой записку: «Немедленно ко мне!!! Рябов».
«Опять аврал», – поморщился я и, даже не заглянув к себе, отправился в кабинет начальника отдела. Шеф выглядел усталым и невыспавшимся (как пить дать провел ночь на рабочем месте!). Однако губы полковника улыбались, а в глазах светилось нескрываемое торжество.