Тень победы, стр. 45
1.
О Жукове сложено много легенд. Среди них и такая: он спас Ленинград.
Начнем с того, что два века район вокруг Питера укреплялся всеми русскими царями. Взять Питер штурмом невозможно. Это самый укрепленный город мира. Вдобавок к Ленинграду летом и ранней осенью 1941 года отошел весь Балтийский флот. В районе Ленинграда была сосредоточена небывалая мощь — 360 орудий морской артиллерии, из них 207 — береговой и 153 — корабельной. Подобного количества артиллерии не было ни на одной из военно-морских баз в годы второй мировой войны. («ВИЖ» 1973 № 6 стр. 37) Речь идет не о полевой, а о морской артиллерии. Тут преобладали большие калибры. Ничего равного этой концентрации огневой мощи и брони германская армия противопоставить не могла.
Кроме того, Ленинград защищали четыре советских армии: 8, 23, 42 и 55-я. Оборона этих армий опиралась на мощную сеть укрепленных районов.
Небо Ленинграда защищал корпус ПВО. «Наивысшая плотность зенитной артиллерии при обороне Москвы, Ленинграда и Баку была в 8-10 раз больше, чем при обороне Берлина и Лондона». (СВЭ. Том 1, стр. 289). Помимо этого, — зенитная артиллерия боевых кораблей.
Ленинград прикрывала авиация Балтийского флота и Ленинградского фронта.
Штурмовать Ленинград — безумие. И Гитлер на это безумие не пошел.
Вспомним еще раз предсказания Жукова, которые он еще 29 июля 1941 года высказал Сталину: «Без дополнительных сил немцы не смогут начать операции по захвату Ленинграда и соединению с финнами».
(Воспоминания и размышления. Стр. 300). Прямо из мемуаров Жукова следует: не грозила Ленинграду опасность штурма. После июля ситуация изменилась: германских войск под Ленинградом не прибавилось. Наоборот, их стало меньше. Причем — значительно.
Главная ударная сила, которая шла на Ленинград, — 4-я танковая группа Гепнера. Жуков получил приказ прибыть в Ленинград. А Гепнер получил приказ на перегруппировку 4-й танковой группы с Ленинградского направления на Московское.
В романе А. Чаковского «Блокада» описан момент первого совещания, которое проводил Жуков в штабе Ленинградского фронта. Звенит телефон, кто-то истошно кричит в трубку: «Немцы!» Все присутствующие в панике бросаются что-то делать, и только невозмутимый Жуков спокойно спрашивает: «Какие немцы?» Всем присутствующим не понятно спокойствие Жукова, ведь надо срочно предпринимать какие-то меры, чтобы остановить прорвавшихся немцев. Но оказывается, что спокойствие Жукова объясняется его ясным пониманием обстановки. Он знает, что у немцев нет сил для штурма, потому спокоен.
Роман Чаковского — художественный вымысел. Но вопрос поставлен верно: какие немцы?
Сил германской армии для штурма Ленинграда было явно недостаточно. После перегруппировки 4-й танковой группы на московское направление под Ленинградом не осталось ни одного немецкого танка. Так что штурма можно было не бояться. И приписывать Жукову заслугу в спасении города тоже не стоит.
И еще. Когда мы говорим об обороне Ленинграда, надо задуматься над тем, как противник у Ленинграда оказался. Как случилось, что аэродромы Северо-Западного фронта оказались у самых границ, и как попали под гусеницы танков Гепнера и Манштейна? Как случилось, что ни одна из дивизий Северо-Западного фронта (и всех других фронтов) не стояла в обороне? Как случилось, что мосты через Неман и Даугаву попали в руки противника? Как случилось, что Псковский и Островский укрепленные районы не были заняты нашими войсками и были захвачены противником сходу? Неужели начальник Генерального штаба генерал армии Г. К. Жуков за все эти безобразия не должен нести ответственности?
Итак, за что же мы поем славу Жукову?
Славу поем за то, что Жуков своим предвоенным планированием, своими приказами в первые часы и дни войны, поставил войска Северо-Западного и всех других фронтов в положение, в котором их ждал только разгром. Своими действиями Жуков по существу открыл противнику дорогу на Ленинград. И не только на Ленинград. Когда же противник отвел основную часть войск от Ленинграда, Жуков своим присутствием предотвратил штурм, который германским командованием не планировался и не замышлялся.
2.
После Ленинграда — Москва.
Один знаменитый генерал объявил Жукова гением за то, что тот «остановил фашистские полчища у стен Москвы». Сказано сильно. Однако немецкие документы говорят о том, что к стенам Москвы германская армия подошла на последнем дыхании. Она была уже обессилена и обескровлена непрерывными боями и сражениями, потому остановилась сама, независимо от контрнаступления Красной Армии, и за несколько дней до его начала. Наступление германской армии на Москву захлебнулось в реках, болотах и озерах крови солдат Красной Армии. Непрерывные многомесячные сражения истощили силы Вермахта.
Самую полную картину развития германской армии в предвоенный период и ходе войны дал генерал-майор Б. Мюллер-Гиллебранд — Сухопутная армия Германии 1933-1945. Москва. ИИЛ 1958—1976. Достаточно прочитать одну страницу его книги, чтобы оценить состояние германских войск после сражения за Киев. Вот том 3 стр. 23. Осенью 1941 года германские танковые дивизии располагали 35% своей первоначальной боеспособности. «Поэтому должна была наступить оперативная пауза». «Наши войска накануне полного истощения материальных и людских сил». «Маневренность и наступательная мощь наших войск исчерпана. Самое большое, на что мы можем рассчитывать, это — подойти северным флангом группы армий к Москве и занять 2-й танковой армией излучину Оки северо-западнее Тулы».
И еще момент: в середине ноября 1941 года «запасы горючего в рейхе были исчерпаны». (К. Рейнгардт. Поворот под Москвой. Москва. Воениздат. 1980. Стр. 138). Так что не велика разница: появился Жуков под Москвой или не появился.
Во-вторых, нельзя не согласиться со сталинским телохранителем, который резонно рассудил: «Жукова порой заносило высокомерие, и он терял над собой контроль. Что значит, он не сдаст Москву? Ставка на Западный фронт перебросила с Урала, Сибири и Казахстана 39 дивизий и 42 бригады. Без них даже золотой Жуков неизбежно померк бы навсегда.» (А. Т. Рыбин. Сталин и Жуков. Москва. Гудок. 1994. Стр. 23)
А в-третьих, надо повторить все тот же вопрос: как и по чьей вине гитлеровские полчища у стен Москвы появились? Как это «маршал победы» имея в 36 раз больше самолетов, чем требовалось для обороны, допустил врага на свою территорию? И отчего это гениальный полководец оказался у самой Москвы?
Для того, чтобы остановить три тысячи германских танков на самой границе и не позволить им вступить на нашу территорию, Жукову 22 июня 1941 года было достаточно на всем советско-германском фронте иметь одну тысячу советских танков. В крайнем случае, — полторы тысячи. Как могло случиться, что, имея 25479 танков, великий полководец добежал до стен Белокаменной?
3.
Когда говорят о славных делах Жукова под стенами Москвы, я вспоминаю академический курс истории войн и военного искусства. Все у нас в начале войны было не так, а потом понемногу начали набираться ума. И вот на лекции в академии нам рассказывают, что впервые войсковая разведка была правильно организована в наступательных боях советских войск на реке Ламе в январе 1942 года.
Там же, на реке Ламе, впервые было правильно организовано инженерное обеспечение наступательной операции.
И опять же именно там, на реке Ламе, в январе 1942 года впервые было правильно организовано тыловое обеспечение войск в ходе наступательных боев.
Впервые противовоздушная оборона войск была правильно организована в ходе боев на реке Ламе, вы, надеюсь, уже догадались, когда именно.
Впервые правильное планирование боевых действий войск было осуществлено в январе 1942 года в боях на реке Ламе.
За что ни возьмись, все начинается с рубежа реки Ламы. Вот если вы не знаете, где впервые в ходе войны правильно была организована оперативная маскировка войск, то я вам подскажу: на реке Ламе. А когда? В январе 1942 года. Если не верите, откройте «Военно-исторический журнал» 1972 № 1 стр. 13.