На краю бездны (СИ), стр. 73

 – Он не был достоин тебя. Никто не был достоин тебя. В тебе так много тяги к знаниям, такой пытливый ум, который не хочет находиться в границах обыденности, которую может предложить серая жизнь. Ведь тебе всегда хотелось большего, но ты никогда не знала – как получить это, – он говорил с ней так, как говорят старшие братья с сестрами или подругами.

Джил слушала Люциана, который говорил о том, что она всегда знала, но не могла выразить так ясно и четко, как это сделал он. Он был прав настолько, насколько она всегда думала, что все её проблемы от того, что она не может выбрать между тем, к чему привыкла, и тем, что хочет. Всю жизнь она делилась внутренне на две стороны – одна из них была холодной и чуждой всему, что окружало Джил. А вторая оставалась нелепым ребенком, верящим в нечто из области сказки.

Сейчас первая половина протягивала ей руку и хотела, чтобы Джил наконец перестала разрываться между ними и выбрала её.  Люциан стоял молча, и Джил знала, что он будет ждать ровно столько, сколько она будет принимать решение. Даже если на это уйдет вся оставшаяся жизнь.

 – Ты даже не представляешь, как мы можем вместе изменить весь мир, – произнёс он, – мир, в котором всё будет так, как ты хотела.

С ним она больше никогда не будет неудачницей, пожелавшей изменить мир и оставшейся у разбитого корыта.

Неожиданно мысли Джил споткнулись, и она словно стряхнула с себя наваждение, вызванное словами Люциана. Ей нужно сделать совсем другое. Она моргнула, раздумывая – почему вдруг ей показалось, что голубые глаза Стоуна могли стать черными, и какого чёрта он, всегда спокойный и сосредоточенный, стоит сейчас, держа её лицо в своих ладонях? Что происходит?

 – Ты убил его, – сказала она Стоуну. Эта фраза должна была объяснить ему – почему Джил так поступает. Затем она отодвинулась от него, заставляя отпустить её, и вытащила из кармана куртки пистолет, направляя его на Стоуна.

Он замер от неожиданности, напряженно следя за её движениями.

 – И я думаю, что ты заслужил это, – произнесла Джил, нажимая на курок.

Время замерло.

Её палец медленно нажимал спусковой механизм курка. Лицо Стоуна выражало удивление и неожиданно – восхищение, словно он восторгался тем, что она делает. Что-то темное и большое бросилось к ней, выхватывая пистолет и сбивая с ног. Пуля медленно приближалась к Стоуну. Джил смотрела на её полет, поражаясь тому, как она идеально и плавно движется, рассекая воздух.

Затем мир вернулся на место. Звук выстрела заставил людей, находящихся вдалеке от них, закричать и броситься бежать. А Джил, сбитая с ног тем, кто выхватил у неё оружие, лежала на полу и не могла понять – что происходит, и кто стрелял. Она с ужасом смотрела на Стоуна, который осел на пол, а на его плече расцветало кровавое пятно, отчетливо видное на ткани пиджака. Затем Джил перевела взгляд на того, кто стоял с её пистолетом в руках. Он тоже смотрел на Стоуна с таким выражением, словно не мог поверить в то, что произошло.

Потом он повернул голову к Джил, и она подумала, что бредит наяву. На неё смотрел Гай, но его лицо было лицом Райза, которое она узнала бы из тысячи лиц.

Он отбросил пистолет и опустился рядом с ней, притягивая её к себе так, словно ей что-то угрожало.

 – Нет, – Джил начала вырываться из его рук потому, что ей было крайне важно ещё раз взглянуть в его лицо и убедиться в том, что это действительно Райз.

 – Всё хорошо, теперь всё будет хорошо, – он не отпускал её, видимо полагая, что она всё ещё в состоянии шока. Кажется, тут он был прав потому, что Джил понятия не имела – как она оказалась во Дворце Правосудия, что происходит и почему у неё так болит голова.

Стоун, явно теряющий сознание от боли, пытался приподняться, словно хотел подползти к ней, и Джил отстраненно подумала, что ему срочно нужна помощь, что надо что-то делать. Но она не могла даже собрать воедино свои мысли, и всё, о чем она могла думать, так это о том – почему этот человек похож на Райза.

Её попытки вырваться оставались по-прежнему безуспешными, он держал её крепко и вообще вёл себя так, как ведут люди, сильно напуганные за кого-то, а затем боящиеся отпустить того хоть на мгновение. Где-то очень далеко кричали люди, раздавался вой сирен. Полицейские окружали их троих, явно считая опасным человека с лицом Райза, и Джил неожиданно подумала, что история повторяется снова.

Держа его под прицелом, они требовали, чтобы он отпустил её и отошел в сторону, видимо ожидая, что он воспользуется ею как заложницей. Это всё напоминало какой-то сумасшедший сон, и Джил думала, что сейчас она откроет глаза и окажется дома, а всё происходящее будет лишь очень плохим кошмаром с элементами боевика.

Мужчина внезапно отпустил её, и она, наконец, смогла заглянуть ему в лицо. Округлив глаза Джил смотрела на Гая и не могла понять – куда делся Райз, которого она так отчетливо видела несколько минут назад. Гай же смотрел на неё, и в его взгляде было что-то непонятное – сожаление, надежда, просьба. Прощание.

Затем он поднялся и, подняв руки, отошел от неё.

Джил не видела, как его схватили полицейские потому, что в этот момент из толпы к ней подбежал другой человек, так же непонятно как очутившийся здесь, во Дворце. Блондин с черными прядями в невероятно светлых волосах подхватил её, поднимая с холодного пола. Он озабоченно смотрел на неё, и его губы шевелились, произнося какие-то слова, которые Джил не могла понять. Кажется, он пытался спросить – не ранена ли она? Джил медленно покачала головой, и блондин, бросив взгляд поверх её головы туда, где были полицейские и Гай, повёл её в толпу, смешиваясь с людьми.

Последнее, что Джил ещё помнила, это был Стоун, лежащий на краснеющем от крови полу и смотрящий на неё. Она внезапно подумала, что он придет за нею, эта мысль словно прозвучала в её голове. А затем всё вокруг внезапно накренилось, как палуба в хороший восьмибальный шторм, и Джил начала падать в черноту, где глохли любые звуки и терялось всё в полнейшем небытие.

Глава 25

Над городом собирались тучи, обещающие грозу и хороший ливень. Несмотря на то, что до сих пор стояли весьма прохладные дни, конец лета решил побаловать горожан жарой на прощание. Кроме людей, суетливо снующих по улицам, всё живое попряталось и замерло. Птицы не носились стайками, щебеча изо всех сил, домашние животные не рвались гулять. А те, кого хозяева выводили, тихо семенили за ними, словно не решаясь отойти в сторону.

Аноэль смотрел в окно на тучи, окружающие город плотным кольцом, но не приближающиеся к нему, и думал, что над особняком так же сгущаются тучи проблем. Он понятия не имел – как объяснить то, что творилось вокруг него, и находился в состоянии взвинченной готовности ко всему. От цунами до очередного вторжения в дом.

Сейчас в его доме, наверху, лежала женщина, которую он видел до этого всего лишь один раз. А теперь она непостижимым образом оказалась задействована в той чертовщине, что творилась вокруг всех них. Он до сих пор не мог забыть все то, что разыгралось на его глазах после звонка Гая, и был готов поверить, что это ничто иное, как плохой розыгрыш. Только вот подтверждение тому, что это случилось наяву, на самом деле, лежало в гостевой спальне, неспособное придти в себя. А в её крови находился некий яд, который пытался вывести целитель. Он прямо сказал Аноэлю, что на человеческую болезнь это не похоже, а значит вести её в госпиталь – опасно. Слишком много вопросов и ненужного интереса. Похоже, что человеческую знакомую Гая угораздило влипнуть гораздо глубже, чем надо.

Аноэль вздохнул. Ему хотелось стучаться лбом о стену только от одного факта того, что он понятия не имеет – что ему делать дальше. А главное, он не мог понять – почему Гай тянет со своим освобождением под залог. Будь он здесь, вдвоем они точно знали, как разгрести свалившееся дерьмо.

Вот уже три дня Аноэль не мог сам навестить Гая, который по-прежнему находился под бдительным присмотром полиции. Ещё бы, его обвиняли в попытке убийства прокурора города. Аноэль не мог никуда уйти потому, что женщина была настолько плоха, что пару раз он уже был готов к тому, что она умрет. А, учитывая то, как вёл себя с ней Гай, это грозило ещё худшими последствиями.