Призрак замка Тракстон-Холл, стр. 47

– Тише, – успокоила она его, поглаживая седую гриву, слипшуюся от крови.

Конт осторожно сделал шаг, другой в сторону.

– Скоро вам понадобится новый дворецкий, – сказал старик и грустно улыбнулся.

Леди Тракстон громко всхлипнула:

– Не оставляйте меня, мистер Гривз. Как я без вас?

Конт подвинулся влево. Последний шаг – и вот он, выход.

Слепые глаза дворецкого округлились.

– Я снова молод. Со мной Энни. Моя любимая жена. Моя прекрасная Энни.

– Он покидает нас, – прошептала Элеонора Сиджвик дрожащим голосом.

– Моя возлюбленная. Я снова молод. Я снова…

Улыбка застыла на его лице и растаяла; он испустил дух.

– О мистер Гривз! – вскричала леди Тракстон.

Оплакивая покойного, она прижала его к себе.

В общей суматохе Конт вышел из комнаты, достал пистолет из кобуры и быстро зашагал к западному крылу.

Глава 28

Черное озеро

На нижней ступени спиральной лестницы Уайльд споткнулся, налетел на Конан Дойла и чуть не сбил с ног.

– Ох, – причитал он, – я весь в пыли и паутине, кишащей пауками, а теперь еще пропахну трупным зловонием. Ужасная традиция – держать тела умерших в склепе. Когда я умру, пусть меня похоронят в цветущей оранжерее, а мои обожатели будут орошать ее слезами.

– Тихо!

Они напряженно вглядывались во мрак, пытаясь различить хоть что-нибудь. Вдалеке на землю упала крышка гроба. Кивнув в ту сторону, Конан Дойл схватил лампу, и они крадучись пошли на звук. Над открытым гробом нависала тень. Кто-то рылся в нем.

Шеймус Криган.

На соседней могильной плите стоял светильник. Спрятав раненую руку за жилет, Криган что-то искал.

– Все кончено, Шеймус, сдавайтесь!

Тот резко обернулся и поднял револьвер. Под мышкой простреленной руки он сжимал ворожейное зеркало.

– Нет, вы меня не остановите; после стольких лет я наконец достиг цели.

– Какой? Вы хотите погибнуть?

– Мэрайя поможет, у меня ее зеркало.

– Мэрайя?

Шеймус Криган стоял, накренившись в сторону.

– Мэрайя говорила не только с Хоуп, – грустно усмехнулся он. – Она приказала мне запереть леди в зеркальной комнате. Потом пообещала, что, если я убью последнюю наследницу, ее проклятие завершится; она вернется во плоти, и я, сын служанки, стану лордом и буду вместе с ней управлять имением Тракстон.

– Управлять имением вместе с мертвой ведьмой? – повторил Уайльд.

– Мне все равно, кто моя невеста, ангел с неба или демон из ада, если я пью из хрустальных бокалов и ем из золотых тарелок.

– Шеймус, вы потеряли много крови. Доверьтесь мне, пока я еще могу помочь.

– Чтобы вы отправили меня на виселицу? – спросил он мрачно.

Затем вскинул руку и выстрелил. Пуля отрикошетила от каменной плиты у ног Дойла и Уайльда, и щебень полетел во все стороны.

Шеймус убежал вглубь склепа.

– Скорее, Оскар. Он истекает кровью, напуган и растерян. Силы скоро покинут его. И склеп изменился со времен его детства. Выхода там уже нет.

Друзья поспешили за прыгающим огоньком лампы. Шаги эхом отдавались от стен, старые кости летели в стороны из-под ног, когда они достигли самых древних и мрачных ярусов склепа. Наконец Дойл с Уайльдом увидели Шеймуса на краю черного озера.

– Меня загнали в угол, как крысу, – произнес он сдавленным голосом, глядя на вздымающуюся поверхность.

– Сдайтесь добровольно, – мягко предложил Конан Дойл, – тогда вы сможете избежать виселицы.

Шеймус Криган обернулся. Он и не думал огорчаться, напротив, его разобрал смех. Он поднял револьвер и прицелился в преследователей:

– Я не сдамся двум таким идиотам, как вы. Мне суждено стать хозяином имения Тракстон. Так сказала Мэрайя.

– Вы заблуждаетесь, скоро силы покинут вас…

– Нет! – Дикий крик заполнил весь склеп, его всего трясло. – Это вы заблуждаетесь, мистер умник Конан Дойл! В двадцать два года я уехал из Ирландии и вернулся в Лондон. Необразованный юнец, без каких-либо связей, ни гроша за душой. Мне оставалось только податься в помощники к бродячему гипнотизеру. Он держал меня за тупого Мика, мальчика на побегушках. Однако я затаился, постепенно научился всему, украл его идею и пошел своей дорогой. Потом начались фальшивые сеансы. Горюющие родственники охотно расставались с денежками, лишь бы еще разок поговорить с усопшим. Их утешала мысль, что жизнь не заканчивается у кладбищенских ворот.

Он хохотнул, и Конан Дойл понял, кто ударил его по затылку и сбросил в гроб Мэрайи.

– Как низко, – сказал Уайльд.

Шеймус плюнул ему под ноги:

– Мне не повезло, подобно некоторым, родиться в обеспеченной семье, мистер Уайльд. Я тоже родом из Дублина, только с южного берега Лиффи, вы угадали. Мы оба из себя кого-то строим, так что не вам меня судить.

Черное озеро за его спиной клокотало и вздымалось, словно поднялся ветер.

– В роли медиума я заслужил доверие публики. Однажды на фальшивом сеансе я вызывал духа-наставника. Как вы думаете, кто им оказался? Мэрайя Тракстон. Она вспомнила зеркальную комнату. Пообещала: если разыщу Дорогу висельников, откопаю гроб, развяжу ей руки, то стану хозяином имения Тракстон. Только нужно избавиться от наследницы – тогда проклятие Мэрайи исполнится и она воскреснет во плоти.

Шеймус истерически рассмеялся; он едва стоял на ногах, с трудом удерживая револьвер. Конан Дойл покосился на друга, словно спрашивал: «Может, схватим его?» Уайльд предостерегающе покачал головой.

– Убийство Хоуп Тракстон следовало подстроить в людном месте, чтобы не навлечь на себя или на мою мать подозрений. Как-то я наткнулся в «Стрэнде» на рассказ о блестящем детективе-консультанте. Автор писал о раскрытии преступлений с такой фантазией, что лучшего убийцы было не найти. Парадокс, да и только. Когда вы оказались невосприимчивы к гипнозу, я решил – все пропало. Тут снова вмешалась судьба. Конан Дойл оказался столь любезен, что предоставил мне на блюдечке орудие убийства и исполнителя – своего друга Оскара Уайльда, самый удобный объект для внушения. Вариант беспроигрышный – ни один суд не заподозрит меня. Это Уайльд выстрелил девушке в грудь при куче свидетелей.

– Она все еще жива, – спокойно заметил Конан Дойл.

Шеймус Криган вздрогнул, как от пощечины, и снова надел маску циника:

– Ложь. Я сам видел два дымящихся отверстия от пуль.

– Они задели только платье, а на коже ни царапины.

– Не может быть!

– Согласен, невозможно… без вмешательства сверхъестественных сил.

Взгляд Шеймуса дико заметался по склепу.

– Мэрайя? – произнес он так, будто получил под дых.

– Она не сдержала слово, Шеймус, обманула и вас, и Хоуп. Мэрайя – призрак, одержимый злобой, у нее одна цель – вредить живым. Откопав гроб и развязав ей руки, вы подписали себе приговор.

Черное озеро отступило, как будто сглотнуло, а затем срыгнуло газом, взметнув фонтан мелких брызг противной слизи, которые упали прямо на людей.

Шеймус как-то неуверенно рассмеялся:

– Еще одна гениальная выдумка, доктор Дойл? На этот раз вы просчитались.

Он вытер смоляные капли с лица здоровой рукой.

– У меня осталось три пули, а вас только двое. – Он прицелился в Конан Дойла, рука жутко тряслась. – Проклятие Мэрайи исполнится.

Черное озеро изрыгнуло большой пузырь газа и набежало кипящим прибоем к ногам Шеймуса. Он качнулся, стараясь удержать равновесие, но волна сбила его с ног. Револьвер выскользнул и со стуком упал на каменные плиты, ворожейное зеркало откатилось в сторону. Молотя воздух руками, Криган с громким всплеском рухнул в озеро. На доли секунды погрузился в пучину, вынырнул, задыхаясь и отплевываясь, к рукавам его липла черная грязь. Вся эта жижа вздымалась и бурлила, как будто каменного зверя тошнило от плохо переваренной пищи.

Напрасно друзья бросились к краю озера, они не могли дотянуться до Шеймуса. Оставалось только в ужасе наблюдать, как воронка засасывает его вниз головой; он захлебывался, пуская пузыри, пока не исчез совсем.