После падения, стр. 67

Смотрю на взрослую Тессу на моих руках, и меня разбирает смех, когда я вспоминаю ее любопытство, – одна из наиболее и наименее любимых мной черт ее характера. Я отбрасываю одеяло и осторожно кладу ее на кровать, убеждаясь, что у нее под головой есть подушка, лежащая так, как она обычно кладет ее дома.

Дома… это больше не ее дом. Как и этот маленький домик ее родителей, наша квартира была временным пристанищем на пути к ее мечте: Сиэтлу.

Небольшой деревянный комод поскрипывает, когда я открываю верхний ящик в поисках одежды, которую можно натянуть на ее обнаженное тело. Мысль о том, что Дэн раздевал ее, заставляет меня до боли стискивать в кулаках тонкую ткань старенькой футболки. Нежно приподнимаю Тессу и надеваю ей футболку через голову. Волосы спутались, и когда я пытаюсь их пригладить, становится только хуже. Она стонет, и пальцы ее вздрагивают. Она пытается пошевелиться, но не может.

Это невыносимо. Я проглатываю комок в горле и пытаюсь отогнать от себя мысль о том, что этот мешок с дерьмом лапал ее.

Как можно аккуратнее просовываю ее руки в рукава и расправляю футболку. Кэрол стоит в дверях: на лице ее до сих пор еще встревоженное и задумчивое выражение, и я удивляюсь, как долго она стоит там и смотрит на нас.

Глава 62

«Прекратите!» – хочу я крикнуть им обоим, но не могу бороться с ними в таком состоянии. Я не могу: это просто невозможно.

Я все осознаю. Хлопают двери, моя мать спорит с Хардином, и мне тяжело слышать это, но тьма затягивает меня все сильнее, погружая все глубже…

В какой-то момент я спрашиваю Хардина:

– Что с Зедом? Ты не подрался с ним?

По крайней мере, мысленно я это произношу и стараюсь изо всех сил сказать это вслух. Не уверена, что у меня получается, насколько рот выполняет команды мозга.

– Нет, это Хардин. Хардин, а не Зед.

Здесь Хардин, а не Зед. Нет, погоди, Зед ведь тоже здесь. Разве нет?

– Хардин, ты не дрался с Зедом?

Тьма рывком тянет меня в сторону, голос его исчезает вдали. В комнате слышится голос матери, заполняющий воздух авторитарностью, но я не понимаю ни слова. Ясно слышатся только слова Хардина. Даже не его слова, а то, как они звучат, как они пронизывают меня.

В какой-то момент я ощущаю толчок под моим телом. Это рука Хардина? Не совсем уверена, но я поднимаюсь над диваном, и тут знакомый мятный аромат наполняет мои ноздри. Почему он здесь и как он меня нашел?

На несколько секунд осторожно опускаюсь на кровать, и вот меня опять поднимают. Я не хочу двигаться. Дрожащими руками Хардин натягивает на меня футболку, и я хочу крикнуть ему, чтобы он оставил меня в покое. Меньше всего мне хочется, чтобы меня сейчас трогали, но в момент, как пальцы Хардина касаются меня, отвратительное воспоминание о Дэне стирается из памяти.

– Коснись меня еще, пожалуйста. Заставь это забыть, – прошу я.

Он не отвечает. Его руки касаются моей головы, шеи, волос. Я пытаюсь поднять руку, но это слишком тяжело.

– Я люблю тебя, прости меня, – слышу я, опускаясь на подушку. – Я хочу отвезти ее домой.

«Нет, оставь меня здесь. Пожалуйста», – думаю я. Но не могу произнести.

Глава 63

Кэрол скрещивает руки на груди.

– Ни в коем случае.

– Я так и думал, – бурчу я.

Представляю, как разозлилась бы Тесса, если бы я сказал ее матери все, что о ней думаю. Выйти из ее детской довольно сложно, особенно когда она так сдавленно стонет.

– Где ты был, когда все это произошло? – спрашивает Кэрол.

– Дома.

– А почему не там, почему это не остановил?

– С чего ты взяла, что я не пытался? Ты всегда обвиняешь меня во всех смертных грехах.

– Потому что знаю, что, несмотря на твои ужасные поступки и еще худшее отношение к ней, ты никогда не позволил бы этому случиться, если бы мог помочь.

Это что, комплимент? Сомнительный, правда… но, блин, я согласен и на такой, учитывая обстоятельства.

– Ну… – начинаю я.

Она поднимает руку, заставляя меня молчать.

– Я не закончила. Я не виню тебя во всех напастях, происходящих в мире. – Она указывает на Тессу, лежащую на кровати без сознания или в полубессознательном состоянии. – Только в тех, что происходят в ее мире.

– С этим я спорить не буду.

Вздохнув, я сдаюсь. Она права, никаких сомнений, я разрушил почти все в жизни Тессы.

«Он был моим героем, иногда мучителем, но чаще героем», – написала она в дневнике. Героем? Какой я, на хрен, герой? Я бы отдал все, чтобы быть им для нее, но я не знаю, как мне это сделать.

– Ну, хоть в чем-то мы соглашаемся. – Ее полные губы растягиваются в полуулыбке, но она тут же стирает ее и смотрит себе под ноги. – Ну, кажется, твоя помощь больше не требуется, ты можешь идти.

– Ладно…

Последний раз смотрю на Тессу, а затем поворачиваюсь к ее матери, которая снова на меня таращится.

– Какие у тебя планы в отношении моей дочери? – спрашивает она властно, но одновременно как-то взволнованно. – Мне нужно знать твои намерения на будущее, потому что каждый раз, когда я узнаю о ее новостях, оказывается, что что-то стряслось, и это что-то – нехорошее. Что вы планируете делать в Сиэтле?

– Я не поеду с ней в Сиэтл. – Тяжелые слова еле срываются с моего языка.

– Что? – Она идет по кридору, и я следую за ней.

– Я не собираюсь в Сиэтл. Она поедет без меня.

– Хоть я и безумно рада этому, можно все-таки узнать почему?

Ее брови совершенной формы вопросительно поднимаются, и я нетерпеливо отворачиваюсь.

– Просто не еду, и все. Все равно для нее только лучше, если я не поеду.

– Ты говоришь, как мой бывший муж, – хмыкает она. – Иногда я виню себя за то, что Тесса заинтересовалась тобой. Боюсь, это из-за того, каким был ее отец, прежде чем ушел от нас.

Она поднимает свою ухоженную руку и приглаживает волосы, пытаясь казаться невозмутимой при упоминании о Ричарде.

– Он не имеет никакого отношения к нашим с ней делам, она его едва знает. Последние несколько дней, проведенные ими вместе, показывают, что она не помнит его настолько хорошо, чтобы это как-то повлияло на ее выбор мужчин.

– Последние несколько дней?

Кэрол распахивает глаза от удивления, и я вижу, как ее лицо резко бледнеет. И то малейшее взаимопонимание, которое между нами только что установилось, мгновенно улетучивается.

Вот зараза! Черт! Гребаное дерьмо!

– Она… гм, мы случайно столкнулись с ним около недели тому назад.

– С Ричардом? Он ее нашел? – Ее голос срывается, и она обхватывает руками шею. – Где?

– Не думаю, что мне нужно отвечать на этот вопрос.

– Что-что? – Она опускает руки и потрясенно смотрит на меня.

– Если бы Тесса хотела, чтобы ты знала, что она виделась с папой, то сказала бы сама.

– Это важнее нашей взаимной неприязни, Хардин. Часто ли они виделись?

Ее глаза наливаются слезами, которые могут брызнуть в любой момент, но я знаю эту женщину: она не способна прослезиться ни перед кем и за миллион лет, тем более передо мной.

Я вздыхаю, не желая выдавать Тессу, но и не собираясь продолжать пререкаться с ее мамой.

– Он останавливался у нас на несколько дней.

– И она не собиралась мне об этом рассказывать? – спрашивает она тонким и хриплым голосом и рассматривает свои красные ногти.

– Наверное, нет. Тебе не так просто что-то рассказать, – напоминаю я.

Не думаю, что это удачный момент, чтобы делиться подозрениями насчет взлома квартиры.

– А тебе? – Она повышает голос и делает шаг ко мне. – Я, по крайней мере, забочусь о ее благополучии, чего о тебе никак нельзя сказать!

Я знал, что цивилизованный разговор продлится недолго.

– Я заботился о ней больше, чем кто-либо, даже больше, чем ты! – кричу я в ответ.

– Я ее мать; никто не может любить ее больше, чем я. И то, что ты думаешь обратное, только доказывает, насколько ты сумасшедший.