Энси - Хозяин Времени (ЛП), стр. 27
«Ты где?»
«Ща вернусь», — печатаю я.
Как же мне хочется выкинуть из головы этого доктора Г.! Не получается, он там прочно обосновался.
«Может, — пытаюсь я уверить себя, — это настоящий доктор. Просто консультирующий онлайн».
«Что один дохлый щенок сказал другому дохлому щенку?»
«Мне пофиг, — отвечаю, — пока», — и закрываю окно.
На баннере поющие цыплята сменились чипсами-людоедами и космическими пришельцами с макияжем и в платьях с блестками. Понятия не имею, что они все рекламируют, и не хочу иметь. Затем возвратился доктор Г.: ЧТО С ТОБОЙ НЕ ТАК? Я кликнул на эту надпись.
И попал на очень профессионально выглядящую страницу, где меня попросили описать свои симптомы. А они у меня есть? Вообще-то, мне давно пора завести себе новую пару обуви, кроссовки стали малы, пальцы болят. Я настучал: «пальцы на ногах болят». Тогда мне задали еще примерно двадцать вопросов, на которые я ответил со всей искренностью.
Изменился ли цвет ваших пальцев?
Нет.
Вы живете в холодном климате?
Да.
Щиколотки распухли?
Нет.
Вас не кусал какой-нибудь грызун?
Насколько мне известно, нет.
Когда я ответил на все вопросы, веб-сайт заставил меня подождать с минуту, в течение которой мое нетерпение, как я ни старался его сдержать, все росло и росло, и наконец на экране ярко замигал мой диагноз:
Возможно, вы страдаете от ревматической подагры, осложненной свинцовым отравлением.
Чтобы избежать ампутации или смерти, требуется установить полный диагноз.
Это можно сделать здесь же за $49.95.
В оплату принимаются кредитные карты всех видов.
Я нажал на «спасибо, не надо», после чего картинка сменилась: здесь мне для лечения моих симптомов предлагались таблетки, которые в качестве благоприятного побочного эффекта увеличили бы мои мускулы и другие части тела.
Я провернул всю процедуру еще три раза. Живот бурчит — кишечная гангрена. Шею заклинило — позвоночный менингит. Светлая полоска незагоревшей кожи под часами — нехватка меланина. Все это можно было диагностировать точнее и полнее за $49.59 и лечить теми же таблетками.
В тот вечер я метался туда-сюда по дому как заведенный — даже Кристина, с головой ушедшая в уроки, заметила.
— Что это с тобой? — спросила она, когда я в энный раз прошагал мимо ее комнаты.
Может, сказать? Нет, не стоит. Вместо этого я спросил:
— Ты когда-нибудь слышала о докторе Гигабайте?
— Ага. Он сказал, что мой прыщ — это проказа в конечной стадии.
Цепляясь за последнюю соломинку здравого смысла, я промямлил:
— А что если оно так и есть?
— Дай Господи, чтоб это было так, — сказала Кристина. — Лучше лепрозорий, чем этот сумасшедший дом. — И вернулась обратно к своей математике.
Никаких слов не хватит, чтобы описать бурю чувств, охватывающую человека в момент, когда он обнаруживает, что его друг, похоже, вовсе не умирает, а водит его за нос. Потому что ты воображал, будто хорошо знаешь его, а на самом деле не знаешь совсем.
У меня по-прежнему не было доказательств, одни подозрения. В конце концов, врачом Гуннара действительно мог быть какой-нибудь другой доктор Г.. Но моя интуиция упорно твердила мне, что я прав. Если допустить, что в ближайшем будущем Гуннару смерть не грозит, то это отлично объяснило бы поведение его родных. Они ведь никогда не говорили о его болезни, как будто... как будто ее вовсе не существовало. А Кирстен? Была ли она замешана в обмане? Я мог бы еще понять, какой Гуннару резон прикидываться больным, но чтобы Кирстен покрывала его — нет, в это я поверить не мог. И тут до меня дошло: раз я задаюсь этим вопросом, то ее я тоже не знаю и не понимаю.
Я искренне надеялся, что его болезнь — фейк. Вот было бы облегчение! И в то же время мысль об этом доводила меня до бешенства. Я, понимаешь, вкалывал как проклятый, собирая для него месяцы, в полной уверенности, что выполняю благородную задачу — скрашиваю ему остаток жизни, а он хапал себе всё не моргнув глазом! Если это мошенничество, то на него купилась вся школа — вспомнить хотя бы тот дурацкий термометр перед канцелярией. Я бы, конечно, обрадовался, убедившись, что Гуннар не болен, но, должен признать: под радостью струилась мрачная река гнева. Все условия для образования подземного провала.
12. Закон есть закон
В тот вечер мистер Умляут был дома. Я надеялся на обратное, потому что в его присутствии и без того гнетущая атмосфера сгущалась еще больше. Его «лексус» находился на подъездной аллее — наверно, надо бы сказать «пока что находился», потому что его как раз цепляли к эвакуатору.
«Вот и хорошо, — подумал я. — Покуда машина в мастерской, папаше не на чем будет мотаться в казино».
Мистер Умляут был в легкой не по погоде футболке. Он стоял, засунув руки в карманы брюк и ссутулив плечи, и наблюдал за погрузкой своего авто.
— Здравствуйте, — неловко пробормотал я. — Мне бы с Гуннаром поговорить.
— Да-да, заходи, он дома, — ответил он, не взглянув на меня и даже не вынув руки из карманов. Наверно, если б я спросил, нельзя ли мне повидаться с Аттилой, владыкой гуннов, он ответил бы точно так же.
Я толкнул приоткрытую дверь, вошел внутрь и обнаружил Гуннара с Кирстен в гостиной. На Гуннаре были наушники от айпода, причем музыка в них грохотала с такой силой, что я слышал ее через всю комнату. Кирстен сидела на диване, но не так, как люди обычно сидят на диванах, а выпрямившись и застыв, словно на жестком стуле. Картина ясная: тут только что произошла грандиозная семейная разборка. Миссис Умляут видно не было. Я подозревал, что она либо ушла в свою комнату наверху и захлопнула за собой дверь, либо яростно гладит белье в подвале, либо сбежала еще куда-нибудь, где можно остаться наедине со своими разворошенными эмоциями. И эта буря вызвана поломкой в машине? Ой что-то не верится...
Первой меня заметила Кирстен, но не улыбнулась и не поздоровалась. Вообще, похоже, не обрадовалась моему приходу. Учитывая обстоятельства, мне тоже не очень-то хотелось встречаться с ней, но я запретил себе делать выводы, пока не выясню все.
— Привет, — сказал я, стараясь придать своему голосу всю беспечность, на какую только был способен. — Как дела?
— Энси, ты так не вовремя.
Зовите меня бесцеремонным — но сегодня я явился сюда с особой миссией, выполнению которой не помешает никакая семейная склока.
— Мне нужно поговорить с твоим братом, — сказал я.
— Пожалуйста, Энси... в другой раз, окей?
— Мне нужно сейчас.
Кирстен вздохнула, сдаваясь, и метнула в Гуннара диванной подушкой. Тот увидел меня и сдернул наушники.
— Отлично. Ты как раз вовремя, чтобы стать свидетелем поворотного пункта в истории нашей семьи, — проговорил Гуннар, и в тоне его звучали и безнадега, и отвращение, и гнев, и даже веселье — весь тот набор эмоций, который я обычно связываю со Старикашкой Кроули. — Присаживайся и наслаждайся зрелищем. Попкорна дать?
Кирстен швырнула в него еще одну подушку.
— Вот козел!
— Я пришел поговорить о докторе Г., — заявил я напрямик. — Или лучше сказать «о докторе Гигабайте»?
Лицо Гуннара затвердело; он стал в точности как мистер Умляут, только без щетины. Вот тогда я и понял, что прав в своих подозрениях — всё было написано на его лице.
— Не о чем тут говорить, — отрезал он.
— А я думаю, что есть.
Он поднялся и пошел мимо меня к лестнице.
— Можешь говорить с Кирстен хоть до потери пульса. Все равно, я уверен, тебе больше хочется потрепаться с ней, чем со мной. — С этими словами он взлетел вверх по ступенькам. Через секунду я услышал, как хлопнула дверь.
Я повернулся к Кирстен, но та смотрела в сторону. Нет, она не игнорировала меня намеренно, просто, должно быть, на уме у нее были вещи поважнее. Хотя разве какая-то мелкая семейная дрязга идет в сравнение с тем, что ее братец симулирует смертельную болезнь? Лично я уверен, что нет. И тут вдруг я вспомнил, что, разговаривая с Гуннаром, не задал вопрос конкретно. Правда, ответ реял в воздухе, но вопрос-то все равно нужно было задать.