Рыцари комариного писка, стр. 63
Впереди пять часов безделья – до другого берега.
…Едва паром отплыл, как взводный утащил куда-то сержантов, а рядовые (без затей) устроились по отделениям, стараясь попасть хоть под какой-нибудь навес, чтоб не так мокнуть. Артуро Риналдо и еще восьми рядовым из его отделения, в чем-то повезло – удалось занять место под будкой бортового крана-лебедки. Хотя бы есть сухое пятно, достаточное, чтобы зажечь спичку и прикурить сигарету. Закурили. Все по-свойски – поскольку все ребята примерно одного возраста, примерно из одинаковых социальных условий (из фавел), примерно одного этноса (негритянского с иберийской примесью).
- Живем! – оптимистично объявил Жоао, земляк Артуро (тоже из города Оризонти) и выпустил изо рта струйку сигаретного дыма.
- …Пока, - уточнил Артуро, и тоже затянулся слегка подмокшей сигаретой.
- Не дрейфь, братишка! - отозвался Родриго, уроженец Сан-Паулу, и дружески пихнул Артуро плечом, - Мы ведь не сахарные, не растаем. А дойдем до места, там наверняка деревня. Выпивка найдется, девчонки. Ты ловко шпаришь на испано-английском. Это значит: быть тебе переводчиком. Главное, сразу найти толкового аборигена.
- Точно! - поддержал Родриго его земляк Овидо, - Ты, Артуро, прямо сразу объясни аборигенам, что мы для них друзья, что мы пришли освободить их от полпотовцев.
- Я попробую, - ответил Артуро, - только, не по хрену ли это аборигенам?
- Как это по хрену? – удивился Овидо, - Ты видел по TV, что там творится?
- Кошмар вообще! – согласился с ним Тристао, еще один парень из Сан-Паулу, - Ты представь: полпотовцы выгнали всех жителей из городов, заставили копать огороды просто мотыгами, прямо в сельве, а кто отказывается – тем отрубают головы.
- Подумаешь, ерунда какая, - отозвался Силвио, парень из окрестностей Манауса, - мы копаем огород мотыгами без всяких полпотовцев. Жрать-то надо что-то, а денег нет.
- Так, вы для себя копаете, - заметил Родриго, - а там, в лаголаргонском Заозерье, эти полпотовцы все отбирают у крестьян. Оставляют только чтоб те с голоду не подохли.
- Что-то, - пробурчал Силвио, - нет у меня доверия к TV- сказкам от CBR-Prim.
Васко, четвертый парень из Сан-Паулу, посмотрел на него с искренним удивлением.
- А почему ты тогда волонтером на войну записался?
- Так денег нет, я же говорю. А вербовщик обещал: если мы три месяца отвоюем, то с демобилизации хорошую работу получу, и комнату в общаге. Так в прокламации.
- В это ты, значит, веришь, а в TV не веришь - с некоторым юмором отметил Родриго.
- В это верю, - подтвердил Силвио, - потому что так в прокламации напечатано. Этих прокламаций знаешь, сколько выпустили за подписью мэра? Он не отмажется.
- У нас в Жанейро, - сообщил парень по имени Габрио, - обещают квартиру в кредит.
- Квартира это круто, - оценил Артуро.
- Нам в Оризонти, - пояснил Жоао, - только общагу и работу обещали.
- Как у нас в Манаусе, значит, - констатировал Силвио.
- И у нас в Форталеза, - сказал парень по имени Хиларио, и спросил, - а в Сан-Паулу, интересно, что обещают?
- Работу и свое жилье через пять лет, - сообщил Тристао.
- Но, - добавил Васко, - дело не только в этом. Мы ведь не за жилье вписались.
- Хотя, - признал Родриго, - если бы не жилье, то я бы не вписался.
- Меня, - добавил Габрио, - вообще в этой ботве только квартира интересует.
- А я даже не знаю, - тут Тристао неопределенно пожал плечами.
- Ну, братишки, вы даете! - Васко покачал головой, - Мы ведь идем людей защищать! Латиноамериканцев, таких же, как мы!
- Да, парни, - согласился Овидо, - за правду всегда надо вписываться, как же иначе! А работа и жилье нам за это полагаются по-честному, не даром же шкурой рисковать!
- Вот и я об этом, - пояснил Родриго, - за правду надо, но свое брюхо ближе к сердцу.
- Правда, - заметил Хиларио из Форталеза, - это вообще такая мутная штука.
- С чего это правда вдруг мутная? – удивленно спросил Овидо.
Хиларио почесал в затылке, затем заново прикурил сигарету, вдруг погасшую от капли дождя, и задумчиво произнес:
- Смотрел, значит, я CNN…
- Ты здорово шпаришь по-английски? - предположил Родриго.
- Да, я подрабатывал зазывалой для туристов-янки.
- И, - предположил Овидо, - небось «снежок» им втюхивал?
- Бывало, втюхивал, - сказал Хиларио, - и что с того?
- Так, ничего. И что там по CNN?
- Там говорят, что лаголаргонское Заозерье просто взбунтовалось против гонконгских китайцев, которые подкупили весь парламент в Брито-Гранада, и загребли всех своим межокеанским каналом. В Заозерье из-за плотины вода затопила фермерские земли, и поэтому началась, вроде, гражданская война. И по CNN ни слова про полпотовцев.
- Бред! - заявил Васко, - А кто выгнал жителей из городов? А кто головы отрубал?
- Повстанцы, - ответил Хиларио, - отрубали головы чиновникам правительства. А вот жители из городов сбежали сами, потому что лаголаргонская авиация начала бомбить напалмом заозерные города и поселки, без разбора вообще.
- Братишка, - встрял Овидо, - ты что, не знаешь, как янки врут по TV?
- Знаю. Янки врут. И наши тоже врут. Вот я и говорю: правда это мутная штука.
- А почему тогда ты веришь янки, а не нашим?
- Я не верю никаким политикам, они пидоры, - уточнил свою позицию Хиларио.
Жоао похлопал по колену Артуро, и весело сказал:
- А ведь Хиларио правильно задвинул про политиков.
- Правильно, - согласился Артуро, - только все равно они в шоколаде, а мы в говне.
- А ты тоже смотришь CNN? - спросил Васко.
- Нет, - Артуро качнул головой, - мне интернета достаточно.
- Во как? И что ты там высмотрел, в интернете?
- Я высмотрел, что все просто. Наш концерн FAMAB купил долю в этом строящемся межокеанском канале. И купил дешево, потому что повстанцы разгромили китайских наемников. Теперь нас послали отвоевывать стройку, чтоб FAMAB не потерял бабло.
- Ты, - заявил Овидо, - рассуждаешь, как янки: мол, все дело в бабле.
- А в чем же еще? – невозмутимо ответил Артуро.
- Нет, ты неправ! – с уверенностью начал Васко, но резко замолчал…
…Поскольку вернулся сержант: дядька из профи-военных, бывалый, уже под 30 лет.
- О чем разговорчики ведем, а, бойцы? – сходу спросил он.
- Так, о жизни, сеньор сержант, - мгновенно ответил Родриго.
- О жизни значит? Вообще, парни, надо меньше болтать. Поняли?
- Да, сеньор сержант, - хором ответили все девять молодых бойцов.
- И еще, - продолжил он, - в обстановке, приближенной к боевой, звать меня надо не в строевом порядке, а по имени, потому что так быстрее. Поняли?
- Да, Нереу! – последовал ответ снова хором.
- Теперь, - сказал сержант, - слушайте диспозицию. Наш батальон высаживается в Сан-Мигелито, и автоколонной движется сначала на восток до шоссе-25, а затем по шоссе, поворачивает на юг, и занимает позицию в поселке Санта-Мария. Там стратегическая строительная площадка и мост через Рио-Туле в 11 км к востоку от берега Кокиболка. Позиции первично подготовлены авангардной группой коммандос, но у них уже новая задача. Так что оборудовать позиции мы должны сами, как только приедем. Поняли?
- Да, Нереу! – снова ответили все хором, после чего Родриго спросил:
- А как там, в Санта-Мария, насчет релакса после работы?
- Там, - помрачнев, ответил сержант, - вообще…
…
*53. …Конкретная жопа.
Тогда, на пароме, девять молодых бойцов не очень поверили сержанту Нереу. Ведь у армейских командиров, даже у младших, есть такой обычай, нагонять ужаса, чтобы их подчиненные не очень расслаблялись. Но, в данном случае, действительно была жопа.
Поселок Санта-Мария, раскинувшийся там, где шоссе-25 пересекало реку Туле, был сожжен. От примерно сотни домов остались только закопченные фундаменты. А мост оказался взорван. Что касается «стратегической строительной площадки», то она была представлена несколькими поваленными автокранами и сгоревшими экскаваторами. О масштабе строительных работ можно было судить по наличию огромных куч гравия, штабелей бетонных блоков, и грандиозной траншее, длиной около полукилометра. По-видимому, этой траншее предстояло стать частью канала, но теперь она стала просто длинным, немыслимо грязным искусственным прудом, заполненным водой. Видимо, в траншею сбрасывали что-то дохлое (не хотелось думать, что именно) так что вода там жутковато пахла тухлятиной. Никаких признаков гражданской жизни в Санта-Мария не наблюдалось. Только обугленные руины, затопленная траншея, а вокруг - сельва.