Рыцари комариного писка, стр. 105

Итак: люди, тихо переговариваясь, расходились после траурной мессы.

Простая публика поглядывала на президента Хуанито Акантиладо, а он, выйдя из ворот собора, устало уселся на широкую ступень каменной лестницы, несколько в стороне от людского потока. Казалось, что президент абсолютно измотан этими тремя неделями, и поражен произошедшей трагедией. Рядом с президентом, слева и справа, остановились высшие военные: генерал армии Бонито Зэферс, и генерал спецслужбы Умберто Тахо, а несколько позади – четверо бойцов персональной охраны. Вся президентская команда выглядела удрученной, вела себя очень тихо, и публика даже жалела их (вот ведь какая ответственность свалилась на плечи этих суровых мужчин, и они, вроде справились)…

…Президент Акантиладо дождался, пока поток публики иссякнет, затем встал на ноги и негромко буднично поинтересовался:

- Умберто, как там дела у Амаро?

- Нормально, босс, - ответил шеф Seguri, - клиент дозреет к ужину, как сообщил Амаро.  

- Тогда, - сказал президент, - поехали в раритетную тюрьму, сразу будем судить этого клиента. Только судьи нужны… Бонито, мне будут нужны пять дисциплинированных, интеллектуально развитых офицеров, в аккуратной парадной форме с бантиками.

- С бантиками, босс? – тоном сомнения переспросил армейский генерал-министр.

- Да, черт… С такими золотыми хреновинами…

- С аксельбантами? – предположил Бонито Зэферс.

- Да, верно… Слово вылетело из головы… Умберто, организуй туда же TV, чтоб у нас получился открытый судебный процесс. Так, мужики, по машинам, и поехали.   

- Хуманрайтера надо? – спросил УмбертоТахо уже на ходу.

- Надо, - подтвердил президент, - пусть твои парни притащат его к началу суда.

…

А, тем временем, в знаменитой раритетной тюрьме Ла-Фортуна (в западном пригороде Сантьяго-Леон), полковник Амаро Фурадо готовил клиента - Вергио Огишо, полевого менеджера FAMAB по работе с персоналом. Только не надо думать, будто полковник применял к этому бразильцу какие-то жуткие пытки и еще более жуткие угрозы. Нет! Наоборот, Фурадо был очень вежлив. Но комната (каменный мешок средневекового образца) психически давила на Вергило Огишо, и к тому же, в этих стенах, спокойный монолог полковника воспринимался жутковато – из-за акустики.

… - Итак, сеньор Огишо, я изложил вам мнение мировых СМИ. Логика требует от нас разумного учета этого мнения при разработке ваших правдивых показаний на суде. Вы сейчас удивленно моргнули, из чего я делаю вывод: вы не уловили логики. Я объясню детальнее. Правда, как таковая, не существует в обществе. Это лишь идеал, к которому можно стремиться путем правдоподобия. Правдоподобие, это такое изложение, которое соответствует ожиданиям аудитории. Что для нас аудитория?..

Тут полковник Фурадо сделал небольшую актерскую паузу, после чего продолжил.

- …Аудитория для нас это, в широком смысле, все мировое сообщество. Ведь эпидемия синтетического псевдо-гриппа, названная «Зувемби», по названию вашей радикальной  деструктивной секты, привела за три недели к гибели около трех миллионов человек. В историческом смысле это не исключительный случай. В 1920-м грипп-испанка убил на Американском Перешейке примерно столько же людей, а в Индии на порядок больше. Проблема в том, что «Испанка» являлась натуральной инфекцией, а «Зувемби», как мы знаем, является продуктом интеллектуально-научного человеческого труда. Отсюда, у мирового сообщества возникло желание наказать виновника-человека. Так фактически сложилось, что оптимальный виновник - вы, сеньор Огишо. В вашу вину верит больше половины респондентов во всем мире, и около двух третей – в Южной и Центральной Америке. В это верят почти все ваши коллеги по работе, в это верит ваша жена, и в это формально верит руководство концерна FAMAB, где вы трудились. Значит, эта версия правдоподобна и, исходя из нее, следует выстраивать ваши правдивые показания. Вам понятна изложенная логика, или требуются еще пояснения?

- О боже… - тихо произнес Вигило Огишо, - …Неужели моя жена поверила в это?

- Поверила, - сказал полковник, - я же показывал вам интервью с ней на BR-TV.

Следует отметить, что названное число жертв (3 миллиона) имело довольно косвенное отношение к псевдо-гриппу. Кое-какие политические группы в нескольких странах использовали короткий период паники, чтобы «убрать неугодные группы населения». Убрали. Число жертв (якобы) псевдо-гриппа получило дополнительный ноль справа. Конечно, бразильский менеджер по персоналу об этом не догадался. Так что сейчас он, обхватив свою голову ладонями, сжал ее, будто надеялся таким образом проснуться, и выскочить из сюрреалистически-страшного сна. Не выскочил, и горестно прошептал:

- Офицер, я видел интервью моей жены. Но, почему она поверила в этот бред?

- Элементарно, сеньор Огишо. Ваша семья жила в соответствии со схемой ценностей и  воззрений бразильского среднего класса. У вас никогда не было своего мнения, только мнение окружающего социального слоя. Сейчас, по мнению этого социального слоя, вы совершили теракт по мотиву религии. Ваша жена, как заведено в вашей семье, приняла мнение окружающих. Это не должно удивлять вас. Кроме того, в данной ситуации, ее поведение оптимально для выживаемости потомства. У вас четверо детей, не так ли?

- Да, - тихо подтвердил Вергио Огишо.

- Ваша жена, - продолжил полковник Фурадо, - действует инстинктивно-рационально: делает то, чего от нее ждет общественность и концерн FAMAB. Таким образом, она из сообщницы фанатика-террориста превращается в потерпевшую. И важно, что такая ее позиция позволяет концерну FAMAB убедить публику, что ваша конспирация была на высочайшем уровне. Если даже жена столько лет ничего не подозревала, то у Службы Внутренней Безопасности концерна не было шансов своевременно разоблачить вас.      

- Разоблачить меня? – переспросил Вергио Огишо.

Полковник Фурадо утвердительно кивнул и напомнил:

- Ведь все эти годы вы были авторитетным участником боевой ячейки секты Зувемби. Поэтому, когда секта создала биологическое оружие, акция по его применению была поручена именно вам. Видите, как логично выстраивается цепочка событий?

- Ох… Офицер, мне кажется, что я схожу с ума.

- Не раскисайте, сеньор Огишо! Сосредоточьтесь. Вам надо помочь вашей жене. Ваши показания в суде должны усилить ее позицию. Тогда концерн FAMAB выделит очень значительную сумму на поддержку вашей семьи, чтобы защитить свою репутацию.

- Какие показания? – спросил бразильский менеджер.

- Показания о секте Зувемби, - пояснил никарагуанский полковник спецслужбы, - у вас появится шанс с судебной трибуны заявить о вашей радикальной религии всему миру! Разумеется, вы, как авторитетный участник секты, не упустите этот шанс.

- А-а… Что со мной будет дальше?

- Вероятно, - ответил Амаро Фурадо, - суд приговорит вас к пожизненному тюремному заключению. Но, это не помешает вам публиковать свои сектантские мемуары. 

- Мои мемуары?

- Да, ваши мемуары, вы же знаменитость. На суде будет присутствовать хуманрайтер, в смысле, эмиссар «Human Rights Watch». Он настоит на том, чтобы в тюрьме у вас были возможности для литературного творчества. Наша юстиция согласится с этим.

- Подождите, офицер! Какие сектантские мемуары? Я даже не знаю, что это за секта!

- Вот, - сказал полковник, и положил на стол брошюру, - тут кратко изложена история,   доктрина, и организационно-научная технология секты Зувемби. Ознакомьтесь. Еще вы получите блокнот и авторучку. Сделайте для себя конспект, чтобы выступить в суде. Я сожалею, но на подготовку мало времени. Первое заседание суда сегодня в 9 вечера.

- А-а… Офицер… Э-э… Что, если я откажусь?

- Сеньор Огишо, вы реально хотите знать, что тогда будет с вами и с вашей семьей?

- Нет-нет! Я просто так спросил. Я согласен. Дайте блокнот, я буду конспектировать. 

…