Мауи и Пеле держащие мир, стр. 65

— Там есть пять тысяч северных корейцев, молодых ребят, которых я подставила. И тут, Корвин, мне нужен совет такого человека, как ты.

— Какого — такого, Джой? — спросил он.

— Долго объяснять, — она махнула ладонью, — просто выслушай меня, и дай совет, ОК?

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ. Алмазные копи прекрасной страны Вануату.

За время своего пребывания в тюрьме, Норна придумала интернет-алгоритм — типичный хакерский поисковый робот — чтобы выяснить судьбу примерно пяти тысяч студентов, с которыми она так весело проводила время в Северной Корее на фестивале «Dao-Yong». Сегодня, выйдя на свободу, 24-летняя сетевая террористка всего за час реализовала этот алгоритм, и получила результат, от которого пришла в холодное бешенство. Корейские студенты, которые стали для нее друзьями (некоторые — близкими друзьями), попали в жернова контрразведки, как «носители государственной тайны, заведомо утратившие благонадежность». По ряду причин (связанных с пристальным вниманием спецслужб Южной Кореи и США после «Калифорнийского морского теракта»), этих «носителей» нельзя было оставлять в КНДР ни живыми, ни даже мертвыми. Им надлежало вообще исчезнуть из страны. Это было сделано путем отправки на алмазный рудник британско-австралийского концерна «Royal Melbourne Mining Company» (RMMC). Рудник был, разумеется, не в Австралии, а в суверенном Вануату, конкретно — на острове Эспириту-Санто, в южном секторе. Там в старом вулканическом очаге Тамалума, располагается раструб богатой кимберлитовой трубки, и ввиду сложности доставки туда современной горнодобывающей техники, возможность добывать алмазы древним методом (киркой и пальцами) выглядела привлекательно. Пять тысяч дешевых рабов вручную выкопают карьер по диаметру раструба кимберлитовой трубки — около полкилометра, и вручную будут извлекать алмазы из породы. Главное, чтобы никто не увидел. Так бы никто и не увидел — если бы не Норна, считавшая себя ответственной за этих ребят. И если бы не Корвин, который при подготовке военной акции на Увеа-и-Футуна, нашел общий язык с филиппинскими гренадерами. И если бы не сами гренадеры: храбрые и умелые ребята, у которых уже имелся опыт блиц — штурма охраняемых рудников.

…Корвин внимательно выслушал историю, рассказанную Норной, и заключил:

— Поговорю с лейтенантом Ясоном. Он отличный парень. Верно, Юп?

— Верно, капитан, — отозвался второй пилот, — ты знаешь, у лейтенанта Ясона искусство войны в крови. Он бирманец, из семьи военных в четвертом поколении. И наши люди уважают его. Капо Коломбо тоже уважает. И команданте Кресс уважает Ясона.

— Faafe, Юп. Это краткая, исчерпывающая и четкая характеристика.

— Faamo, капитан.

— Но, — заметила Норна, — этот лейтенант совсем молодой парень.

— Да, — лаконично ответил второй пилот.

— Слушай, Джой, — вмешался Корвин, — лейтенанту Ясону 20 лет, но он воюет с 16-ти. Я общался с ним достаточно много, так вот: он участвовал, как минимум, в двух крупных партизанских войнах на Борнео и на Минданао, не говоря уже об эпизодических боях.

— Да, — снова сказал второй пилот.

Норна задумалась, а потом уверенно кивнула.

— ОК, я верю, что лейтенанту Ясону можно доверить жизни этих ребят, студентов.

— Надеюсь, Джой, — добавил Корвин, — твои друзья, синкретические мормоны, не будут просто стоять в стороне, и смотреть, как мы штурмуем рудник Тамалума.

— Они помогут! — уверенно ответила Норна, — И, не только они. У движения за свободу Вемерана с 2011 года союз с движением Джона Фрума, что базируется в южной части Вануату, на островах Танна и Эрроманго. Там наш друг Ахоро О'Хара лидер Tiki.

— Хэх! Джой, эту команду я знаю, мы с ними встречались на технических ярмарках.

— Тем лучше, — ответила она.

— Тем лучше, — согласился он, — А теперь объясни: допустим, мы, освободим пять тысяч студентов, северных корейцев с этого рудника. Что мы дальше с ними будем делать?

— Это важно, — согласилась Норна, — прежде всего, мы создадим правильную легенду. С позиции северо-корейских студентов, движение за свободу Вемерана, идейно близкое, социалистическое. Флаг Вемерана: пятиконечная зеленая звезда на синем фоне, и сам принцип фрисойлеров похож на социалистическую идею: право фермеров на землю. Получается, что у северо-корейских ребят есть мотив вступить в Народный флот. Тебе известно, что у них хорошая школьная военная подготовка?

— Да, известно.

— Ну, вот! — Норна потерла руки, — У нас добавится еще пять тысяч бойцов. Гениальный Продолжатель сориентирует их соответствующим образом.

— Кто-кто их сориентирует? — переспросил Корвин.

— Гениальный Продолжатель, — пояснила она, — это официальный титул Ким Чан-Чхо.

— Хэх! Ким Чан-Чхо, диктатор Северной Кореи? И ты предлагаешь вести с ним дела?

— Да, Корвин. Это не очень красиво, но революция не делается в белых перчатках.

*16. «Революция не делается в белых перчатках» (В.И.Ленин)

17 ноября 1 года Хартии. Юго-восточная Океания. Вануату.

«Апельсиновоз» под управлением капитана Джона Саммерса Корвина двигался сквозь бархатно-черную ночь, курсом зюйд-зюйд-вест от Тарава (Кирибати) к Эспириту-Санто (Вануату). А в это время на другой, восточной стороне Океании, уже начинало светать. Наиболее романтичные туристы на Таити ловят момент перехода от ночи к утру, чтобы провести фото-сессию, и привезти домой фото сказочно-прекрасной утренней зари. И сегодняшняя заря тоже могла быть прекрасной, но бойцы Французского Иностранного легиона, которые патрулировали топливные склады в порту Папеэте, от скуки решили разжечь костер, чтобы повеселиться. И туристы увидели зарю на полчаса раньше срока, причем не на востоке, а на западе острова — это пожар стремительно охватил полсотни огромных емкостей (содержащих двухнедельный запас топлива для всего Таити)…

Тут надо сделать паузу, вернуться на пару дней назад, и тогда странная шутка бойцов патрульной группы станет понятной, а цепочка дальнейших событий — предсказуемой. Таити — «Земля Двойной Радуги», это величайший остров Французской Полинезии, его площадь более тысячи кв. км., а его население приближается к двумстам тысячам. Со времен окончания Второй Мировой войны, тут не размещались военные контингенты, поэтому, обустройство трех полубригад Иностранного Легиона (а это 6000 бойцов), представляло для местной администрации непростую и дорогостоящую задачу. Чтобы вписаться в скромную смету, пришлось поручить организации быта легионеров самым дешевым работникам — туземцам с нищих периферийных островов. Эти туземцы всегда болтаются в портовом районе относительно богатого Таити, в поисках эпизодической работы, не требующей профессиональных сертификатов. Никому и в голову не пришло наблюдать за манипуляциями ряда туземных грузчиков с полученными на складе 5-килограммовыми мешками шпаклевочного гипса. А туземцы подменили эти мешки другими точно такими же не вид, но содержащими «польский снежок» (акантарол). Дальше, несколько оплошностей, и КАК БЫ гипс оказался рассыпан в местах пешего перемещения легионеров. Белая пыль липла к обуви, при каждом шаге поднималась маленькими невидимыми облачками, и оседала на обмундирование, потом попадала в носоглотку, откуда всасывалась в кровь.

Вскоре, у некоторых бойцов появились некие странные ощущения. Сержанты доложили офицерам, но те, по армейской логике, отнесли это на счет акклиматизации. «Польский снежок», тем временем, продолжал попадать через носоглотку в кровь, и к середине ночи пороговая концентрация была значительно превышена у всех бойцов.

Как уже говорилось выше, «польский снежок» близок к LSD, и нескольких сотых долей миллиграмма достаточно, чтобы человек утратил адекватное восприятие реальности на несколько часов. Если человек заранее взвинчен, то потеря адекватности наступает при меньшей дозе, а период неадекватности удлиняется. А если препарат получают сразу же несколько взвинченных людей, то хватает совсем малости, чтобы завести друг друга до фатальной тревожности, наподобие мании преследования. Среди бойцов Французского иностранного легиона вообще значителен процент не совсем адекватных и аномально агрессивных субъектов (поскольку этому способствует сам принцип комплектования).