Дао Кенгуру, стр. 80

– Подожди, Хелм, – перебила Эрлкег, – при чем тут какой-то Афганистан?! Достаточно приехать на любой населенный остров или атолл, чтобы понять…

– Минутку! – перебил разведчик, – Ты права: чтобы понять, достаточно приехать. Но не приехав, не поймешь. Я по глазам вижу, что ты хочешь спросить: «А что, у Запада нет агентов-информаторов в Меганезии?» Ответ: эти агенты есть, но у большинства из них существует четкий личный мотив передавать «дезу». Кроме того, те, кто принимают и суммируют данные, заинтересованы представить картину, которая выгодна спонсорам. Многие деятели крупного бизнеса Первого мира неслабо наживаются на особенностях Меганезии, и им невыгодно, чтобы объективные данные от честных агентов достигали центров принятия политических решений. Если какой-либо агент своими правдивыми рапортами начинает нервировать влиятельных персон, то его тихо сдают нам, а мы эту проблему решаем методом неизбежных трагических случайностей.

Кйоккенмодингер с фиалковыми глазами сосредоточенно кивнула.

– Теперь я поняла. Это не так уж сложно, оказывается.

– А я не понял, – проворчал Корвин, – мой вопрос об альтернативах снабжения…

– …Я как раз к этому перехожу, – сказал фон Зейл, – ты верно сказал: альтернативой аэропорту Науру могли бы стать островные аэропорты США. Но оффи-клубу США совершенно не нужен риск. В январе они уже хлебнули горя из-за танкерной войны на тихоокеанских трассах, и не хотят повторения. Они ведут двойную игру: изображают главных проводников целей ООН по Океании, однако не нарушают Сайпанский пакт, подписанный 29 января. По этому пакту США не предоставляют свою транспортную инфраструктуру в Океании организациям и силам, заведомо враждебным Меганезии. Таким образом, закрыв транзитный узел Науру, мы перекрываем кислород вражеской группировке на Островах Кука. Можно просто расстрелять аэродром с моря, но это не лучший вариант. Зачем раскрывать наши карты раньше срока. То ли дело, несчастный случай из множества тех, которые, увы, неизбежны на море и на небе.

– Теперь ясно, – Корвин кивнул, – дело хорошее.

– А что еще есть на Науру, кроме аэропорта? – поинтересовалась Эрлкег.

– Там, – ответил разведчик, – много-много говна.

– Шутишь, Хелм?

– Нет, я серьезно. Там грандиозные залежи гуано, ископаемого птичьего говна или, как выражаются геологи, «биогенных фосфоритов». Оно добывается в Науру австралийско-британской компанией уже полтораста лет. На острове, диаметром 5 км, раскопано три четверти площади. А туземцев закормили до диабета конфетами и бройлерами с рисом. Натуральной пресной воды уже нет, сколько-то ее дает опреснительная установка при единственной электростанции, а в основном – пресная вода привозная из Австралии.

– Вообще-то все это в прошлом, – поправил Корвин.

– Да, – фон Зейл кивнул, – в прошлом году там жило около 7 тысяч туземцев, но после Зимней войны они эмигрировали в Австралию. Логично. Что им делать в этом лунном ландшафте без экспорта фосфоритов и, соответственно, без импорта продуктов?

– В лунном ландшафте? – переспросила кйоккенмодиднгер.

Хелм фон Зейл кивнул.

– Да. Из-за фосфоритных карьеров, все, кроме поселка и пары оазисов, так выглядит.

– Убитый остров, – припечатал Улат Вук Махно, – поэтому суд разрешил временно, для отвлечения внимания, передать Науру под контроль Комитета ООН по Океании.

– Остров Науру вовсе не убитый! – уверенно возразил Корвин, – Это отличный узел для логистики восток – запад, и идеальное место для большой акватерральной агрофермы.

– Гм… – озадаченно буркнул Махно, – про логистику я соглашусь, но агроферма…

– Спорим на сотку фунтов? – невозмутимо предложил Корвин.

– В таких пари, – медленно произнес комэск, – одна сторона жулики, а другая дураки. И интуиция подсказывает, что в дураках окажусь я. Давай сделаем иначе, штаб-кэп.

– Как? – спросил Корвин.

– А так. Я соберу пул под большую агроферму, а ты нас проконсультируешь. Идет?

– Интересная мысль, комэск. А на каких условиях?

– Предложи свой вариант, штаб-кэп.

– ОК, я подумаю, комэск. Но, это не первоочередная задача. E-oe?

– E-o, – подтвердил Махно, – первоочередная задача, это уронить JL-400 на полосу.

– Аккуратно уронить, – уточнил фон Зейл.

– Ну что ж… – Корвин взял в руку макет тяжелого транспортного самолета и изобразил стандартный заход на глиссаду, – …Подойдем к этому с инженерной точки зрения.

…

17. Капкан для миротворцев.

21 сентября. Раннее утро. Атолл Тинтунг. Север лагуны – залив моту Вале.

Варлок сидел на резиновой трубе – демпфере, проложенной по боковой грани одной из квадратных причальных платформ Лантона, лениво болтал босыми ногами в воде и, прислушиваясь к ощущениям, раскуривал водорослевую сигару «Captain Nemo».

– Что скажешь, команданте Ксиан? – с нетерпением спросил камрад Мао-Ю, утренний дежурный по логистике.

– Я не курильщик-дегустатор, – ответил Варлок, – но по мне, так качество нормальное.

– Команданте! Я не про сигару, а про драйв на коробке! – уточнил молодой китаец.

– Драйв? – переспросил эксперт-разведчик, взял со столика коробку сигар и еще раз ее осмотрел, обращая большее внимание на дизайн.

* Картинка: капитан в белом кителе, полинезийская девушка в набедренной повязке, и турист в шортах, сидят на палубе мини-субмарины, держа в руках дымящиеся сигары.

* Цитата: «Море дарит эти водоросли, богатые никотином. Вы скучаете по гаванским сигарам, а? Курите, сколько хотите! Не беспокойтесь о происхождении сигар. Ни одна таможня не получала и не получит за них налог, и от этого они стали только лучше!». (Жюль Верн. 20.000 лье под водой, 1869 год).

* Сигары «Captain Nemo» гармонируют с вечеринкой на палубе. Партнерство «Captain Nemo» (атолл Факаофо, Токелау). Туры по атоллам и подводным фермам.

…

Мао-Ю подождал минуту, и вторично спросил:

– Что скажешь, команданте Ксиан?

– Комплексная реклама, – ответил Варлок.

– Вот-вот-вот! – подтвердил Мао-Ю, – А сколько всего разного тут рекламируется?

– Так… – эксперт-разведчик ненадолго задумался, – …Начну с того, что это реклама рассчитана, прежде всего, на японцев которых достали повышения налогов, сборов и акцизов. Теперь о рекламируемых объектах. Это сами сигары, затем мини-субмарины, затем дикий, или точнее, натуралистический, туризм с вечеринками. Затем подводные фермы. А если смотреть шире, то наш свободный образ жизни. Что я упустил?

– Ты упустил капитанов и девушек, – сказал молодой хмонг.

– Нет, Мао-Ю! Капитан прилагается к субмарине, а девушка сама по себе.

– Ух! Если так, то уж скорее, субмарина прилагается к капитану!

– По-моему, – заметил Варлок, – ты сейчас споришь только ради спора.

– Ага, ну и что? – Мао-Ю подтянул свои изумрудно-зеленые бриджи, с орнаментом из золотых драконов на поясе, – Сократ всю жизнь спорил ради спора, и вошел в историю.

Варлок собирался ехидно напомнить, что Сократ сначала влип в историю с печальным финалом, и лишь потом вошел в историю, как великий философ, но… звонок телефона аннулировал это намерение. Пришлось переключаться на текущую проблему.

– ...Да, мэр Ксиан слушает.

… – Я вас узнал, майор Уоткин. Что-то случилось?

… – Вы имеете в виду плавучий поселок, образовавшийся на дамбе?

… – Да, это семьи этноса рпонге, морских кочевников. И что?

… – Давайте поговорим. Aita pe-a. Я на второй причальной платформе. Подъезжайте.

… – Нет, мистер Уоткин, к вам я не поеду, у меня слишком много дел здесь.

… – Да, это нормально. Жду вас через четверть часа.

Пока мэр разговаривал по телефону, Мао-Ю извлек из кармана мощный бинокль и стал внимательно осматривать полосу дамбы, начинавшуюся в километре к юго-востоку от платформ бухты Лантона, и тянувшуюся на 5 км на юг, от моту Вале к моту Мотуко. Со стороны лагуны, вдоль дамбы стояла дюжина первобытных парусных катамаранов (они пришли сюда прошлой ночью). Хозяева этих катамаранов – невысокие, чернокожие, худощавые, подвижные парни и девушки осваивали новый берег. На более-менее пригодной площадке уже работало что-то вроде полевой кухни и маленького маркета.