Из рук врага, стр. 41

…По лазурной глади моря медленно ползёт точка. Медленно — это только так кажется с высоты стены кратера и если смотреть невооружённым глазом. На самом деле длинный белый хвост кильватерного следа указывает на то, что небольшой деревянный катер разогнался минимум километров до тридцати в час. Впрочем, на экранах командного центра это видно прекрасно: параболический оптический приёмник на мачте-дереве имеет эффективный диаметр в пять метров, на его фоне такая же «тарелка» энергоподачи, установленная соосно, кажется небольшой. Вся эта конструкция ужасно парусит, поэтому пришлось специально ждать штиля. Но результат себя оправдал полностью! Правда, чтобы запитать водомётные движители на маленькой лоханке, уходит энергия пары квадратных километров «магической» зелени в солнечный день, отдающих ману в реальном времени, минус потери при передаче и приёме. Но главное! Порог скорости движения «черепаха раненая обгонит» для конструктов из «живых растений» пройден! О построении нормальной оптической системы дальнего обнаружения я и не говорю: листы-мониторы уже обеспечивают почти нормальные цвета и глубину — аж двести пятьдесят шесть цветов! Кстати, у меня есть идеи, как собрать «логические схемы» на основе тяжей клеток растений: если симбионт умеет вмешиваться в синаптические связи клеток центральной нервной системы (а он умеет), то простейшие логические функции его клетки выполнять просто обязаны. Возможно, если «Воля» задержится ещё на полгода, я даже придумаю, чем заменить заказанные мной материалы и компоненты для простейших приборов.

51

Материк Азур, тянущийся из-под полярных льдов на севере планеты и до умеренных широт на юге, как и Америка на Земле, создаёт два циклопических течения: с восточного побережья с юга на север, тёплое, и с западного — из-подо льдов, холодное. Тёплое течение разбивается о гряду островов между Азуром и Хикком, обеспечивая здесь древний торговый маршрут, между континентами, круглогодичной навигацией и устойчивыми ветрами. Причём само течение вдоль эмиратов никогда не прижимается вплотную к берегу, давая возможность кораблям, идущим с Хикка в западные гавани империи, не бодаться с движущейся, подобно траволатору в аэропорту, водой. Тем же, кто идёт к Нарроне, достаточно просто отходить мористее, можно даже паруса не поднимать.

Но за всё надо платить. За удобный тёплый маршрут в полушарии, где расположился Азур, расплачивается полушарие Хикка: у льдов восточной границы Северного материка (так ещё называют Хикк) берёт начало мощное холодное течение, Великое Холодное море, или, иначе, Великая Линия. Все китобои и рыболовы княжеств с севера Азура знают: увидев на самом горизонте тонкую линию вод другого оттенка, нужно срочно бросать всё и на всех парусах лететь к берегу — не дай предки попасть в струю! Потому что, попав, корабли обычно уже никогда не возвращаются… По крайней мере, не возвращались: битый паковый лёд, едва видимый над водой и не тающий чуть ли не до экватора, и огромные плавучие горы айсбергов довершают то, что делают голод и жажда. Вырваться из течения практически невозможно.

Зато с запада Великое Холодное море обычно называют Великой рекой — движение вод в этой части довольно спокойное, не быстрое, но без водоворотов, льдов и туманов, чем издревле пользовались нарронарские негоцианты и авантюристы — ещё с эпохи городов-полисов. Великая Линия теряет свою ярость и напор, только пройдя половину мира — с севера на юг. Говорят, что южная граница льдов — не морская, что под невообразимой высоты стенами изо льда скрыта земля, с начала времён не видевшая солнца… Ну, о тех местах вообще много рассказывают небылиц, или морские волки загадочно молчат, пытаясь произвести впечатление в тавернах на гулящих девок. Потому что между льдами и океаном (запирая южные айсберги и льды, кстати) лежит огромный неприветливый, поросший сосняком архипелаг, названный, как и когда-то на Земле за первое впечатление описавшего его, Огненной Землёй. В глубь этого лабиринта из надводных и подводных скал, шхер и каналов если кто и заходил, то назад не возвращался точно (с другой стороны — откуда тогда слухи?).

Не в последнюю очередь негостеприимство этих мест связано с местным населением — аборигенные краснокожие племена, охотно использующие бронзу и камень наряду с дрянным железом, на любой контакт, кроме гастрономического, решительно не идут. Режутся друг с другом почём зря и режут и жрут чужаков, регулярно приплывающих сюда за китами и косатками: в тёплых водах около южного побережья Хикка морских млекопитающих уже пять сотен лет как выбили подчистую, включая морских коров, дельфинов и тюленей. Чужаки-нарронарцы, впрочем, отвечают им тем же: если рядом с удобным доступом замечают краснокожую деревню или становище, туземцам можно только посочувствовать.

Несколько групп островов ближе к экватору, где выращивают кофе и «морской» чай, фрукты, которых больше нигде нет, и добывают четыре пятых всех наркотиков, экспортируемых на Северный материк, также ранее были заселены людьми с отдающей красной медью кожей. О чём напоминает лишь немного отличный от людей королевства оттенок кожи новых местных жителей, о которых тоже рассказывают, что некоторые традиции истреблённых племён они сохранили.

Северные субтропические острова формально принадлежат короне Нарроны, но по факту засевшие там морские бандиты держат свои анклавы — то ли баронства, то ли олигархии, не стесняющиеся и собственный флаг поднять, и родословную вести. За века между китобоями, контрабандистами-одиночками и бандитами-производственниками сложились вполне определённые, запутанные и непонятные «внешникам» традиции, позволяющие этому пёстрому сообществу жить, по крайней мере внутри себя, более-менее мирно. Например, передвигаться по внутренним водам между архипелагами только в составе конвоя, который в свою очередь ходит от острова к острову по давно известному календарю урожаев. Ну а нет урожая мака или чая — стой себе на рейде, неудачник, и жди благословения всех богов. Благо жратвы и пива хватит — в кредит, разумеется: на материке найдётся кому спросить. Или плыви кормить акул — рыбки всё время голодны и недоедают, гы-гы!

Конвой движется с востока на запад с расчётом оказаться у самых западных земель перед сезоном дождей: устойчивые ветры будут толкать суда на север три недели подряд. Правда, шторма, бывает, налетают чаще, расшвыривая джонки на сотни, а иногда и тысячи километров абсолютно пустого моря. Пустого, за исключением крохотной точки почти у самого экватора, далеко в стороне от другой суши, что на запад, что на восток или на юг и север. Острова — древнего вулкана, носящего ныне название Арк…

— …Выгрузив что можно, «Волю» мы подожгли, шлюпки по скалам на руках тащили. Пушки ещё ночью отвезли на шлюпках и утопили в середине пролива — там глубоко, даже с аквалангом не достать. А дальше… Далеко от границы океана старались не отходить — краснокожие тоже не идиоты: на внешних островах только охотничьи партии следят за морем, иногда их лоханки по ночам выходят из проливов, пытаясь зажать слишком близко вставшего жиродобытчика или того, у кого уголь на пережог кончился и кто подвалил за деревом. Те деревни, что обычно грабят и разоряют, — из слабых родов, которых выжили на границу принять самую недостойную смерть. — Стерх прервался, отпивая свежего лианного сока из филигранного керамического бокала. Над бывшим лейтенантом уже «поработали» его сильно соскучившиеся жены, и теперь он, как сытый кот, жмурился на солнышко и на всю катушку наслаждался жизнью. — На самом деле местные просто лохи позорные, вши морские… Тьфу, привязалось! Сидят на своих островах, только и знают, что парусами крутить и свою спесь выказывать. Ничего такого эти краснокожие не придумали, что у нас на северном фронте Болотные князья не делали. Те же подляны, даже попримитивнее как-то. Правда, я не знаю, как наши цветочки себя вели, если бы до конца осени мы убраться оттуда не успели: если бы не пыльца и не идиотизм местного «кодекса чести» — «Не убив хотя бы одного — не возвращайся», нас бы накрыли. Итак, баб только треть довезли, пришлось краснокожими добирать! Ну, они к такому привычные, мы всё по их порядкам сделали: ночью на коче изгнанных подошли и в ножи всю деревеньку взяли, их мужики как раз попёрлись соседей проредить… На редкость милые люди. Так у нас стало два коча и их запасы на зиму, кроме мяса (за которым их охотники и рванули к соседям), и мы рискнули пойти на север на вёслах. Кстати, красные дамочки ничего так гребут… Ну а дальше вы сами знаете.