Пропавшее ущелье, стр. 18

— Успокойся, успокойся, — повторяла женщина, ласково поводя ладонью по волосам и плечам дочери.

А за окном тихо шелестел дождь…

В НОВЫЙ ПОХОД

Поздней весной следующего года из Москвы на Памир отправились две экспедиции. Об одной из них появились заметки почти во всех центральных газетах. В них сообщалось, что экспедицию Академии наук СССР возглавляет доктор геологических наук Василий Яковлевич Бархатов и что он с группой научных работников и студентов будет продолжать работу, начатую еще в прошлом году по определению залежей ценного металла.

Что касается, второй экспедиции, то о ней не было напечатано ни строчки, и это дает нам право пока о ней тоже ничего не говорить.

В числе участников экспедиции Бархатова оказались почти все наши старые знакомые: Лена и Галя, Туманов, Осередко.

Правда, Василий Яковлевич не сразу предложил Лене принять участие в экспедиции, понимая, что девушке будет нелегко снова очутиться там, где она потеряла любимого человека.

Михаил Щербаков… Как нелепо оборвалась его жизнь!..

Василий Яковлевич долго не мог поверить в его гибель. По его настоянию на Памир вылетела еще одна группа альпинистов, чтобы разыскать хотя бы останки Щербакова. Но в районе, где он исчез, уже образовался толстый слой льда, и даже самые тщательные поиски снова ничего не дали.

Бархатов ценил Лену, как энергичного молодого специалиста, проверенного в трудном походе. Неожиданно для него, при первом же предложении участвовать в экспедиции, Лена сказала:

— Я поеду.

После разговора с Леной Малинин не показывался в ее квартире. Лена узнала позже, что Малинин оставил институт и уехал куда-то.

Днем, занятая работой в геологическом управлении, она забывалась. Но зато вечером, придя домой и оставшись одна, Лена долго не могла уснуть, перебирая в памяти все, что было там, на Памире, все, что связано с Михаилом.

Теперь снова предстояла экспедиция в горы. Лена готовилась к ней с необъяснимым чувством ожидания чего-то; нелепо, но ей казалось порой, что совершится чудо, что она встретит Михаила…

В июне экспедиция благополучно прибыла в Хамзаабад, а затем отправилась дальше в горы.

ПРЫЖОК В ПРОПАСТЬ

Напомним читателям о том, что Щербаков, спасаясь от снежной лавины, выбрался через отверстие в скале и прыгнул в пропасть. Спасательные экспедиции, впоследствии разыскивавшие молодого человека, не обнаружили его потому, что снег, рухнувший с вершины горы, закрыл проход в скале.

…Падая, Михаил рванул на груди рычажок механизма своего парашюта. Иногда мгновение может показаться вечностью. Нечто подобное пережил отважный альпинист, пока он находился в свободном падении. Может быть, это последние секунды его жизни, и он летит навстречу своей гибели?

Но вот его тряхнуло, и вздох облегчения вырвался из груди. Над Щербаковым распустились три зонта. Альпинист начал медленно и плавно опускаться.

Нужно пережить то, что пережил Щербаков, чтобы понять радость, охватившую его. Парашют сработал безотказно! Михаил тихо скользил мимо шершавой скальной стены, порой дотрагиваясь до нее ногами. Казалось, самое страшное позади. Михаил вдыхал прозрачный воздух, думал, жил…

Жил… Всего несколько минут назад он видел смерть, вот тут, совсем рядом. А умирать не хотелось, сейчас он мог себе признаться в этом. Мысли его обратились к лагерю. Где придется приземлиться, какими тропами добираться до лагеря?…

Щербаков не сомневался в том, что он опускается в одну из многочисленных на Памире горных долин.

Михаил глянул вниз. Но что это такое? Вместо зелени, которую он думал встретить, он увидел под ногами снег. Черные отполированные валуны поднимались над его покровом. А где же земля? Он полагал, что до нее еще далеко, между тем, горные породы громоздились почти рядом.

Михаил не успел осмотреться, как в быстро наступившей полутьме он опустился в рыхлый снег, чуть ли не по пояс увязнув в нем. Неподалеку свернулись купола парашюта.

Вот так история, куда же это он попал? Узкую площадку, заваленную камнями и снегом, со всех сторон окружал отвесный скальный карниз высотой в добрых три десятка метров. Щербаков оказался в какой-то горной ловушке. Чтобы вырваться из нее, следовало взбираться по обледенелым кручам. А без ледоруба, который вместе с рюкзаком остался наверху, сделать это было совсем не просто.

Опытный, видавший виды альпинист сразу понял это. Под ложечкой у него засосало. Подобрав и тщательно уложив парашют, медленно, с трудом перебираясь с камня на камень, Михаил осмотрел всю площадку, отыскивая подходящее для восхождения место. Увы, ничего утешительного! Лед плотной корой покрыл скалы, и уцепиться было не за что.

Тревога охватила Щербакова. Неужели он спасся от снежной лавины для того, чтобы погибнуть здесь голодной смертью? Где выход, что делать? Снова и снова он пытался взобраться вверх, но безрезультатно.

И тогда пришел страх. Он затуманил голову. Отчаяние заставляло Щербакова понапрасну тратить силы. Но попытки взобраться на угрюмые, равнодушные ко всему скалы оказались бесплодными. Михаил свалился в снег. Сердце его бешено колотилось, он чуть не плакал от досады и бессилия.

Отдышавшись, Михаил уселся, постарался взять себя в руки. Он вспомнил, что у него в кармане находится складной охотничий нож. Появилась надежда выбраться из западни. Нужно только спокойно и не торопясь приняться за дело.

Темнота между тем сгустилась. Щербаков решил дождаться рассвета. Но тут же откинул эту мысль. Зачем терять время до утра? Еще, чего доброго, замерзнешь. С наступлением темноты сразу понизилась температура. Согреться можно только работой.

Михаил раскрыл нож и принялся им орудовать. Обледенелая порода подавалась туго. Действуя поочередно то правой, то левой рукой, он старательно выдалбливал небольшие, величиной с ладонь, углубления, а затем, упершись вниз ногами, медленно, как по ступенькам, поднимался вверх. Тело его все время находилось в напряжении. Нужно было соблюдать равновесие — иначе слетишь вниз. Правда, тогда бы сработал амортизатор парашюта, который он привел в боевую готовность, но, когда высота стала значительной, то и амортизатор мог не спасти.

Наконец, Щербаков нащупал в скале широкую выемку и, ухватившись пальцами за ее края, поднялся на руках. Здесь он кое-как устроился и с полчаса отдыхал.

Наступила ночь. Михаил видел клочок звездного и далекого неба. Передохнув, он с прежней настойчивостью принялся за работу. Отколотые ледяшки падали где-то далеко внизу; звук их падения становился все глуше и глуше. Значит, он взобрался довольно высоко. Не следует только терять голову. По тому, как все шире раскрывалось над ним звездное небо, Михаил, угадывал близость вершины. И это укрепляло уверенность, что он доберется до нее.

Наступил момент, когда молодой альпинист ухватился за неровные края скалы. Еще одно усилие, и он поднял обессилевшее тело на вершину.

Совершенно черное небо в ярких булавках звезд походило на купол цирка и замыкалось со всех сторон темными силуэтами гор. Щербакова поразило полное безветрие. Воздух словно застыл.

И снова встал мучительный вопрос: что делать дальше? Прыгать ли сейчас или дождаться утра. И то и другое было одинаково опасным. В темноте он мог зацепиться за выступ, и это грозило катастрофой. Но и остаться на вершине — небезопасно. Михаил едва умещался на площадке. Одно неосторожное движение, и можно сорваться в пропасть. А если он заснет? От этой мысли по телу пробежала нервная дрожь.

Взвесив все «за» и «против», Михаил решил прыгать. Окончательно утвердившись в своем решении, Щербаков осторожно добрался до края площадки и, когда сполз с нее, разжал руки, а затем торопливо рванул металлический рычажок на груди…

ГАЛЛЮЦИНАЦИЯ

Звезды стремительно взвились, словно их кто-то дернул за веревочку. Потом они снова безмятежно застыли в высоте. Сначала Щербакову показалось, что он не двигается. Но нет, темная стена медленно уплывала, значит, он опускается.