Власть силы. Том 1. Война на пороге, стр. 49
Прошла секунда, другая… на предплечье налились зеленым линии Истинного имени. Затем свечение начало стремительно нарастать, пока не перекинулось на плененного духа. Его словно охватило пламя, в котором сгорали желание сражаться, тяга к свободе и ненависть ко всему живому. Еще несколько ударов сердца, и вот уже перед К’ирсаном осталась одна лишь пустая оболочка.
– Ну вот и славно, – пробормотал К’ирсан и развеял ловчее заклинание.
Снова немного подождал, на случай если созданная Гхолом связь ослабла и усмиренный дух начнет развоплощаться. И лишь когда убедился в надежности плетения шаманов, накрыл расплывчатую фигуру сотворенным ранее «ковром»… В тот же миг пленник задергался и пошел волнами, начал стремительно менять цвет и форму, пока вдруг не ужался до небольшого перламутрового шара, который столь же стремительно вырос в полную копию К’ирсана. С такими же шрамами на лице, властным, высокомерным взглядом и давящей аурой могучего мага.
Половина дела была сделана. Осталось перенести чары из Астрала в реальный мир, поместить в удерживающий каркас-клетку и привязать последний к заготовке под артефакт. Вот только для создания идеальной копии этого было мало!
Любая иллюзия подобного рода – это всего лишь статичное отражение реальности в момент создания чар. Отсутствие реакции на стороннее воздействие или просто изменение обстановки моментально разоблачит задумку К’ирсана. Чтобы такого не случилось, внешность двойника необходимо постоянно корректировать, подстраивать под обстановку, и лучше всего это делать, ориентируясь на видение ближнего круга Кайфата, тех, кто хорошо его знает: Канда, Гхола, Лансера и остальных.
Способ реализовать данную идею на практике К’ирсан нашел быстро. Всего-то и надо, тем, кто будет часто сталкиваться с двойником, поместить в ауру в районе макушки небольшое плетение, которое будет считывать поверхностные мыслеобразы, связанные копией К’ирсана, и согласно им корректировать иллюзию. В теории чары должны будут подстраивать облик магического дубля согласно ожидаемым реакциям соратников Кайфата. И чем больше носителей этого плетения, тем реалистичнее будет поведение фантома.
Одна беда, срабатывал данный способ лишь при условии, что объект воздействия ничего не знал о проводимых с ним манипуляциях. И если с обычными людьми никаких проблем не возникало, то с чародеями все гораздо сложнее. Стоило магу узнать о внедренных ему в ауру заклинаниях, как те немедленно начинали разрушаться. И пока К’ирсан никак не мог понять, такова особенность этого колдовства или же причина в его недостаточной искусности.
Как бы там ни было, лучше всего плетение «приживалось» в ауре обладателей Дара в момент, когда они испытывали сильную усталость или истощение. Именно поэтому К’ирсан настоял на присутствии Канда во время волшбы и по той же самой причине к работе, с которой мог справиться гораздо более слабый маг или шаман, привлек Мокса и Гхола. Только так он мог рассчитывать, что манипуляции с их тонкими телами пройдут незамеченными…
Быстро сформировав нужное плетение – не зря он все расчеты произвел заранее – и соединив его тончайшим каналом с двойником, К’ирсан прямо из Астрала внедрил его сначала в находящегося в трансе Гхола, затем в уже изрядно подуставшего держать каркас чар Мокса и, наконец, в Канда. Все получилось с первого раза, и верные соратники ничего не заметили. Сердце, правда, неприятно кольнуло, что с друзьями так не поступают, но сомнения были моментально отодвинуты соображениями необходимости и целесообразности. Под конец Кайфат создал еще два десятка аналогичных плетений и разместил их вокруг своей астральной копии в заданном порядке.
Вот теперь все, пусть поработают другие! С чувством выполненного долга К’ирсан позволил заклинанию распасться зелено-голубым туманом и змеей втянуться в канал, связывающий Астрал с реальностью. После чего сам расслабленно скользнул обратно в тело.
– Мокс, твой выход! – скомандовал он, едва хаос иных планов бытия сменился постоянством обычного мира.
Лансер отвечать не стал. Вместо этого он трансформировал клетку с наполнившим ее туманом астральных чар в нечто вроде шара из шестигранников. Но просуществовал тот недолго и очень быстро распался на составляющие. Два самых больших фрагмента втянулись в самую крупную заготовку под артефакт, остальные нацелились на заготовки поменьше. Затем последовала череда вспышек, и на этом затеянная К’ирсаном волшба закончилась.
Пока Гхол закрывал проход в Астрал, К’ирсан поднялся на ноги, потрепал по голове Руала, только проснувшегося и высунувшего из-за пазухи двуногого друга любопытный нос, и, проследовав в центр зала, в одну руку сгреб два десятка мелких амулетов, а в другую взял самый крупный. В магическом зрении и те и другие слабо светились, изредка начиная пульсировать.
– Получилось, Владыка? – подал голос Лансер.
– Вроде да, – ответил К’ирсан с сомнением в голосе. – Хотя чего гадать, сейчас и проверим!
Быстрым шагом покинув заклинательный покой, по пути грозно зыркнув на зевающего Канда, К’ирсан прикрыл за собой двери и нашел взглядом Чиро Кунише. Рядом с главой секретной службы стоял невзрачный молчаливый паренек схожей с Кайфатом комплекции.
– Владыка, – поклонился Щепка, – надеюсь, мы не заставили вас ждать…
К’ирсан лишь отмахнулся. Так, охрана, как он и приказывал, за углом, и что происходит здесь, видеть не может, а значит…
– Это он? – спросил Кайфат нетерпеливо и, не дожидаясь ответа, нацепил самый крупный амулет на шею парню. В тот же миг его фигура пошла рябью, слабо пахнуло Силой и… король оказался лицом к лицу со своей копией.
– Получилось, – с огромным удовольствием пробормотал К’ирсан. И если лицо двойника выглядело бесстрастным, то Чиро явно пребывал в состоянии шока. Он то и дело переводил взгляд с двойника и обратно, не зная, что сказать.
– Владыка? Шаманы почти закончили подчищать следы, и если не будет никаких распоряже… – Дверь приоткрылась, в коридор выглянул Верховный маг. И почти сразу увидел двух абсолютно похожих друг на друга королей. – Кали тебе в тещи! – не сдержался он. И без предисловий сотворил короткое сканирующее заклинание, чтобы через мгновение добавить: – Поимей меня мархуз!
К’ирсан довольно захохотал. Особенно когда увидел, как гневно блеснули глаза двойника в ответ на излишнюю эмоциональность Верховного мага. Лансер подсознательно ожидал от него именно такой реакции и тут же получил ее от копии. А значит… значит… Пресветлая Альме, у него и вправду получилось!
Забрав обратно амулет и хлопнув по плечу человека, которому предстояло в ближайшем будущем подменять его на троне, Кайфат повернулся к все еще ошарашенному Моксу.
– Как видишь, идея с копией не так уж и плоха, – сказал он и сунул в руки мага остальные зачарованные камни. – Раздай всем членам Совета, лишенным Дара. И постарайся проследить, чтобы в будущем рядом с двойником всегда находился кто-нибудь с таким амулетом.
Тут К’ирсан не выдержал и растянул губы в торжествующей усмешке. План, сумасбродный и опасный, казавшийся на бумаге невыполнимым, постепенно трансформировался в пусть и сложное, но вполне посильное мероприятие. Опасность, конечно, есть, но куда без нее. Без риска вершин не достигнуть, а в его случае и вовсе не выжить.
Глава 10
В Вуасте и его столице Джунгае Олег оказался впервые и, будь на то его воля, отложил бы знакомство на сколь угодно долгий срок. Вот в Союз городов он бы не отказался заглянуть. Интересно же, к чему привело почти бесконтрольное развитие государственного образования, в котором во главу угла поставлена выгода и где маги позволяют себе чуточку больше, чем это позволено прочим смертным. Обитель греха и культа личной силы, прибежище преступников, беглых колдунов и алхимиков. Тот самый клапан, который столетиями стравливает напряжение зажатого в тиски Запретов человеческого общества.
Увидеть все это собственными глазами действительно любопытно, Вуаст же… Вуаст скучен, как может быть скучна нищая окраина цивилизованного мира. Где единственные развлечения – войны с соседями да государственные перевороты. Последние здесь происходят постоянно, едва ли не каждые десять лет. Этакий вариант народной демократии, когда вместо выборов одна властная клика свергает другую. Причем сопровождается такая чехарда колоссальной коррупцией, повальным воровством, наплевательским отношением к человеческой жизни и ненавистью к более благополучным соседям.